– Нужно ускорить шаг. Идти еще несколько миль – крикнул ушедший далеко вперед Рик (сокращ. от Аларик).
Он водрузил на себя добрую половину всей поклажи на троих и все равно скакал как молодой жеребчик.
– Да когда ж ты уже выдохнешься!? – проворчал Габ.
Он уже порядком устал. Прошли они не так много, как хотелось бы. Виной тому были болота на их пути. Пройти по ним оказалось быстрее, чем идти в обход. А преодоление этого участка заняло немало времени. Нужно было проверять почву под ногами на прочность прежде чем сделать шаг. В результате они выбрались на равнину ближе уже к вечеру.
– Нужно до заката добраться до пролеска. Ночевать на открытой местности опасно, – комментировал Алекс.
– Я не идиот и очевидные вещи мне объяснять не надо!
– Не идиот значит? И как же ты – такой умный – здесь оказался!?
– Смешно! Будь ты человеком, я бы тебя победил!
– Но я не человек. А вообще, я о том, как ты оказался в плену. Если верить твоему рассказу, то вы, парни, самые невезучие охотники, каких я только встречал. Не то, чтобы я поверил в твои басни. Звучит как плохая шутка.
– Хоть верь, хоть нет, но я в такие ситуации в жизни никогда не попадал. Я, когда сам осознал всю абсурдность произошедшего, то понял, что из такой передряги живым не выйду. Людей только жаль было.
– О, да брось. Любой из них умолял бы меня о пощаде, если бы я предоставил им выбор, который дал тебе. И плевать бы они хотели, что будет с остальными.
– Ошибаешься! Я вырос с ними, а некоторые выросли уже у меня на глазах. Они не злые. Просто умереть боятся.
– А ты значит смерти не страшишься?
– А чего ее пугаться? Умираем мы один раз. А вот жить приходится каждый день!
На это ответить было нечего. Сам он перестал чувствовать страх смерти уже лет через двести от рождения. Когда перепробовал на себе все возможные способы самоубийства, но так и не умер. Костлявая будто отказывалась приходить. Может его душа настолько осквернена, что даже на ТОЙ стороне об нее не хотят марать руки. Мысль позабавила.
Алекс почти не ощущал усталости. Волк внутри делал его сильнее день ото дня. Поэтому он забрал у арамейца большую часть ноши и взвалил себе на плечи. Когда они покидали лагерь в лесах Иво, на Габа взвалили самые объемные и тяжелые вещи, справедливо рассудив, что большой и мощный арамеец справится лучше, чем низкорослый, хоть и жилистый, Аларик.
Идти еще пару часов. На привале еще нужно установить шатер, заготовить хворост и добыть огонь. Делать это в темноте не лучшая идея. А теперь они пойдут быстрее.
Габ, освобожденный от груза, потянулся с громким стоном.
– О, приятно знать, что я сделал тебе ТАК хорошо! – ухмыльнулся Алекс.
Арамеец залился румянцем и, бурча себе под нос, (вероятно, сыпал проклятья,) ускорился, нагоняя Рика. Ал хохотнул. Не думал, что смутить этого титана будет так легко. Похоже его неожиданный попутчик не так искушен, как он предполагал.
Когда добрались до места привала, солнце уже уходило за горизонт. Юноше поручили заниматься ужином. Сами решили сначала набрать сухих веток и развести огонь, пока еще хоть что-то видно. А ставить палатку можно и при свете костра.
В дорогу забрали самый большой шатер. Нести две палатки было неразумно. А та, что принадлежала вождю, троих, с трудом, но вместит. Пожмутся немного друг к другу. Зато никому не придется спать под открытым небом и, в случае непогоды, мокнуть под дождем.
К моменту, как все дела были сделаны, парни уже почти валились с ног. Поужинали вяленым мясом и буханкой хлеба на троих. Так как в палатке теперь были только спальные места, то ели у огня. Все настолько устали, что сил не было даже на разговоры. Поэтому подкинули в костер пару поленьев и улеглись спать.
