Полет всегда помогал усмирить хаос скачущих мыслей и прояснял сознание. До полной гармонии Лиандеру было далеко, но он немного успокоился. Хотя, конечно, поступок Денинана не выходил из головы. Юноша не понимал мотива. Веспин его терпеть не может, королева Вита тоже относится неприязненно, но это не повод для их младшего брата попытаться пырнуть кинжалом принца другого королевства. Одно объяснение – у мальчишки непорядок с головой. Не зря красные скрывали его от всех лет пять, наверное, не меньше. Еще эта немота…
Логичное объяснение, но в него не вписывалась принцесса Шелла. Хотя…
Никто не брезгует помощью белых целителей. Особенно, если это касается детей. Огненных драконов боятся и при этом презирают. За жестокость, гневные вспышки, а главное – за пожирание разумных существ. Но красные, как и все, любят своих родных. Вита вполне могла тайком привести больного брата к Релиану, владыке белых драконов. Правда, даже самые могущественные целители не способны вылечить всех без исключения. А Шелла, наверное, оказалась свидетелем неудачи и пожалела красивого мальчика. Кто знает, что там в голове у прекрасных принцесс… Дениан ответил на сочувствие привязанностью и… много ли надо для детской любви?
Конечно, они тайно встречаются. И сегодня красный дракончик где-то дожидался свою принцессу, пока та угощала гостей сидром и развлекала разговорами. Может, решил прогуляться у дворцового пруда, Шелла ведь задерживалась. А что, место красивое, уединенное, посторонние туда не заглядывают…
И увидел его, Лиандера. Приревновал? Или просто что-то переклинило в мозгу? Отравленный кинжал, наверное, носит с собой для самозащиты, а тут решил пустить в дело…
Но если так, то Шелла в опасности. Мало ли что еще взбредет в голову невменяемому мальчишке. Предупредить Релиана? Лиандер мысленно усмехнулся. Будет выглядеть пакостной местью драконышу, со стыда сгореть можно. Да и не его это дело. Пусть тщательнее смотрит за дочуркой главный целитель и провидец.
К тому же он не был уверен в правильности своих предположений. Возможно, за всем этим стоит какая-то тайна…
Усталость накатывала все сильнее. В этот миг Лиандер уже почти понимал красных драконов – он тоже готов был возненавидеть всех и вся. Скорей бы добраться до своего маленького, но красивого, удобного плавучего домика на озере… Там он завалится в кровать и забудет обо всем.
Лиандер давно уже не жил в коралловом дворце. Он отошел от королевской семьи, когда понял, что матери и отчиму хорошо и без него. Во всех знатных драконьих семьях власть наследуют старшие. С этим согласны драконы всех четырех мастей – если уж подчиняться, так более опытному и мудрому. Это же касается и правителей. И когда пошел второй год со дня исчезновения короля Седрика, сгинувшего, как болтали, где-то в землях красных драконов, править зелеными стала его жена Эльза. Юный Лиандер, тогда еще подросток, понимал: мать не просто так стала неразлучна с главным советником. Но на робкий намек, что отец, может быть, еще вернется, Эльза ответила:
– Пусть возвращается и забирает власть. Но не мое сердце. Твой отец меня предал, и я не хочу больше слышать о нем.
Кажется, вскоре королева пожалела о том, что слишком резко открыла ребенку жестокую правду. Принялась баловать сына как никогда раньше. Любви в этом было немного, и в юном принце развилось непомерное самолюбие. Постепенно он привык, что его желание – закон для всех. И только влияние Силуна как-то удерживало от превращения в аналог ненавистных красных драконов. Еще одна из причин крепкой привязанности Лиандера к черному принцу… Будучи неглупым, он и сам многое понимал, но уже мало что мог с собой поделать. Или просто не хотел.
Сейчас, подлетая к одному из нейтральных порталов, зеленый дракон снова вспомнил о друге.:«Силун ведь и правда молча плакал у сливы. Ему, может быть, не только больно, но и очень страшно. Что еще потребует наш мерзкий мир? Лучше бы и не спасать его вовсе».
Только крепкий сон мог немного развеять подступающее уныние. Драконы придают снам особое значение. Но не всем. В первой стадии, самой неглубокой, их сны походят на человеческие – сумбурные, хаотичные, рваные, плохо запоминающиеся. Но ярко взрывающие или, напротив, иссушающие душу чувства и эмоции позволяют углубиться во вторую стадию. Духовная сила драконов приподнимает их души над обыденностью. Сон начинает походить на путешествие в другой мир – полный откровений, возвышенный и хрупкий. И что бы ни встретилось там – гармония мелодий, полные значения образы, видения прошлого, прозрение настоящего – драконы осознают себя и пытаются исцелить и успокоить свои души.
