Вокруг меня, бесконечным бархатным ковром стелилось поле, усыпанное мелкими фиолетовыми цветами. Ветер налетал порывами, трепал плащ, пытался сорвать капюшон. Сколько прошло дней с тех пор, как я ушёл из мира людей? Много, много… очень много. Мне кажется, я стал настоящим ауэрлейном. Ну, почти настоящим.
Вещи из мира людей были сложены где-то в доме отца. Здесь, в Ауране я носил традиционную одежду ауэрлейнов – штаны и длинную, по колено, рубаху. И, конечно, плащ, тот самый, который получил в подарок на день рождения – серо-голубой, с тёплым мехом.
Штаны и рубашка были сделаны (не сшиты, а именно сделаны) из совершенно фантастической ткани. После моего возвращения в Аурану, мама принесла мне ворох вещей. К моему удивлению, все они были разного размера, о чём я тут же её оповестил. «Надевай», – сказала мама, – «всё подойдёт». Я хороший мальчик, послушный сын, и не спорю с мамой, какие бы странные вещи она ни говорила. Но одежда, и правда, оказалась удивительной, она подстроилась под меня, приняла мой размер. Короткие штаны или рукава рубашки я вытягивал, и они становились в пору. Длинные – подтягивал, и они делались короче. Вся одежда была невесомой, она не жала, не была велика. Просто чудо! Оказалось, что дело в ткани. Ауэрлейны умеют делать ткань, которая принимает нужную им форму. Если эту технологию перенести в мир людей, то легко можно стать миллионером. Нет, пожалуй, миллиардером.
Одежду я поменял на местную, а вот обувь решил оставить свою. Ауэрлейны предпочитают ходить в обуви, похожей на прочные кожаные носки с мехом внутри. Но они умеют летать, а я – нет. Я хожу по земле, как обычный человек, поэтому мне нужны крепкие ботинки. Да, за то долгое время, что я живу в Ауране, я так и не стал таким, как они. Ни взлететь, ни прочитать мысли, ни пройти из одного зеркала в другое, ничего из этого я до сих пор не умею. И никто не может объяснить мне, как это делать. Ауэрлейны рождаются с этими знаниями и умениями, им не надо ничего объяснять. И я был таким, как они, но забыл об этом, утратил способности.
Мы с Алимирой продолжаем тренировки. «Тень» Нонны всё также учит нас побеждать Мрак и его рабов. Она по-прежнему не разговаривает со мной, и так и не вспомнила меня. Когда я вижу её, то думаю о Димке, как он там без нас в мире людей? Надо бы навестить его.
Каждый день появляется кто-то из Проводников и помогает нам с Алимирой пройти в Альбумиум. И каждый день я жду, что придёт Марго, но она не приходит. И, когда сегодня Веллга от имени Нонны сказала, что «тень» должна вернуться в свой мир, поэтому тренировок временно не будет, я станцевал зажигательный танец, обнял Веллгу, попытался обнять Нонну, но не успел, она исчезла. Я и сам сначала не понял, почему так обрадовался. Короткий отпуск – это отлично. Но я понимал, что дело вовсе не в отдыхе, а в том, что у меня появилась возможность встретиться с Марго.
Я ждал её. Иногда мне казалось, что я вижу её среди света Альбумиума, иногда она снилась мне. Нет, я не забыл Марину, думаю, я не смогу её забыть. Но я хотел видеть Марго, просто смотреть на неё. Любоваться ей.
Но сейчас, вместо того, чтобы спешить к Марго, я лежал на цветочном поле, смотрел в небо и слушал песню ветра. Небо сливалось с полем, поле отражалось в небе. И небо, как поле, было нежно-фиолетового цвета. Я не мог оторвать от него взгляд.
Незадолго до этого Алимира (нехотя, без энтузиазма) согласилась доставить меня в город Реганта. Сначала я попросил её лететь как можно быстрее. Но чем ближе к городу мы подлетали, тем неувереннее я себя чувствовал и попросил Алимиру бросить меня на этом поле. Что она и сделала в буквальном смысле – бросила меня с большой высоты. Я не разбился только потому, что в последний момент она подхватила меня, после чего опустила на землю, довольно небрежно. Пока мы летели, она была угрюмой и раздражённой, хотя, по логике, должна была радоваться незапланированному отпуску. Алимира кинула меня посреди фиолетового поля, что-то недовольно пробурчала и унеслась прочь. Ну и ладно!
