Когда лепешки были захвачены, перед Пикрошолем предстали герцог дю-Менюайль, граф Спадассен и капитан Мердайль и сказали ему:
– Государь, сегодня мы сделаем вас счастливейшим и победоноснейшим из всех государей, живших после Александра Македонского.
– Наденьте, наденьте шляпы, – сказал Пикрошоль.
– Благодарим, государь, – сказали они. – Мы знаем свой долг. Вот средство для этого: вы оставьте здесь какого-нибудь капитана с небольшим отрядом людей командовать гарнизоном и охранять место, которое на наш взгляд достаточно защищено как самой природой, так и укреплениями, возведенными по вашему плану. Вашу армию вы разделите на две части, как вам покажется лучше. Одна обрушится на этого Грангузье и его людей. С ними вы легко покончите с первого же натиска. Там вы, понятно, заберете денег кучи, потому что у этого мужика их достаточно, – у мужика, говорим мы, потому что у благородного принца никогда нет ни одного су. Копить – дело подлых людей. Одновременно с этим другая часть ар мии должна направиться к Они, Сентонжу, Ангмуа и Гаскони, Перигору, Медоку и к Ландам. Крепости, города, замки они заберут без сопротивления. В Байонне, в Сен Жан-де-Люк и Фонтараби вы захватите все корабли и, крейсируя у берегов Галисии и Португалии, разграбите все прибрежные страны, до Лиссабона, где найдете подкрепление во всем, потребном завоевателю. О господи! Испания сдастся, ведь это все мужичье. Дальше вы пройдете Сибиллиным проливом[94], там воздвигнете два столпа, великолепнее, чем Геркулесовы, на вечную память о вашем имени, и пролив получит имя Пикрошолева моря. Проходите Пикрошолево море, и Барбаросса становится вашим рабом…
– Я, – сказал Пикрошоль, – его помилую.
– Хорошо, – сказали они, – пусть так, лишь бы он принял крещение. Вы завоюете королевства: Тунис, Гипп, Алжир, Бону, Кирену, всю Барбарию. Идя дальше, вы захватите в свои руки Майорку, Минорку, Сардинию, Корсику и другие острова Лигурийского и Балеарского морей. Обогнув левый берег, вы завладеете Галлией Нарбоннской, Провансом, землей Аллоброгов, Генуей, Флоренцией, Луккой, и – прощай Рим! Бедный господин папа! Он со страху уже умирает!
– Ей-богу, – сказал Пикрошоль, – я не стану целовать его туфли.
– По взятии Италии – Неаполь, Калабрия, Апулия, Сицилия, а также и Мальта в ваших руках. Желал бы я, чтобы любезные эти рыцари, некогда родосские, оказали вам сопротивление, – посмотрел бы, как они обмочатся.
– Охотно, – говорит Пикрошоль, – отправился бы я в Лоретто.
– Нет, нет, – говорят они, – это будет на возвратном пути. Оттуда мы возьмем Кандию, Кипр, Родос и Цикладские острова и пойдем на Морею. Она – наша. Святитель Треньян![95] Храни боже Иерусалим, потому что могуществу султана далеко до вашего!
– О, я, – говорит Пикрошоль, – велю построить храм Соломона.
– Нет, – говорят они, – погодите еще немного; не будьте никогда столь быстры в ваших предприятиях. Знаете, что говорил Октавиан Август? «Спеши, не торопясь». Раньше вам надо получить Малую Азию, Карию, Ликию, Памфилию, Киликию, Лидию, Фригию, Вифинию, Мизию, Харазию, Саталию, Самагерию, Кастамену, Лугу, Савасту[96], – вплоть до Евфрата.
– А увидим мы, – говорит Пикрошоль, – Вавилон и гору Синай?
– Пока, – говорят они, – в этом нет надобности. Разве мало хлопот переплыть Гирканское море, проскакать по трем Армениям и по трем Аравиям?
– Ну, ей-богу, – говорит Пикрошоль, – мы сошли с ума! О бедняжки!
– В чем дело? – говорят они.
– А что мы будем пить в этих пустынях? Юлиан Август[97] со всем своим войском, говорят, погиб там от жажды.
