Ярослав
Признаться, спускаясь сюда, ожидал, что нахождение в убежище со строптивой богиней станет куда большим испытанием. Рано ещё говорить, конечно, что я выдержал, но всё ж.
Очень помогало совместное решение о том, чтобы проводить как можно меньше времени в одном помещении. Нет, мы не ссорились и не избегали друг друга, просто не надоедали. К тому же, в отличие от большинства моих знакомых противоположного пола, Исида была очень образованной и могла поддержать множество тем для общения.
В голове у юной богини, конечно, была какая-то неимоверная каша. Чему её только не учили. И – не всегда правильно и хорошо, стоит заметить. Она же всё принимала за чистую монету и непоколебимую истину. Иногда я даже не старался её переубеждать, но чаще подтрунивал в таких моментах, а девушка деланно обижалась. Говорила, что я слишком невоспитанный для бога и вообще, что может понимать в той или иной теме бог искусств?
А может, и по-настоящему обижалась. В её возрасте это вполне нормальное явление, сам таким был какие-то лет пять назад. Да и из своего Храма ушёл именно тогда, скорее из какого-то внутреннего неприятия и бунта. Почему преподаватели не задумываются, что их слова – истина для внимающих, для меня так и осталось загадкой. Увы, не все из них проверяли то, что говорили и чему учили.
Кстати, судя по словам Исиды, иногда её намеренно учили какому-то невообразимому абсурду. Предположу, что у этого был какой-то смысл, мне недоступный. Во всём был какой-то смысл. Как и в том, что случилось… Или Исида права и всё случившееся – только стечение обстоятельств? Какая-то невероятная вероятность стечения обстоятельств?
Пока я в раздумьях негромко слушал записи на кассетах, богиня неожиданно явила себя, хотя обычно в «своё» время библиотеку не покидала. Я поднял на неё вопросительный взгляд. Исида откинула за спину копну кудрявых тёмно-каштановых волос и, привычно задрав нос, положила передо мной довольно объёмную книгу в кожаной обложке. Я проследил за её действием и снова вопросительно на неё воззрился.
– Ну открой же! – всплеснула она руками.
Протянув руки к тому, я перелистнул обложку. Никаких изображений или букв, пусто. Следующую страницу, следующую. Я нахмурился и быстро пролистнул оставшиеся страницы, зажав их пальцами. Пусто. Целая книга с пустыми страницами. Я восхищённо посмотрел на мою соседку-богиню и увидел на её лице ликование.
– Ты говорил, что умеешь писать. Может, захочешь этим заняться… – она замялась и добавила: – Я нашла. Вот. Решила, тебе может быть полезно.
– Очень! – я широко улыбнулся. Давно хотел написать свою книгу, но постоянная работа в другой сфере мешала. Да и тот факт, что никто не будет её читать, тоже разочаровывал, признаться. – Вот только… Я нигде здесь не видел, чем можно было бы писать. А ты?
Она не ответила, хитро улыбнувшись и исчезнув за дверью. Спустя полминуты богиня вернулась, раздобыв где-то целый ворох автоматических ручек и карандашей. Самых настоящих! Я их только раз в жизни видел – в музее. Так что писать хоть и умел, но только специальным карандашом по устаревшему планшету.
– Ты… умеешь писать этими штуками, да? – полюбопытствовала богиня, и в её глазах блеснул хитрый огонёк.
– Предположим, – усмехнулся я. – Спасибо, постараюсь написать нечто, имеющее художественную ценность. Если захочешь, можем написать что-то вместе.
Исида поняла меня совсем буквально, разместившись рядом на диване. Я задумался, с чего начать. Её присутствие почему-то раздражало и мешало сосредоточению, но прогонять девушку, которая так искренне хотела помочь мне разбавить серые будни, не позволяла совесть.
Мысли путались. Я попытался написать что-то целостное, начать повествование с того, как такое развитое общество вновь вернулось к системе богов, но рядом раздался резкий звук. Я повернулся к богине и она поджала губы, словно намеренно делая вид, что не является его источником. Уловив мой укоризненный взгляд, она неожиданно извинилась:
– Прости. Так это потрясающе выглядит, когда ты пишешь. Необычно. И, быть может, когда мы изменим мир после катастрофы, кто-то сможет это прочесть. Обязательно научим людей читать и писать, да? Ты научишь?
Я не сразу нашёлся, что ответить. Смутился. Как правило, на подобные выкрутасы я слышал, что я – странный и неправильный, но никак не восхищение.