До города Реганта недалеко, если захочу, могу сам туда добежать. Но я не бежал, а лежал и вспоминал Марго, её лицо, руки, нежную кожу, необыкновенные глаза, которые меняют цвет, в зависимости от её настроения. Когда она смеётся, а это бывает редко, её глаза становятся голубыми, тёплыми, как южное небо. А когда грустит – синими, глубокими, как море перед бурей. Я поймал себя на том, что уже который раз тяжело вздыхаю. Да, что это такое! Нет, я не был влюблён в Марго, я был ей заворожён.
– Что делает благородный Максиан в таком пустынном месте? – прозвучал у меня в голове бархатный голос.
Две чёрные тени мелькнули надо мной и опустились с двух сторон. Я вскочил и попытался сделать серьёзное лицо.
– Подбросить до города? – с улыбкой спросил Иллар.
– Угу, – кивнул я и посмотрел на его спутницу.
Наверное, это была его новая Видящая, вместо Алимиры. Не знаю, что говорил ей про меня Иллар, но я её смущал. Девушка спряталась за спину Иллара и оттуда тихо поздоровалась. Я попытался рассмотреть её. То, что я увидел, совсем меня не впечатлило. Она не была красивой, яркой, притягательной, какими обычно бывают девушки-ауэрлейны. Напротив, была она простой, даже невзрачной: прямые чёрные волосы, худое бесцветное лицо, длинные и густые (как ненастоящие) ресницы, за которыми, не видно было глаз. Девушка стояла, низко опустив голову, наверное, разглядывала цветы или просто стеснялась незнакомца (то есть меня). Было в ней что-то знакомое, но в то же время неприятное, отталкивающее. Как будто я видел её когда-то давно, может быть, во сне (в одном из давних детских кошмаров), а теперь забыл, как забываем мы большинство наших снов.
– Знакомься, это – Илилла, – представил девушку Иллар.
Он напоминал мне Марго, и я спросил невпопад:
– А какие цветы любит твоя сестра?
– Не знаю, – с улыбкой ответил он.
– Ну вот, а ещё брат называется, – пробурчал я.
– Благородный Максиан интересуется Марго? – Иллар радовался, только что руки не потирал от удовольствия.
Девушка-Видящая тоже заулыбалась, смущённо и виновато.
– В Флоуссне много цветов, – неуверенно прошелестела она, – можно собрать для Марго красивый букет.
Флоуссн – цветущий мир, я слышал о нём, но никогда там не был. Я посмотрел на Иллара, он Проводник, сможет провести меня туда.
– В Флоуссн ты и сам пройдёшь, – ответил он на мои мысли.
Опять! Я столько раз просил не лезть мне в голову. Бесполезно!
– Не сердись, я провожу, – сказал Иллар.
И мы полетели.
Илилла летела позади нас. Я несколько раз оглядывался на неё, её полёт удивлял меня. Она летела, раскинув руки, как крылья, прикрыв глаза, было видно, что она счастлива оттого, что может летать. И это было странно. Для ауэрлейнов летать, также естественно, как для людей ходить. Они не испытывают восторга по этому поводу. Я пытался вспомнить, откуда я могу знать Илиллу, хотя понимал, что до сегодняшнего дня мы не встречались. Иллар, увидев, что я часто оглядываюсь на Илиллу, начал развлекать меня разговорами об общих знакомых, в том числе и о Марго.
Мы опустились рядом с густыми зарослями высоких кустов с круглыми, похожими на маленькие зонтики, листьями. Я огляделся в поисках стены, отделяющей Аурану от Флоуссна. И ничего похожего не увидел. Позади нас шумело поле с высокой коричневой травой. Мне кажется, я здесь уже был, эта трава такая жёсткая, что по полю невозможно ходить. Его можно только перелететь.
– Плащи лучше оставить здесь, – сказал Иллар, – там тепло.
Он снял плащ, кинул его на землю и разулся.
– Я останусь здесь, – сказала Илилла.
