Растворимый кофе оказался очень мерзким на вкус, но другого в офисе не было. Холодцов ушёл на совещание, оставив меня на попечение Тамары Львовны. Миловидная женщина предпенсионного возраста смотрела на меня поверх своих очков в толстой роговой оправе. Я нисколько не сомневалась, что Тамара Львовна лучший специалист в представительстве, но вот с обновлением программы она не справилась. А ещё она путалась в номенклатуре, явно не представляя, что и как выглядит в реальности. Почему Холодцов её не уволил, оставалось для меня загадкой.
– Вика, – улыбнулась Тамара Львовна. – Ты, наверное, проголодалась с дороги.
Я неуверенно пожала плечам, а мой желудок заурчал, выдав меня с головой. Да у меня же живот к спине прилип!
– Иди сюда, – махнула рукой Тамара Львовна.
– А как же проверка? – неуверенно спросила я.
– Подождёт, – Тамара Львовна откатилась на кресле к столику, где стоял электрический белый чайник, включила его, а потом стала вытаскивать из тумбочки пластиковые боксы.
Бутерброда с колбасой, с сыром и зеленью, жареная мойва, хрустящие рисовые хлебцы, кажется, она следила за уровнем холестерина в крови, два огромных красных помидора и малосольные огурчики. Всё это никак не вязалось у меня с образом утончённой питерской дамы, но отказываться от угощения я не стала.
– Я ведь четыре года назад переехала к сыну, – призналась Тамара Львовна, подсунув мне самый большой бутерброд с колбасой. – Сперва с внуком нянчилась, а когда он пошёл в детский садик, то устроилась на работу. Со старой программой я хорошо справлялась, Максим Данилович меня даже хвалил. Но вот после установки всех этих обновлений, что-то пошло не так.
Тамара Львовна разлила кипяток по кружкам и порезала помидор. Многие жаловались на новую бухгалтерскую программу, мол, раньше всё было интуитивно понятно, а сейчас приходится сидеть со справочником или наугад тыкать кнопки.
– Вика, ты не подумай, я не жалуюсь, – печально вздохнула Тамара Львовна. – Наверное, другой бы на месте Максима Даниловича меня уже выгнал, а он заставляет учиться. Я по четвергам хожу на курсы повышения квалификации. Мне до пенсии осталось три года.
Я чуть не подавилась колбасой. Тамара Львовна похлопала меня по спине и продолжила:
– Вика, но если у меня много ошибок, то ты так и пиши в отчёте. Договорились? Я не хочу подставлять Максима Даниловича перед руководством.
Я кивнула, с одной стороны, сейчас Тамара Львовна описывала Холодцова, как рыцаря в сияющих доспехах, а вот с другой, он выглядел надменным хамом, который принижает других людей. Впрочем, в мою проверку не входило давать личную оценку качествам Максима Даниловича. Плотно позавтракав, мы вернулись к многострадальной программе. Тамара Львовна вела подробные записи всех поступивших к ней документов, а также в отдельной тетради записывала всё, что не сумела внести в бухгалтерскую базу. Это очень сильно помогло мне при восстановлении данных. Ошибки нашлись ближе к обеду. Во-первых, Тамаре Львовне неправильно прописали права доступа, и она попросту не смогла провести все обновления. А во-вторых, кое-кто забыл сдать отчёт о командировочных расходах.
– Вика, ты золотце! – Тамара Львовна крепко сжала меня в своих объятьях. – Я две ночи не спала, думала, что подвела Максима Даниловича.
– В следующий раз лучше мне позвоните, – прохрипела я, не в силах высвободиться.
– Что тут происходит?! – ледяной тон Холодцова застал нас врасплох.
– Максим Данилович, а мы тут разобрались с программой! – Тамара Львовна, наконец-то, перестала меня душить.
Я повернулась к Холодцову, вместо радости на его лице отразилось презрение.
– Это её работа, – произнёс он таким тоном, будто я вовсе не проверку устраивала, а приехала по его зову.
– Максим Данилович, вы бы сводили Вику на обед, – попросила Тамара Львовна, заставив меня смутиться. – Она ведь первый раз в Питере.
Холодцов поджал губы, он явно не хотел возиться со мной, но почему-то не отказал.
– Идём! – опять этот приказной тон.
Я хотела возмутиться, а Тамара Львовна подтолкнула меня в спину, так что пришлось идти вслед за хмурым Холодцовым.
– Кафе на первом этаже, там сносно кормят, – он снизошёл до общения со мной.
– Спасибо, – поблагодарила я Холодцова.
Мы дошли до лифта, он нажал на круглую кнопку вызова и засунул руки в карманы брюк.
– Максим Данилович! – к нам подбежала девушка с платиновыми волосами, собранными в хвост на затылке.
Уточнённые черты лица, прямой нос, чётко очерченные губы и огромные, миндалевидные глаза цвета карамели. Ей бы на обложках журналов красоваться, а не бегать за Холодцовым.
– Матильда? – хмуро произнёс тот.
– Максим Данилович, вы опять забыли согласовать вопросы для интервью, – девушка окинула меня оценивающим взглядом, убедившись, что я не представляю никакой опасности, спросила у Холодцова: – Что мне им ответить?
– Матильда, я же сказал, набросайте сами, потом я подпишу.
– Вы в кафе? – поинтересовалась девушка.
Холодцов утвердительно кивнул. Я немного замешкалась, а потом представилась:
– Виктория Захарова, экономист.
– Вы с завода? – уточнила Матильда.
– Да, сегодня утром приехала.
– Приятно познакомиться, – холодно улыбнулась девушка.
«Быстрей бы вернуться домой», – подумала я, входя в кабину подъехавшего лифта.