– Посмотрим, – выдавил я. Оставлять вопрос без ответа как-то не вежливо. – Нас же не зря учили чему-либо. Предположу, что подобный исход был просчитан теми, кто придумал всю эту систему и историю с богами.
– Какую ещё систему? – она удивлённо захлопала ресницами. – Мне говорили, что я – избранная, потому что так звёзды сказали. Астрология там… – уличив в моём взгляде иронию, в этот раз она почему-то решила не обижаться, а совсем наоборот: – Вот! Я вижу, что ты тоже считаешь это абсурдом! Какое дело звёздам до нас? Мы даже не песчинки относительно каждой из них! Даже не молекулы, не атомы, не электроны…
– Предположу, что это была проверка на наличие у тебя критического мышления, – усмехнулся я, перебив распаляющуюся девушку. – А может, отсутствия его у общества. Ничего не исключаю. Мне такого не говорили, потому что доподлинно не знали, когда я родился. Только день, а час – нет. Записи же никто делать не умеет. Меня и в Храм притащили лет в шесть, до этого считали самым обычным ребёнком. Пока не стал проявлять «нестандартное» поведение и тягу к творчеству.
– Мне про тебя не говорили ничего, – призналась Исида и как-то сочувственно посмотрела на меня. Хах. Как будто мне было до этого дело. Наоборот, чем меньше людей знали, что я – бог, тем проще мне жилось среди них. Богиня нахмурилась и спросила: – Как думаешь, есть ещё какие-то боги, кроме нас?
– Хороший вопрос, – задумался я, – интересный. Возможно, есть. Или были. В зависимости от того, успели ли они скрыться в убежище, как мы, – она свела брови и мне показалось, что я её расстроил своей прямотой. Раньше мне было бы наплевать – пусть живёт в реальном мире, а не выдуманном жрецами. Но сейчас что-то неприятно кольнуло внутри, и я зачем-то добавил: – Не думай пока что об этом. В любом случае, мы что-либо о них узнаем, только когда выберемся отсюда на поверхность. Связи между бункерами нет же, или я чего-то не знаю?
Задумалась. Уверен, если бы знала об этом, сразу бы сказала. Стеснялась показаться мне глупой что ли? С каких пор надменную девчонку волнует хоть кто-то, кроме неё самой? Я таких людей видел всегда сразу, стараясь иметь с ними как можно меньше дел. Ошибался в ней, выходит?
Взгляд Исиды упал на стол, где в беспорядке валялись ручки, карандаши и кассеты, которые я не убрал, переключившись на книгу. Она широко раскрыла и без того большие глаза и неожиданно выпалила:
– Ярослав! Мы всё думали, как перематывать кассеты, а тут нашёлся нужный инструмент! – она взяла карандаш и сунула его в отверстие в кассете. Покрутила и показала мне, что лента внутри перекочевала с одной катушки на другую. – Не нужно больше пальцами крутить и мучится, – она прищурилась и как-то резко догадавшись, пригрозила мне пальцем: – И отвёрткой в них больше не лазь. Повредишь.
– Как пожелаешь, богиня, – насмешливо произнёс я, хотя желания задеть несносную девчонку у меня больше не было. Она и не обиделась вроде бы – наоборот, обрадовалась, что поймала меня с поличным и я не стал отнекиваться.
Больше Исида старалась меня не отвлекать от написания книги, уходя в библиотеку в отведённое ей время. Потом мы менялись, но свою рукопись я всегда носил с собой и даже ночью забирал в свою спальню. Не знаю, почему так ревностно к ней относился, не хотел, чтобы моя соседка её прочла. И хотел одновременно. Странное ощущение.
Иногда она приходила раньше положенного и садилась на краю дивана, просто смотря за тем, как я пишу, но не заглядывая в рукопись. Первое время меня это тоже раздражало, но потом стало льстить, и я старательно делал вид, что не замечаю её присутствия. Не читает – и ладно. И не отвлекает.
Сегодня вот решила отвлечь. Я вопросительно кивнул на высунувшийся из-за двери нос и прикрыл книгу. Исида бесшумно – почему-то она предпочитала ходить исключительно босиком – подошла ко мне и опустилась рядом на диван. Я вздрогнул, когда она громко бахнула принесённую ей книгу из библиотеки прямо перед моим носом.
– Что это за книга такая? – с вызовом спросила у меня богиня и ткнула в обложку пальцем. – Разве такое бывает? Это же враньё!