Она села на плащ Иллара, я кинул рядом с ней свой плащ, подумал и решил не разуваться.
Я ещё раз огляделся, куда же нам? Судя по улыбке Иллара, он снова прочитал мои мысли, но ничего не говорил.
– Куда нам идти? Ты босиком? – спросил я.
– Мы, в общем-то, пришли, давай, за мной.
Иллар шагнул прямо в кусты и исчез. Я остался стоять столбом, удивлённо взирая на то место, где он растворился. Протянул руку вперёд, пошевелил пальцами, сделал несколько хватательных движений, услышал тихий смех Илиллы. Повернулся к ней и вздрогнул от неожиданности, потому что рядом внезапно возник Иллар.
– Идём, – он взял меня за руку, как ребёнка, и снова шагнул сквозь кусты, потянув меня за собой.
Я машинально прикрыл лицо рукой, чтобы ветки не попали в глаза, и через мгновение почувствовал, что климат изменилось. Действительно, стало тепло, даже жарко. Мы стояли на тропинке, а вокруг нас простирался (именно простирался) огород. Он казался бесконечным, куда хватало глаз, тянулись грядки. Это был Флоуссн.
– Это мир-огород? – спросил я Иллара. – А где цветы?
– Здесь всё есть и сады, и цветы, и деревья.
Я оглянулся. Позади нас плотно стояли высокие деревья, похожие на ели. Я потрогал ветку. Колючая.
– Это ёлки, – сказал Иллар. – Летим за цветами?
Я кивнул. Летели мы быстро, я не успел ничего разглядеть. Остановились в саду, таком же бесконечном, как огород. Это было удивительное место. Одни деревья только начинали цвести, другие уже отцветали, на третьих поспевали плоды, а некоторые стояли голые или на них только начинали распускаться первые листочки. Я забыл про цветы и пошёл по саду. Это было совсем не похоже на Аурану, больше напоминало мир людей. Спелые фрукты, сладкий запах цветов и плодов (почему-то напомнивший мне парфюмерный магазин), жара, отсутствие ветра.
– Я могу что-нибудь сорвать? Попробовать? – обратился я к Иллару.
– Конечно. Это растёт и для нас.
Я сорвал абрикос, мимо этих деревьев мы сейчас проходили. Ничего похожего я никогда не ел. Наверное, сейчас я впервые узнал настоящий вкус настоящего абрикоса. Хотя фрукты и овощи в Ауране были из Флоуссна, вкус у них был другой.
– А почему у нас они не такие? Даже выглядят по-другому, – спросил я Иллара.
– Возможно потому, что эти сразу с дерева. В Ауране, действительно, немного другие на вкус и по виду. Не знаю, почему, может быть, от холода.
Мы шли по вишнёвому саду. Усыпанные крупными красными ягодами деревья перемежались с цветущими вишнями. Запах цветов наполнял воздух, кружил голову. Вот, где я хотел бы жить! Поселиться здесь с Марго, забыть о жестоком мире людей и холодной ветреной Ауране, дышать ароматом цветов, греться на солнце. Кстати, а здесь есть солнце?
– Солнца нет, просто всегда тепло. А Марго не любит жару.
Я хотел посмотреть на Иллара гневно, но получилось растеряно. Хотел сказать, чтобы он больше не лез в мои мысли, но вместо этого спросил:
– А что любит Марго?
– Цветы, книги, тишину, меня, конечно, нашу семью. Да ты и сам всё знаешь.
– Знаю… наверное… не знаю. А что она не любит?
Иллар задумался, как будто решал отвечать на мой вопрос или нет. Но всё-таки ответил:
– Мне кажется, что она не хочет больше быть Проводником.
– А что она хочет?
Иллар прошёл вперёд, долго молчал, я думал, что он уже не ответит.
– Она хочет невозможного, – сказал он, наконец.
Я не понял, но не стал уточнять, что это значит.
Мы проходили лимонную рощу.
– Долго ещё идти? Почему мы идём, а не летим? – спросил я.
– Я хотел, чтобы ты увидел Флоуссн.
– Я увидел. И хотел бы остаться здесь.
Мы взлетели над деревьями. «Остаться здесь с Марго», – подумал я.