В департаменте посмертного распределения душ царил обычный административный хаос. Архангел Михаил, недавно назначенный начальником отдела временного хранения, в сотый раз перечитывал служебную записку о критической нехватке парковочных мест для душ.
– Безобразие! – возмущался он, теребя свои пушистые крылья. – Как можно было довести ситуацию до того, что души паркуются в три яруса? Это же не московский двор!
В дверь постучали. На пороге появился молодой ангел-стажёр Серафим с кипой документов.
– Михаил Архангелович, там это… ну это… – промямлил он, переминаясь с ноги на ногу.
– Что "это"? Говори конкретнее, у нас тут не поэтический вечер! – раздраженно отозвался Михаил.
– Душа одного парковщика прибыла. Говорит, может помочь с организацией пространства.
– Парковщик? – Михаил оживился. – Давай его сюда!
Через минуту в кабинет вплыла полупрозрачная фигура в потертой жилетке со светоотражающими полосками.
– Здрасьте! Пётр Кузьмич Парковкин, тридцать лет стажа. Специализировался на парковке в историческом центре Санкт-Петербурга, – представилась душа.
– О, коллега из сложного региона! – уважительно произнес Михаил. – Как считаете, сможете помочь с нашей ситуацией?
– Ну, если я научился парковать «Газели» между памятником Пушкину и кованым фонарём, то и тут справлюсь, – усмехнулся Парковкин.
На следующий день небесная канцелярия гудела как улей. Пётр Кузьмич, вооружившись эфирным свистком, руководил масштабной перепланировкой.
– Так, души праведников паркуем компактно, они смирные! А грешников – по периметру, от них шум и толкотня.
– А души политиков куда? – поинтересовался Серафим.
– На спецстоянку, под усиленную охрану. Они даже после смерти пытаются протолкнуть какие-то законопроекты.
Через неделю система заработала как часы. Михаил не мог нарадоваться, глядя на идеальный порядок в отделе временного хранения.
– Пётр Кузьмич, да вы гений! Может, останетесь у нас начальником парковки? – предложил он.
– Нет, извините, – покачал головой Парковкин. – Мне на реинкарнацию пора. Хочу в следующей жизни стать организатором движения в муравейнике – там попроще будет.
В этот момент в отдел влетел запыхавшийся херувим:
– ЧП! Прибывает душа бывшего директора автобазы! Требует премиальное место и персональную облачную подушку!
– Ха! – усмехнулся Парковкин. – Сейчас мы его определим на место для душ с завышенной самооценкой. Там как раз есть местечко рядом с бывшим министром парковочного пространства.
– А такое министерство существовало? – удивился Серафим.
– Нет, но он до сих пор в этом уверен, – подмигнул Пётр Кузьмич.
Вечером, заполняя отчёт, Михаил с улыбкой наблюдал, как души выстраиваются в идеальном порядке. Особенно его забавляла секция для душ автомобилистов, где они по привычке сигналили друг другу эфирным светом и пытались занять сразу два места.
– Серафим, – позвал он стажёра, – запиши в регламент: при распределении душ учитывать их земную профессию. И отдельным пунктом: парковщиков – сразу в штат!
– А как же душа того гаишника, которая требует взятку за въезд в рай? – спросил Серафим.
– А его определим в отдел кармических взысканий. Пусть там практикует свои таланты, – рассмеялся Михаил.
Так в небесной канцелярии появилась образцовая система парковки душ. Говорят, даже сам Главный заинтересовался этим нововведением и распорядился внедрить подобную систему во всех отделах. А душа Петра Кузьмича стала легендой: теперь каждый новоприбывший парковщик первым делом спрашивает: "А правда, что тут работал сам Парковкин?"
В итоге небесная бюрократия обрела новый смысл, а фраза "припарковать душу" вошла в лексикон ангелов как символ идеального порядка. И только души автомобилистов иногда по привычке кружат по райским кварталам в поисках местечка получше, не понимая, что теперь-то уж точно некуда спешить.