Вот и настает знаменательный день. Я сижу на белом пуфике перед зеркалом и смотрю на свое безупречное отражение. Волосы уложены в стиле «голливудская волна», на шее тонкая золотая цепочка с крошечным бриллиантом. Осталось надеть передаваемые по наследству серьги и фату.
В комнату без стука входит мама и просит визажиста оставить нас. Она еще ничего не говорит, а на мои глаза уже наворачиваются горькие слезы.
Вчера в клубе Дариус показал себя таким, каков он есть. Монстр в человеческом обличье. Голодный хищник, почуявший кровь. И я даже боюсь представить, каким образом оборвалась жизнь тех мерзавцев из банды Палачей.
– Ты бесподобна, милая.
Мама склоняется так, чтобы отразиться в зеркале. На ее лице нелепая улыбка. Одна из тех, которую надевают перед камерами или обнаружив труп в своей постели.
Я бы могла сфотографировать ее на память и никогда не показывать нечто подобное своим детям. Но все мысли улетучиваются от теплых маминых рук на моих плечах.
– Где ты нашла это фото?
Кивает на погнутый снимок на туалетном столике. На нем я и Вилен. Я чуть не бросила его в стирку вместе с шортами. Вовремя вспомнила.
– Был в моей коллекции. Но все в прошлом, не переживай. Вряд ли муж позволит мне заниматься ерундой, вроде фотографирования.
– Почему же, взять хотя бы…
– Хватит, мама. – Обрываю ее ободряющую речь на полуслове. – Я ягненок на заклании. И в ближайшие пару недель темой для бесед на светских сборищах станет мое замужество и первая брачная ночь. Никто не вспомнит о моем таланте и прочем. Перестань делать вид, что будет иначе. В нашем мире все движется по кругу. Родилась девочкой, готовься выйти замуж за какого–нибудь урода.
Голубые глаза мамы поблескивают печалью. То–то же. Фальшь уже неуместна.
– Я люблю тебя, милая.
– И я. А теперь я бы хотела побыть одна.
С грустной улыбкой качает головой и уходит. Я подбираю легкую юбку, которая будет красиво струиться по черной, как сердце моего жениха дорожке и подхожу к окну.
Пейзаж потрясающий. Солнце клонится к закату. Окрашивает деревья в лиловый и бледно–розовый оттенок. Кучевые облака медленно плывут вдоль горизонта.
Опускаю глаза вниз и вижу будущего мужа в черном костюме–тройка. Бутоньерка из крошечных, специально выведенных где–то в Бельгии лилий, украшает нагрудный кармашек. Его антрацитовые волосы зачесаны назад и норовят устроить митинг.
Рядом с ним вертятся братья. Одеты с иголочки, наверняка, надушены французскими одеколонами. Так и не скажешь, что каждый день они сворачивают шеи и выпускают кишки где–нибудь в портовом складе Лихтинска.
Где–то вдали звенит колокольчик. Знак выйти из комнаты и спуститься вниз. Глубокий вдох и неторопливый выдох. Волшебным образом Дариус улавливает мою фигуру в окне и салютует с циничной усмешкой. Он постарался на славу в организации торжества, но меня ему не купить всеми этими живыми музыкантами, тарталетками с икрой и дорогим шампанским.
Я принцесса Флоринская. У меня все это есть, было и будет. Единственное, чего я никогда уже не верну: свою честь. Сегодняшней ночью Бажаев отнимет ее. Навсегда.
Надо что–то придумать.
Срочно.
Расправляю подол и, шелестя невесомой тканью, следую к двери. Напоследок оглядываюсь через плечо. Я больше не вернусь сюда. Мои чемоданы собраны и стоят у стены.
Прощай прошлая Я. Надеюсь, свидимся в следующей жизни.
– Вот ты где? Регистратор на посту. Идем.
Папа отрывает локоть от бока, и я цепляюсь за него. Банальный жест, но сейчас он передаст меня чужому мужчине. И его локоть станет мне опорой. Но так ли это? Я знаю, с Дариусом будет безопасно. Никто не посмеет ступить на его землю. Он всегда в курсе всех передвижений и планов других людей. Но защищать территорию и жену, две разные вещи.
– Я люблю тебя, пап. Не смотря ни на что.
Многоуважаемый Георгий Флоринский, глава Черногорской мафии тормозит у самого выхода в сад.
