Август 1996 года, город Брянск, Россия
По порожкам женской консультации спускались двое – он и она.
Мужчина смотрелся очень представительно: высок, широк в плечах, хотя и несколько полноват, с элегантной шкиперской бородкой, обрамляющей волевой подбородок и вдобавок в больших квадратных очках. Он просто сиял от счастья. Раз за разом, поворачиваясь к своей спутнице, он то обнимал ее за плечи, то что-то эмоционально говорил, жестикулируя и размахивая руками по сторонам, и вот уже в который раз нежно целовал в щеку.
Его спутница была явно в другом эмоциональном состоянии. Она была чем-то обеспокоена. И хотя на обычно строгом лице сейчас светилась радостная улыбка, но в глубине ее серых внимательных глаз затаились волнение и тревога. По-спортивному подтянутая, она шла твердой походкой уверенного в себе человека и за все это время не произнесла ни слова. Навскидку ей можно было дать не больше тридцати, однако сеточка мелких морщин вокруг глаз упрямо указывала на то, что это не совсем так.
На ней была новенькая с иголочки милицейская форма, на которой, горя звездами, сверкали погоны майора. Светлые волосы, подстриженные под удлиненное каре, были распущенные по плечам и развевались от каждого порыва ветра.
И действительно, день сегодня выдался на удивление ветреным. Правда ей этот факт был отчасти приятен, поскольку ветер хоть немного облегчал утомившуюза долгое лето жару. А вот ее она не любила больше всего на свете, втайне ото всех радуясь, что лето на исходе и до наступления так любимой ею осени осталось всего-то несколько дней.
Подойдя к припаркованной на больничной стоянке старенькой красной «Ниве», парочка забралась внутрь, где мужчина продолжил свой долгий монолог.
– Олеся, милая, даже не спорь! Я категорически настаиваю! Ты просто обязана написать рапорт о переводе в следственный отдел. Ты теперь майор, человек солидный, хватит по подворотням за преступниками бегать!.. Что тебе только что врачи сказали?.. Ты – позднородящая. Понимаешь?.. А это, моя дорогая, значит то, что к периоду вынашивания плода ты должна относиться с двойной осторожностью. В конце концов, я ведь врач, да еще и отец будущего ребенка!.. Поэтому, милая, не спорь. Заметь, я не часто бываю столь категоричен… – уже более примирительным тоном добавил он и с надеждой заглянул жене в глаза.
– Врач-врач… – улыбнулась, наконец-то, его спутница. – Только не забывай, Славик, что ты – врач-офтальмолог, а не акушер-гинеколог!.. Хотя, ладно, убедил. Сегодня же пишу рапорт на перевод. Переживет годок-другой уголовный розыск без досужей оперативницы. Но, мой любимый муж… – она взяла паузу и вновь строго посмотрела на мужа, – ты упускаешь из вида одну важную деталь. Пусть и как следователь, но дежурить и выезжать на места преступлений мне все равно придется. К тому же ты не забывай, я – Олеся Сергеевна Киряк, и этим все сказано. Да и следствие вести, уважаемый товарищ доктор, это не только в кабинете сидеть и штаны просиживать, как ты думаешь, а та еще нервотрепка.
– Но и ты тоже учти, расследование вести – это не бандитов самостоятельно задерживать. Следователь – не опер, восемьдесят процентов времени в кабинете проводит, – парировал муж и уже более расслаблено произнес: – Хватит с меня уже твоих приключений. Вон, посмотри, твоя левая кисть до сих пор в кулак не сжимается. А у тебя, между прочим, уже пятый месяц пошел. Скоро живот начнет расти – себя не узнаешь. И как ты тогда представляешь погоню колобка за бандитами?
Напоминание о растущем животе озадачило женещину-майора. Она кинула быстрый взгляд куда-то вниз – вроде бы еще не выступает – и посмотрела на свою левую руку.
«Да, в этом Славик, конечно, прав – кисть еще до сих пор окончательно не восстановилась. Хотя, нет… уже прочти в полном порядке», – заупрямилась Киряк, незаметно от мужа пытаясь сжать до конца пальцы в кулак.
Она прекрасно помнила, сколько времени занял период реабилитации после двух перенесенных операций. То была история трехгодичной давности, когда во время задержания опасного преступника тот нанес ей тяжелейшую травму, раздробив тяжелым предметом кости левой кисти. Все было настолько серьезно, что даже дальнейшая карьера оперативницы стояла под большим вопросом. Ей навсегда врезалось в память, как в течение полугода, через боль, через слезы и буквально через не могу, день за днем она методично разрабатывала искалеченную руку. Сначала с врачом в поликлинике УВД, а позднее – самостоятельно в спортзале на занятиях карате. В итоге сила характера и упорство дали свой результат: ей удалось пройти медкомиссию, получив зеленый свет для продолжения милицейской службы.