Эти двое первыми запрыгнули в шатер и разместились по краям. Никто не хотел быть придавленным с двух сторон, так что Ал вынужден был лечь между ними котлеткой. По натянутой ткани ударили первые капли дождя – то, что нужно, чтобы забыться крепким сном.
ГАБРИЭЛЬ.
Габ завозился, пытаясь перевернуться на бок, но не смог. В голове мелькнула мысль, что он всё еще в лагере, лежит связанный у опостылевшего дерева. Но затем волна воспоминаний накатила, возвращая его в реальность: вот они покидают Иво, вот идут по болотам, а вот засыпают под мерные постукивания капель о брезент. Он открыл глаза и осторожно посмотрел вниз. Поперек груди его прижимала тяжелая рука. Алекс почти на половину улегся на него, закинул ногу на бедро, а голову устроил на плече.
Габриэль не шевелился, даже дышать старался тише. Он лежал и разглядывал умиротворенное лицо. Надо же, когда он такой, его даже прибить не хочется: по-юношески красивые черты, ресницы чуть подрагивают, и во сне он так маняще облизывает губы.
Аккуратно, чтобы ненароком не спугнуть момент, он поднял руку и ладонью погладил светлые растрепанные волосы. Непослушная прядь упала на лицо. Еле касаясь кончиками пальцев, убрал ее в сторону.
Ал вздрогнул и потянулся за ним, потерся щекой о ласкающую ладонь и снова притих. Габ осторожно осмотрелся. Рик под плащем свернулся калачиком и крепко спал. Повернулся назад, и наткнулся на растерянные сонные глаза.
Они долго молча смотрели друг на друга. Алекс первым опустил взгляд и попытался отстраниться. Но на спину ему легла тяжелая рука и притянула обратно. Он вздернул бровь в немом вопросе. Но ему не ответили. Только чужие губы медленно приближались к его собственным.
Габ не торопился. Притормозил, давая возможность отстраниться. Секунда промедления, и Ал сам потянулся к нему. Он успел лишь едва заметно коснуться теплых губ, как со стороны послышалось сонное ворчание.
– Черт, уже что, утро?! Я вообще спал?
Алекс резко отстранился и поднялся на колени. Габ закатила глаза и не смог подавить вздох огорчения. И тут поймал хитрую улыбку напротив. Тот выглядел до тошноты довольным. Как будто уже получил, что хотел. Он взглядом указал на мальчишку, который, путаясь, натягивал штаны и рубаху. Должно быть собирался выйти справить нужду, или еще чего. Не важно, главное, что сейчас они ненадолго останутся вдвоем. Намек был пристальным. Теперь он тоже расплылся в улыбке, предвкушающе сверля взглядом белобрысое чудо напротив.
Как только Аларик отошел на десяток шагов, на него навалилось полуобнаженное тело и пригвоздило за плечи к земле. Габриэль положил ладонь ему на затылок, затем спустил на шею и притянул к себе, наконец пробуя эти губы на вкус – нижняя, чуть более пухлая, будто создана чтоб кусать ее и вырывать стоны желания. Дыхание участилось. Он хотел их услышать. Слегка прикусил, и Ал тихо заскулил и приоткрыл рот. Габ тут же углубил поцелуй, сталкиваясь языками, пробуя друг друга, наслаждался каждой секундой. Спустил руку ниже к поясу, а затем еще ниже. Положил ладонь поверх штанов и, не разрывая поцелуя, смял упругую ягодицу. Стоны стали громче, а в живот уперся крепко стоящий член. Габ потерся о чужое бедро, показывая, что его возбуждение не меньше.
– Не сейчас, – жалобно простонал Алекс.
– Да. Конечно.
Они оба загнанно дышали. Но с минуту на минуту вернется мальчишка. Ладно, подумал Габриэль, это не последний раз, когда они остались одни. Надо как-нибудь отослать парня подальше, поохотиться что ли.