– С Виленом всё будет в порядке. Я клянусь тебе.
– Что? – слегка опешиваю от его прямолинейности.
Значит, с Виленом все–таки произошла беда? Мне не чудится!
– Пап…
– Улыбайся, принцесса. Ты вступаешь в новую жизнь. Будь хорошей девочкой.
Я кривлюсь странновато, а потом проглатываю страх за брата и складываю губы в приветливую улыбку.
Только ноги не идут.
На меня смотрит сотня пар глаз. А еще вчера я была беззаботной девчонкой. Верила в чудо. Мечтала испариться и появиться в семье не скованной клятвами на крови.
Одобрительные вздохи врываются в мои уши, когда мы с папой приближаемся к началу моего взрослого пути. К черной дорожке, ведущей прямо к позолоченной арке с черными розами.
Джабар и Даниэль расправляют спины, скрещивают руки на причинном месте. Мой будущий муж вытаскивает руки из карманов и чуть склоняет голову. Обжигающий взгляд полон животного голода и удовлетворения. Я не сбежала, не предала его и наши семьи. Наш союз скрепит два берега, мы перестанем враждовать и переключим все внимание на Августа Ома и Палачей.
Мы…
Я правда говорю про себя «мы»?
Спаси меня мой ангел–хранитель. Не дай моей душе превратиться в пепел.
– Я передаю ее тебе, Дариус и прошу относиться к моей дочери бережно и уважительно.
Тон папы стальной, предупредительный.
– Даю слово. – Уверенно отвечает Дариус и берет меня за руку. Какая у него теплая кожа. Я же промерзла насквозь, не взирая на жаркий июль. Судя по данным метеорологов, он бьет рекорд прошлых лет. А я свой собственный.
– Итак, прошу всех гостей присесть. – Микрофон регистратора немного фонит.
Гости присаживаются на черные стулья с миленькими черно–золотыми бантиками на спинках.
Дариус крепко сжимает мою ладонь, и спустя пару минут я согреваюсь. Похоже, у меня просто сбой температурного режима.
Мельком кошусь на Анжелу и Ангелину в первых рядах, пока женщина голосом певицы Шер говорит заученные фразы о ячейке общества. Подруги подмигивают, чем напоминают недавние разговоры о больших членах, увесистых яйцах и горловых минетах.
Улыбнувшись им, перевожу встревоженный взгляд на регистратора. Она почти закончила процедуру бракосочетания. Осталось лишь обменяться кольцами.
– Возьмите кольцо и что–нибудь скажите, жених.
– Я буду трахать тебя всю ночь. – Похрюкивает Даниэль и почесывает кончик носа.
– Я, Дариус Бажаев, обещаю тебе, Милена, что буду примерным мужем и достойным отцом для наших детей. Буду оберегать тебя и защищать своим телом, если придется.
– Ага, сверху, снизу, сзади. – Снова бормочет Даниэль, покачивая головой.
Дариус бегло взирает на него и тот проводит пальцами по рту, застегивая невидимую молнию. Ни одно похабное словечко больше не срывается с его губ.
Кольцо из черного золота с черным бриллиантом оказывается на моем безымянной пальце. Поверхностный поцелуй сверху становится точкой для Дариуса и началом ответных действий для меня.
Беру широкий ободок, усыпанный алмазами с подушечки, которую держит Джабар и накручиваю на палец ненавистного мне монстра.
– Я, Милена Флоринская, обещаю тебе, Дариус, что буду покладистой женой и любящей матерью для наших детей. Буду разделять с тобой все невзгоды и радости.
На глазах гостей слезы. Мать Дариуса промачивает нижние веки белоснежным платком. Я нечасто ее видела, а после смерти мужа, она вовсе пропала из виду.
– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.
– Жену. – Поправляет Дариус и делает шаг ко мне. Я поднимаю голову, и мы целую секунду, смотрим друг на друга. Нелепо звучит, но будто бы вся эта свадьба всего лишь бутафория и мы с ним одни в лучах летнего заката.
Бесшумно выдыхаю, когда он накрывает мои губы своими губами. Теплые, мягкие, требовательные. Я чуть приоткрываю рот и разрешаю его языку скользнуть по зубам.
– Ура! Поздравляем!
