Оно и понятно, что ко мне возвращаются только самые бесполезные воспоминания, вовсе не объясняющие, как я здесь оказалась, как мы все здесь оказались.
Прижимаюсь к стенам и крадусь мимо кабинетов английского языка. Двигаюсь осторожно. Позвать Джеффри нельзя, я не могу – не ровен час услышит то, что бродит по коридорам. Такой уж порядок в Школе. В коридорах никто не разговаривает – вдруг что-то или кто-то услышит. Всегда есть вероятность, что тот, кто ответил, добра тебе не желает.
Моя кофта, штаны, ботинки, перчатки – все на мне черное, так что я не выделяюсь. Остальным не так повезло: некоторые изменились настолько, что не пропустишь. Но не я. Я могу исчезнуть в тени, когда пожелаю. Даже блеск глаз меня больше не выдаст.
Миссис Ремли сидит в кабинете одна. Странно. Джеффри обычно успевает раньше меня. Как и все здание, кабинет озарен неуловимыми источниками света вне поля зрения: едва обернешься, свет сразу меняется. Миссис Ремли сидит за своим столом, тускло поблескивая лаком. Я смахиваю с нее пыль и снова придвигаю к столу. Наверное, кто-то приходил и вытащил ее, потому что не узнал. Но вот кто это был? Этим кабинетом пользуемся только мы с Джеффри. А миссис Ремли редко двигается сама по себе.
В коридоре раздаются шаги.