– Мы, – говорят они, – уже обо всем распорядились. Вы имеете 9014 больших судов с грузом лучших в мире вин на Сирийском море: они прибыли в Яффу. Там нашлось 2 200 000 верблюдов и 1 600 слонов, которых вы захватили на охоте в окрестности Сигельма, когда вступили в Ливию, и сверх того у вас в руках весь караван, направляющийся в Мекку. Разве они не снабжены вином в достаточном количестве?
– Пожалуй, – говорит он, – но мы не выпьем свежего вина.
– Честью клянемся, – говорят они, – черт возьми, герой, победитель, претендент на мировой престол не всегда может удовлетворить все прихоти! Возблагодарим господа, что вы вместе с вашими людьми добрались целыми и невредимыми до реки Тигра.
– Ну, – говорит Пикрошоль, – а что делает тем временем та часть нашей армии, которая разбила этого негодного пьяницу Грангузье?
– О, они не гуляют, – отвечают те, – мы скоро с ними встретимся. Они завоевали для вас Бретань, Нормандию, Фландрию, Гэно, Брабант, Артуа, Голландию, Зеландию. Они перешли Рейн по трупам швейцарцев и ландскнехтов, а часть их покорила Люксембург, Лотарингию, Шампань и Савойю до Лиона; тут они нашли ваши гарнизоны, возвратившиеся после морских побед, и соединились в Богемии, разорив Швабию, Вюртемберг, Баварию, Австрию, Моравию и Штирию. Затем они вместе сильно ударили на Любек, Норвегию, Швецию, Данию, Готланд, Гренландию, Исландию – до Ледовитого океана. После этого завоевали Оркадские острова и подчинили Шотландию, Англию и Ирландию. Проплыв оттуда по Песчаному морю[98] и мимо сарматов, они победили и покорили Пруссию, Польшу, Литву, Россию, Валахию, Трансильванию, Венгрию, Болгарию, Турцию, и находятся в Константинополе.
– Поедем же к ним поскорее, – сказал Пикрошоль, – я очень хочу быть также императором трапезундским. Разве мы не перебьем всех этих собак – турок и магометан?
– А какого же черта! – сказали они. – Что нам еще делать? И вы раздадите их земли и имения тому, кто вам честно будет служить.
– Сам разум того требует; это только справедливо, – сказал он. – Вам я даю Карманию, Сирию и всю Палестину!
– А, это очень милостиво с вашей стороны. Весьма благодарны вам, государь, – сказали они. – Да даст вам господь вечное благополучие!
Тут присутствовал один старый дворянин, человек испытанный в различных приключениях, подлинный воин, по имени Эхефрон; слыша такие речи, он сказал:
– Я очень боюсь, что все это ваше предприятие похоже на известный фарс про горшок с молоком, благодаря которому один башмачник мечтал разбогатеть, а горшок разбился, и ему нечем было пообедать. Чего вы добьетесь путем таких славных побед? Каков будет конец стольких трудов и злоключений?
– Конец будет таков, что, возвратившись, мы отдохнем в свое удовольствие, – сказал Пикрошоль.
– Ну, а в том случае, – спросил Эхефрон, – если вы никогда не возвратитесь? Ведь путешествие и долгое и опасное. Не лучше ли было бы отдохнуть теперь, не подвергаясь случайностям?
– О, – сказал Спадассен, – ей-богу, вот мечтатель! Ну что ж, забьемся в угол у камина и будем вместе с дамами коротать свой век за нанизыванием жемчуга или за прялкой, как Сарданапал. «Избегаяй рати ни коня ни осла не имать», – сказал еще Соломон.
– «А кто слишком, – сказал Эхефрон, – станет рисковать, и осла и коня может потерять», – ответил Малькон.
– Ну, довольно, – сказал Пикрошоль, – идем дальше. Боюсь я только этих чертовских легионов Грангузье. Что, если – пока мы будем в Месопотамии – они пойдут на нас с тылу? Какое средство против этого?
– Очень хорошее, – сказал Мердайль. – Маленький приказ, который вы пошлете московитам, в один миг доставит на поле брани четыреста пятьдесят тысяч отборных бойцов. О, если бы меня сделали вашим наместником, я бы наколотил вам их! Затопчу, загрызу, захвачу, разнесу, – сокрушу!
– Ну, ну, – сказал Пикрошоль, – теперь поторопитесь. Кто меня любит, пусть следует за мной!