Нас заваливают громкими воплями. Дариус выравнивается, а я так и стою с распахнутыми глазами. Даже не помню, закрывала их вовремя поцелуя или нет.
– Дариус и Милена лучшие! – выкрикивает некто с галёрки.
– Пора отметить! – доносится со стороны родственников жениха.
– Милая, – мама успевает поймать нас, едва ступаем на дорожку. – Я так за тебя рада, – наводит сомнительный взгляд на Дариуса. – Береги ее.
– Не сомневайтесь, Герда.
Сдержанным кивком отвечает Дариус и ведет меня к огромному шатру. Музыканты на подиуме начинают играть мою любимую песню. Дуэт Энрике Иглесиаса и Уитни Хьюстон. В вольном переводе: поцелуй навечно. Я усмехаюсь внутри, а Дариус склоняется и шепчет:
– Я так хотел, чтоб поцелуй никогда не заканчивался.
Округляю глаза, глядя на него.
– Вы знаете слова песни?
– Вы? – умудряется изогнуть одну бровь дугой. – Когда–нибудь ты будешь произносить мое имя с желанием, спешить в мои объятия и видеть во мне мужа, а не чудовище.
Не реагирую. Ищу знакомые лица в толпе. Нахожу подруг. Они выглядят великолепно. На Анжеле лимонное платье в пол, которое зрительно делает ее выше. А на Ангелине белый брючный костюм. Стильный выбор.
Они машут мне рукой, но я не могу подойти. Я должна быть рядом с мужем, принимать многочисленные лживые поздравления. На свадьбу приехали даже мэры Лихтинска и Черногорска. Их ручки запятнаны мафиозными денежками по самое нехочу.
– Вы прелестны, госпожа Бажаева. – Мужчина с наружностью замшелого бухгалтера целуют мою руку, и уступает место жене. Пока она говорит, я изучаю зал в черно–золотых тонах. По периметру горят свечи в старинных канделябрах. Под черным куполом огромная хрустальная люстра.
Внезапно я понимаю, что все начинают надевать маски. Свадьба–маскарад? Никогда не присутствовала на чем–то подобном.
Ой,…это же моя свадьба…
– Старый черт воняет хлеще моего добермана, у которого проблемы с пищеварением. – Дариус кладет свою большую по моим меркам ладонь на мою поясницу. – Нам бы тоже не помешало примерить маски. Для тебя я выбрал нечто особенное.
Дариус и я не перестаем кланяться и улыбаться по пути к нашему президиуму. Присев за него, я вижу серебряную маску на пустой тарелке. Усыпанная алмазами, в этом я не сомневаюсь, она переливается на свету.
– Я тебе помогу.
Сажусь полу боком к Дариусу и собираю волосы и фату на одно плечо. Он берет маску за атласные ленты и подносит к моим глазам. Минута не проходит, а я уже таинственная незнакомка.
– Ты прекрасна, Цветочница. – Целует выступающий позвонок на шее и рассыпает по моей коже ворох мурашек. Они как алмазы на маске выдают мое нутро.
– Спасибо.
Усаживаюсь ровно и беру бокал с шампанским. Официанты уже успели нас обслужить и поставить салаты из красной рыбы.
Когда все гости размещаются за столами, музыканты перестают играть. Наступает пора тостов. Их произносят один за другим известные и неизвестные мне люди, близкие и дальние родственники, друзья Дариуса и верные соратники по клану.
Спустя полтора часа я мечтаю растянуться на кровати и уснуть. Но тяжелый груз первой брачной ночи давит на меня с особой силой. Ёжусь от предстоящей участи, а Дариус чувствует себя расслабленно. Время от времени отвлекается от разговоров и гладит мое колено под столом.
Вскоре нас зовут для первого танца в качестве супругов. Дариус ставит бокал с игристым вином и выводит меня на пятачок под гигантской люстрой. Свет приглушается, гости погружаются во тьму. Искусственный дым сочится по полу, словно туман над Азазеем.
– Устала? – Дариус кладет мои руки себе на плечи и обнимает за талию.
– Немного.
Опускаю глаза и рассматриваю бутоньерку в его кармашке.
– Цветочница, я начинаю чувствовать себя идиотом. Хотя бы сделай вид, что я тебе интересен.
– Как? – вопрос повисает в воздухе, а потом я встаю на носочки и целую его. Шампанское убивает мой мозг окончательно. Я схожу с ума.