Вздохнув, я воззрился на обложку принесённого моей соседкой творения. Выглядела она слегка потёрто, но всё равно очень изысканно и дорого. В посеребрённом оттиске по периметру, было изображено необычное дерево. Его ствол был белее снега, а раскидистая листва имела приятный синий оттенок. То тут, то там по листве были раскиданы мелкие то ли стекляшки, то ли камушки, красиво переливающиеся в приглушённом свете ламп. Я залюбовался красивой картинкой, совсем позабыв, что Исида ждёт от меня пояснений.
– Что? Ты видел такое дерево? – требовательно напомнила она о себе.
– Нет, – признался я, – но, художественно оно выполнено превосходно. Ты читала содержимое?
– Начинала, – смутилась девушка, – там… Как бы… Странное повествование. Ты мне похожие истории рассказываешь за ужином, но говоришь, что они – выдумка…
Я открыл книгу и пролистал первые страницы, бегло пробежавшись глазами по тексту. Удивительно, что такое чтиво тоже решили разместить в нашей библиотеке. Что ж, мою милую богиню ждёт очень интересное открытие. Главное, чтобы после обеда всё-таки оставляла мне моё законное место в библиотеке, а то после таких творений не исключено, что её оттуда не выгонишь.
– Это – такая же небылица, Исида, как и те, что я иногда рассказываю тебе, – пояснил я девушке. – Просто написанная на бумаге. Были времена, когда такое было популярно. Сказки назывались по-разному – фэнтези, фантастика, любовные романы…
– Ух ты! – перебила меня она. – Я такого не читала ещё. А что такое «любовные»?
– Ну… – я запнулся. Как такое объяснить-то? Тем более, когда сам не особо понимаешь в вопросе? – Это что-то про химические процессы в нашем организме, которые должны способствовать размножению. Вроде бы. Если будешь читать – расскажешь?
– Угу, если сама пойму, – Исида посерьёзнела. – А ты что читаешь в библиотеке, если не секрет?
– Секрет, – усмехнулся я. – Поэтому и проводим с тобой раздельные чтения, чтобы не мешать друг другу.
– Мне кажется, что – зря! – заявила мне богиня. – Представь, как было бы здорово, если бы мы читали что-то одинаковое, а потом обсуждали?
– Поругались бы, – покачал головой я, выделив голосом частицу. – Сколько людей – столько и мнений, слышала о таком? Например, тебе понравится, а мне – нет. Или наоборот. Будем отстаивать каждый своё и точно поругаемся. А нам ещё вместе жить неизвестно сколько, – я нахмурился. Последнее как-то двусмысленно прозвучало.
– Ты прав, – вздохнула Исида. – Тогда предлагаю обсуждать то, что оба прочли и обоим понравилось, – она сделала паузу и добавила: – Я читала в одной книге, что люди часто ссорились вот так из-за религий. Хорошо, что тут наши взгляды схожи.
Богиня поднялась, забрала книгу и направилась было в библиотеку, но у двери в коридор остановилась. Обернувшись, она тихонько сказала мне, хитро улыбнувшись:
– Я оставлю её на столе, когда уйду. Не убирай, пожалуйста.
– Чтение вежливости научило? – пробурчал я вслух, хотя Исида уже не могла меня услышать, скрывшись за дверью.
Всё-таки социализация – важная вещь в становлении любой личности. Я сам это понял только тогда, когда выбрался из заключения собственного Храма. Исиду я понимал и не злился за импульсивность и порой вздорный характер. Эмоции необходимо выплёскивать хотя бы куда-то, а когда ты взаперти, остаётся только злиться. Моя соседка злой не была, разумеется, только порой слишком уж вредной, строптивой и…
Ну вот, уже полчаса смотрю на пустой лист, держа ручку в руках. Надо будет с Исидой обсудить всё-таки, чтобы меня больше не отвлекала. Иначе никогда не напишу свою историю. Нашу историю… Интересно, она правда искренне верит, что чтение вернётся? Что получится вновь обучить ему людей?
– Люблю, когда ты улыбаешься, – услышал я её голос и только сейчас заметил, что богиня вновь вернулась. – Как будто в нашем полутёмном царстве солнце выглядывает и становится как-то… тепло.
– Поэтично, – отметил я, поперхнувшись. – На моё место метишь?
– Вот ещё, – фыркнула она, но всё же самодовольно улыбнулась. – Ты время видел? Давно обедать пора.
В этот день покоя я не нашёл даже в библиотеке. Раньше Исида никогда не заходила в «моё» время, но сегодня что-то пошло не так. Поначалу я слышал отдалённый шум – моя неугомонная соседка снизошла-таки до «барахолки» и, судя по звуку, что-то там громила.