– Слав, давай не будем об этом, а то я сразу начинаю нервничать. Я же сказала, что согласна. А волноваться мне теперь вредно, так ведь? – она улыбнулась и поцеловала мужа в губы. – Все, дорогой, вези меня в управление, через час доклад у Лешко.
***
– Сергей Сергеевич, я очень надеюсь на ваше понимание, – завершив доклад, майор уголовного розыска Киряк положила на стол шефа служебный рапорт о переводе.
Однако лицо начальника отдела областного УГРО так и осталось бесстрастным. Взяв листок бумаги, он быстро пробежался глазами по тексту и отложил его в сторону.
– Честно скажу… не ожидал, – полковник в задумчивости запустил руку в копну своих густых седых волос и, проведя по ним рукой, с досадой недовольно прокряхтел:
– Олеся Сергеевна, а вам точно это нужно?..
Однако взглянув на замершую в напряжении подчиненную, уже намного спокойнее добавил:
– Зато, наверное, какой дотошный следователь в областной прокуратуре теперь появится.
И не выдержав, улыбнулся.
– Да еще и с пополнением.
– Сергей Сергеевич, спасибо за понимание и поддержку! Уж я не подведу, будьте уверены, – с заметным облегчением произнесла Киряк и, сама того не замечая, положила руку себе на живот.
– Это мы еще посмотрим… – вновь привычно строго подвел итог полковник. – Однако прежде чем я подпишу рапорт, вам все же придется напоследок еще поработать опером. Сегодня утром поступил запрос из следственного отдела областной прокуратуры о выделении в их распоряжение двух опытных оперативников. Оба будут включены в состав специально созданной группы. Руководить группой будет старший следователь по особо важным делам Петр Ильич Свешников. Думаю, вы с ним хорошо знакомы. Кроме вас, в его распоряжение поступает капитан Ярыгин, но приступит с четверга, поскольку сейчас находится на больничном листе. Поэтому, Олеся Сергеевна, сразу после завершения нашего разговора вам следует отправиться в областную прокуратуру. Считайте, что с этой минуты вы уже находитесь в подчинении Свешникова.
Олеся Сергеевна уже хотела ответить: «Есть», но решила повременить, поскольку поняла, что Лешко донес до нее еще не всю информацию.
И действительно, немного помолчав, Сергей Сергеевич продолжил:
–Теперь что касается самого дела. Расследование начато недавно, а потому пока нет ясности – случайность это или совпадение…
И вновь Лешко умолк.
– В общем, есть подозрение, что у нас завелся маньяк.
Было заметно, что последние слова дались ему особенно тяжело. На то была причина. Как знала Киряк по рассказам сослуживцев, еще будучи простым лейтехой, Лешко однажды вышел на след такого нелюдя. Правда, было это в Забайкальской тайге, недалеко от Иркутска, и тогда молодому оперативнику пришлось в одиночку обезоружить и задержать опасного преступника. А вот спасти находящуюся в заложницах молодую женщину – работницу местного сельмага – он так и не смог. Как считал сам Сергей Сергеевич, в те времена он был слишком самонадеян, наивен и по-юношески горяч. С тех пор он с особой болезненностью реагировал на дела, где мог фигурировать серийный убийца.
На Киряк же слова, что в области завелся маньяк, произвели противоположный эффект. Мгновенно подобравшись, она теперь ловила каждое слово начальника.
– Пока это лишь предположение. Официально данную версию еще нигде не озвучивали: прокуратура не желает излишней огласки. До тех пор, пока не будут найдены неопровержимые доказательства, об этом расследовании будут знать лишь главный прокурор области, начальник областного УВД, руководитель группы Свешников, я и специально привлеченные сотрудники: вы, Олеся Сергеевна, Ярыгин, начальник криминалистического отдела Иванов и эксперт-криминалист, который будет вести видеосъемку.
Последнему факту Киряк откровенно удивилась, однако промолчала. Лешко же, словно прочитав ее мысли, пояснил:
– Это не моя прихоть, – в его голосе промелькнуло едва заметное раздражение. – Это, так сказать, веяние времени. С учетом общественной значимости совершенных преступлений и для более детальной фиксации улик прокуратурой было принято решение о проведении видеосъемки на всех этапах предварительного расследования. Больше пояснить ничего не могу. Обо всех деталях вас проинформирует ваш новый начальник. Надеюсь, вам все понятно?
– Так точно, товарищ полковник.
– Тогда с богом. Сейчас позвоню Петру Ильичу: пусть принимает пополнение.
На этот раз в интонации Лешко она почувствовала легкую грусть.
«Все будет хорошо, товарищ полковник. Я вас не подведу. И не в таких передрягах бывала», – невозмутимо заключила Олеся Сергеевна и покинула начальственный кабинет.