Именно во второй стадии сна может произойти что-то очень интересное. Так Силун сумел коснуться в первый раз духа Хтин-Ре, которую призывал, зная лишь по чужим рассказам, о которой много думал. Так могущественные белые драконы порой прорицают будущее. Самые сильные из них способны сами вводить себя в состояние, подобное второй стадии драконьего сна, чтобы получить новое пророчество или подтвердить чужое. Что и сделал владыка Релиан после рассказа Силуна о возможном спасении мира.
Но есть и третья стадия… Силой воли любой дракон может углубиться в нее, едва ли не отрывая душу от тела. Такой сон подобен маленькой смерти. Его называют «бесконечностью», ведь в нем можно провести день, месяц, год, сто лет… Тело цепенеет, температура понижается, все жизненные процессы замедляются. Как рептилии зимой, драконы впадают в спячку, но их дух живет в странной безэмоциональной отстраненности от всего. Дух способен превозноситься над своим миром, исследовать чужие… Просто наблюдать за окружающим, не испытывая потребности хоть во что-то вмешаться. Чем дальше – тем сильнее оторванность души от тела, и третья стадия сна может перейти в настоящую смерть. В «бесконечность» впадают обычно молодые драконы из-за очень сильной боли и тоски или старые, уставшие от жизни. И все же волевым усилием можно прервать опасное состояние. И даже проснуться невольно, если дух в своих темных эфемерных блужданиях получает почему-то сильную встряску, вырывающую из безразличия.
Редко кто погружает себя в третью стадию сна, для это нужно особое потрясение или разочарование в жизни. И, конечно, Лиандер, летя домой, мечтал о второй – укрепляющей и исцеляющей.
Тем временем юный Тэнси был вырван именно из таких целебных грез, в которые невольно погрузился, лежа в траве у большого фонтана. Слишком измученный противоречивыми мыслями и чувствами, он не заметил, как уснул. А проснулся от громкого оклика, способного выдернуть дракона даже из «бесконечности». С трудом разлепив веки, Тэнси увидел носящегося над ним белого дракончика.
– Шен, привет!
В ответ тот превратился в мальчика, удивительно похожего на Шеллу – только его черты уже начинали приобретать мужскую твердость. Брат-близнец принцессы хотя и носил мантию по традиции белых драконов, но она была темно-синей с фиолетовым оттенком. И в такой же цвет Шен выкрасил волосы с помочью человеческой магии. Но как он ни приставал к магам, прося и чешую сделать синей, у тех ничего не получилось. Сестра иногда насмешливо называла близнеца «Индиго». Отец же, хотя и не одобрял, ничего не мог поделать с упрямым подростком. И только Тэнси было, в общем-то, все равно. До этой минуты… Взглянув на младшего брата, наследник белого владыки вдруг понял, что понимает нелепое бунтарство. И даже, пожалуй, одобряет… Стало как-то не по себе. Лишь капелька мучений по сравнению с тем, через что проходят пленники в подземельях красных драконов… и он уже смотрит на все иначе.
Шен не позволил брату вновь утонуть в самокопании, задав очевидный вопрос:
– А почему ты голый?
Тэнси растерянно оглянулся на валяющиеся у фонтана окровавленные тряпки, бывшие раньше его мантией. Шен тоже их заметил и нахмурился – точь-в-точь как Шелла.
– Попал в переделку, – серьезно ответил старший. – Но сейчас уже все в порядке. Будь добр, не говори никому, ладно?
– Что еще стряслось? – недовольно буркнул младший дракончик. – Ладно б меня на приключения потянуло, а тут ты…
– Мне правда не хочется рассказывать. Давай подлетим поближе к дому, я подожду в уединенном месте, а ты принесешь мне что-нибудь из одежды, хорошо?
– Я только на это и гожусь? – возмутился Шен, сверкнув голубыми глазами. – А довериться мне никак? Ну ладно, – он почти угомонился, наткнувшись на серьезный взгляд брата. – Не можешь так не можешь. Но если кому-то надо за тебя накостылять и выбить дерьмо из…
– Что за выражения? – в свою очередь вознегодовал наследный белый принц. – Следи за собой, малыш, ты дракон. Слишком много времени с людьми проводишь.