Дариус крепче прижимает к себе. Под его пиджаком, по меньшей мере два ТТ. Не удивлена. Мафиози всегда при оружии. Но меня больше волнует жар, пробежавший по спине меж лопаток. Он собирает все крохи моего самообладания и уносит с собой. Я жмусь к тому, кто мне ненавистен, дабы уверить всех в обратном.
– Так лучше? – спрашиваю, опускаясь на каблуки.
Молчит. Смотрит на мои порозовевшие губы и щеки. Сердце колотится стократно. Я впервые в жизнь поцеловала мужчину.
– Я хочу тебя. – Не моргает Дариус. Зеленоватая обмотка радужки чернеет.
– Я…
Раздаются аплодисменты. Постепенно к нам присоединяются парочки. Меня увлекают сначала в один танец, потом в другой. В финале танцевального марафона, я оказываюсь с Джабаром. Даниэль в это время пристает к моей троюродной сестре Веронике, а Дариус болтает с моим отцом.
– Рад, что мы породнились. Скоро я займу места босса в нашем филиале в Адове. Брату нужна поддержка. Семья.
– Вы переживаете за него? Почему?
Мне действительно интересно, что у них происходит.
– Ему тридцать пять. В клан он был принят в пятнадцать. Все что, он видел: смерть, мучения, обязательства. После кончины нашего отца вовсе впал в какую-то кому.
Мы медленно движемся по кругу. Джабар то и дело поглядывает по сторонам.
– Двадцать лет в бизнесе не маленький срок. Меня еще не существовало, когда его пометили кровью.
– Ты умна, Милена. Поэтому не разбивай ему сердце. Он грезил о тебе с твоих шестнадцати лет. Переживал, что твой отец нарушит уговор, и ты достанешься кому–то другому, наплевав на многолетнее ожидание.
– Переживал? Ваш брат?
– Он конченый во многих аспектах, но не в отношении тебя.
Джабар осекся, увидев кого–то за моей спиной. Я обернулась. К шатру спешил Валентин. Подручный Дариуса. Он мрачнее тучи, в руке стиснут пистолет. Точно заряженный.
О нет…
– Оставайся здесь. Не выходи из шатра.
Я с пониманием киваю. Дариус проносится мимо меня и вместе с Джабаром перехватывает Валентина у входа, чтобы не пугать гостей.
– Пожалуйста, продолжайте веселиться. – Командует мой отец. Но я теперь ему не подчиняюсь.
Пробираюсь через огромный зал и выхожу на свежий воздух.
– Что блять? – Дариус тычет пальцем в лоб Валентина. – Как это ты не подумал? На хер ты мне тогда сдался?
– Простите, босс. Я виноват, я…– Блеет парнишка сквозь тяжелое дыхание.
– Скольких они пристрелили, пока вы наебывали бургеры?
– Только двух сучек. Они не успели убежать со сцены.
Блеяние Валентина продолжается.
– Лильен как? Жива?
– Да.
Я не знаю почему, но имя Лильен вызывает неконтролируемое отвращение. Жжение в груди нарастает. Перед глазами пляшут разноцветные мушки.
Дариус переживает о шлюхе на нашей свадьбе. Справляется о ее здоровье. Ха!
Свечи бросают рваные тени на меня и мужчин впереди. Хочу уйти, но врастаю в землю. Презираю себя за слабость. За невозможность двинуться с места.
– Дари, – Джабар толкает брата кулаком в плечо.– Милена.
Мой муж оборачивается и все понимает по моему покрасневшему лицу.
– Отправляйтесь в клуб. Я буду через полчаса. – Приказывает он и шагает ко мне.
Мужчины повинуются.
– Не расстраивайся, Цветочница. Я скоро вернусь.
Проводит костяшками пальцев по моей щеке.
– Мне все равно. Вы можете делать то, что пожелаете. Просто не позволяйте крови залить здесь всё.
Шлепаю его по руке и тороплюсь назад. Дариус ловит меня за запястье и притягивает к себе.
– Будь смирной девочкой и не устраивай сцен. Мы много чего не успели, но я клянусь, наверстаем все в двойном объеме.
Под «много чем» подразумевает снятие подвязки с моего бедра, подбрасывание букета невесты, разрезания праздничного торта и…