Спустя минут десять она зашла в библиотеку, что-то пряча у себя за спиной. Замешкалась, смотря на меня как-то хитро. Видимо, чувство вины дало о себе знать, но ей явно очень хотелось чем-то поделиться.
– Что там у тебя? – подыграл я.
– Ты только не злись, что отвлекаю, – Исида шустро подошла ко мне, – смотри, что я нашла на складе! – она извлекла из-за спины… Скрипку! Ничего себе! Настоящую!
– Ого! – кивнул я, забирая из её рук инструмент. Судя по сохранности, хранился он должным образом, так как следов иссушения я не увидел. – Она была в чехле? В футляре, да?
– Да, – смутилась девушка, – в такой чёрной вытянутой штуке. Я раньше этот инструмент только на фотографиях видела. Ты умеешь на нём играть?
– Я на всём умею играть, – похвалился я. – На всех возможных музыкальных инструментах. В разной степени умения, но всё ж. Принципиально сам этого хотел, хотя меня убеждали, что нейросеть давно сама может создавать любые звуки любого инструмента. Враньё. Я бы сыграл… но, тут нет струн. И смычка.
Исида поджала губы. Мои последние слова она явно никогда не слышала и была обескуражена моим заявлением. Я тяжело вздохнул. Как ни крути, не люблю кого-то расстраивать и разочаровывать.
– Ты где её нашла? Покажешь? Может, там есть всё необходимое, – сдался я, поднимаясь.
Глаза богини блеснули любопытным огнём, и она поманила меня рукой за собой. Надо отдать ей должное – для такой хрупкой девушки она прошлась по складу настоящим ураганом, разворотив всё, что там хранилось.
Перешагнув через раскиданный по полу хлам, Исида обернулась, вопросительно посмотрев на меня. Разумеется, она и понятия не имела, что искать. Стараясь не поскользнуться на чём-либо, я встал рядом с ней, внимательно оглядывая разбросанные вещи.
– Я нашла скрипку вот тут, – она показала мне пальцем и пошатнулась, чуть не упав на ворох отложенных ей вещей. Я подхватил её за талию и сказал:
– Хорошо. Ты вылазь, а я посмотрю. Может, найду струны и смычок. А то вдвоём мы здесь не помещаемся.
– А, по-моему, вполне помещаемся! – ну вот, опять этот приказной тон. – Ты объясни, что искать, я тебе помогу!
Я закатил глаза. Эта идея мне совершенно не нравилась.
– Объяснить сложно, – быстро нашёл я выход, – на столе лежит книга, там как раз про музыкальные инструменты. Найди скрипку, поймёшь, о чём я. Вернёшься и поможешь мне, идёт?
– Идёт, – она подозревающе прищурилась, но всё же подчинилась. Аллилуйя!
Струны я отыскал довольно быстро, они были сложены в ярко-жёлтую упаковку. Новые. Это хорошо. Смычок нашёлся в футляре в отдельном кармане, но вот он как раз меня разочаровал. Таким обескураженным меня и застала быстро вернувшаяся Исида.
– Ты чего? – спросила меня богиня.
– Здесь должен быть конский волос, как… тетива на луке, – показал ей я. – Даже канифоль есть, а вот натирать ей нечего. Не уверен, что получится найти хотя бы что-то похожее…
– Дай, – потребовала она и я протянул ей бесполезное ныне древко. – Пошли.
Исида развернулась и ушла куда-то. Я выбрался из-за завалов всякого хлама, попутно отметив, что искала моя соседка явно одежду – молодец, я как-то об этом совсем позабыл. Я вернулся в библиотеку, ожидая увидеть богиню там, но она ушла в гостиную и вернулась только следом за мной.
– На, держи, подойдёт такое? Или больше надо? – она протянула мне смычок и… целый пучок своих собственных волос, отрезанных под самый корень.
– Ты чего? – обомлел я, не зная, как на такое реагировать.
– Мелочь, отрастут. Говорят, по двенадцать сантиметров в год, между прочим, – гордо заявила мне Исида.
Я нахмурился, забрал из её рук волосы и хмыкнул. Тяга к искусству в моей соседке крепла с каждым днём. Вот! Не только на андроидов плохо влияю, но и на богинь. Или – не плохо?
– Надо будет натянуть и распрямить, чтобы приладить к древку смычка. Я придумаю, как, – улыбнулся я ей.
– Придумай. Я хочу послушать, как ты играешь, – и, развернувшись, ушла. Похоже, уважение у неё какое-то… опциональное.