– Угу. И драться у них учусь, прикинь. Голыми руками. Все-все, молчу. Только хватит назвать меня «малышом» – я всего на три года младше тебя! А то смотри – брошу здесь. В драконьем облике в дом не влезешь, придется оборачиваться, и тогда все увидят, что ты голый.
– Тогда я разузнаю, кто из человеческих магов снабжает тебя свитками для окраски волос и мантий, и попрошу его в следующий раз придать им нежный розовый оттенок.
– Ах ты!.. Ну, ладно. Давай, догоняй!
Небольшой белый дракон взметнулся в небо и полетел со всей скоростью, на какую был способен. Тэнси превращение и полет дались не так-то просто, хотя он почти уже оправился. Но проиграть младшему братишке… ну уж нет!
Догонялки в облаках помогли отвлечься, подарили воздушную легкость телу и мыслям. Но когда Тэнси, переодевшись, наконец-то направился к скромному древесному дворцу, вернулось воспоминание. Там, у фонтана, во время загадочной второй стадии сна белый дракон увидел яблоневую ветвь. Лишь она пышно цвела среди изумрудной листвы. Тэнси тянулся к ней изо всех сил, желая прикоснуться к самому крупному, нежно мерцающему цветку… Но когда дотронулся до него – лепестки резко порезали палец и мгновенно окрасились кровью.
Настолько яркий сон требовал хоть какого-то толкования, и принц направился в место, которое не слишком любил – оно вызывало ощущение легкой тревожности, а он был не по-драконьи впечатлителен. Но пойти все-таки стоило.
Он и не предполагал, что может застать отца в саду призрачных тюльпанов. Да еще и не одного.
Сердце кольнуло чем-то острым. Печаль разливалась повсюду. Полупрозрачные цветки, так же, как и все окружающее, приобрели мертвенно-серый оттенок. И мгла наступающего мрачного вечера постепенно сгущалась над ними… А еще отец. Его лицо закрывала маска из дерева – простой белый овал с узкими прорезями для глаз. Владыка Релиан носил ее уже несколько месяцев, но Тэнси до сих пор не мог привыкнуть…
Рядом с главным целителем стоял Силун, спокойный и величавый, как олицетворение юной драконьей силы, но Тэнси не верил в эту непоколебимость. Черный принц вызывал у него двоякие чувства. Тот, казалось, слишком много таит в себе, и кто поймет, что сокрыто внутри? Конечно, Силун благороден, с добрым сердцем, но ненависть отравляет и его… хотя сейчас Тэнси уже мог это понять и принять.
Чуть пройдя вперед, он остановился, полускрытый стволами грушевых деревьев. Его не заметили.
– Я готов и умереть, если потребуется, – произнес Силун тихо, но Тэнси услышал. – Это предопределенность?
– Вероятность, – в мягком низковатом голосе владыки Релиана его сыну почудились нотки усталости и странного смятения. – Это не содержание пророчества, лишь возможное последствие его исполнения. Я не мог тебя не предупредить, но…
– Ничего не изменится, – чуть громче и уже куда тверже ответил Силун. – Я женюсь на девушке из другого мира. Заплачу любую цену.
– Выбор за тобой… Надеюсь, ты поймешь меня… я рад тому, что ты передумал оставлять ее у нас.
– Да, конечно, я понимаю.
– Прости мне мой эгоизм. Хотелось бы отговорить тебя…
– Не стоит. Скажите лишь, Хтин-Ре ведь не знала об этом?
– Не думаю, что богине другого мира открылось то, что идет из самой глубины нашего. Мальчик мой, мы до самых недр пропитали Апельшард кровью и ненавистью. Понимаешь? Теперь ему нужна не любовь, а жертва.
– Девушка останется жива?
– Эта линия судьбы открылась лишь для одного из драконьих наследников.
– Хорошо.
– Силун…
– Да, владыка?
– Я очень надеюсь, что ошибся. Хочу, чтобы ты был жив и счастлив.
– Спасибо…
– Не понимаю, кто такая новая Апелла… Мы говорим о ней, как о некоем волшебном артефакте, хотя девушка может оказаться орудием смерти.
– Это уже неважно.
Дальше Тэнси слушать не захотел. Во-первых, отвратительно было подслушивать, во-вторых… чувствовал, что уже не выдерживает. Его кровь, пролившаяся сегодня из-за Веспина в яблоневом саду у священного древа, сон, за разгадкой которого он пришел сюда, темное предсказание отца… Нет, сейчас нужно отступить. Не пытаться проникнуть в глубины неизведанного. Пусть все идет так, как предначертано. Будь что будет.