Дни пролетели быстро, серо и незаметно. Я полностью погрузился в мир книг и своё мечтательное настроение, совершенно выпадая из реальности. Всё время просидел дома, следуя наказанию отца, но это было лучшее время. Мы с Сашей часто переписывались, хоть отвечал он не так часто, как хотелось бы. Скорее всего, он экономил деньги, но иногда в голову лезли всякие нехорошие мысли: вдруг Саня уже нашёл себе друзей вместо меня, а со мной ему неинтересно. До сих пор не верилось, что у меня есть лучший друг, и я очень боялся потерять своё сокровище.
И вот настал день, когда мне нужно было возвращаться в школу. Я написал Саше сообщение, что с нетерпением жду встречи, но ответа не получил. В душу закралось нехорошее предчувствие, но я откинул эти мысли куда подальше. Не хотелось сомневаться в дружбе Сани, поэтому решил разобраться на месте.
Родители были настроены мрачно. Отец раздражался по любому поводу, мама давала сотню наставлений, и я уже хотел побыстрее от них избавиться до следующих каникул. На душе было тревожно, и я не находил себе места.
– Дима, обязательно теплее одевайся, у тебя слабые легкие, – повторяла мне мама в машине, а я только огрызался. Она то шапку пыталась мне поправить, то застегнуть пуговицу на куртке. Единственное, что мне сейчас хотелось – это оказаться от них подальше.
– Хватит из него неженку делать, – говорил отец матери, хмуро оглядываясь на меня в зеркало заднего вида. – Он же мужчина в конце концов.
– Ты хочешь, чтобы он заболел? – возмутилась мама.
Обычно они начинали из-за меня ругаться, а потом долго друг на друга обижались. Отец считал, что мать меня сильно балует и что меня надо готовиться к будущей реальной жизни. Мама считала, что я наоборот натворю бед, если мне дать свободы.
– А ещё будь внимательнее с этим твоим детдомовцем, – переключился на меня папа после недолгого молчания. – Ты чересчур доверяешь людям, Дима.
С этим я тоже был не согласен. Людей я вообще опасался и раньше совершенно не хотел с ними общаться. От сверстников я получал в основном пинки, дома – то же самое, и только Саня был первый, кто начал ко мне хорошо относиться.
Мы подъехали к школе, и я с нетерпением вглядывался вдаль, стараясь отыскать знакомый силуэт друга среди белоснежных сугробов. Я уже не слушал родителей и хотел поскорее сбежать от них, поэтому живо выскочил из машины, продолжая осматривать школьный двор. А потом я увидел его. Он стоял недалеко от школы ко мне спиной и о чём-то весело болтал с Артуром Романовым. Сын нашего учредителя звонко смеялся, и я подумал, что впервые вижу Артура таким оживлённым. Обычно Романов всегда выглядел сосредоточенным и серьёзным. Ребята были так увлечены разговором, что даже не заметили, что я приехал.
«Или Саня просто сделал вид, что не заметил меня,» – мелькнула предательская мысль. Я вдруг вспомнил, что Саня не ответил на моё последнее сообщение и до этого вообще редко мне писал.
– Что-то твой друг не спешит тебя встречать, – подбавил отец масла в огонь.
Я промолчал. Отец вытащил из багажника мой чемодан и сунул его мне в руки. Я как в тумане попрощался с родителями, обнял на прощание мать и отправился в спальню как сомнамбула.
Моё состояние тогда было довольно сложно описать. Я чувствовал себя преданным и брошенным, а моё сердце было разбито вдребезги. Я довёз чемодан до спальни, кинул его прямо на пол, а потом почувствовал, как у меня на глазах выступают слезы. Мне нужно было срочно уйти оттуда: не хотелось бы, чтобы мой бывший друг видел, как мне плохо. Этого удовольствия я ему не доставлю.
Я выбежал из комнаты и побрёл на крышу – туда, где мы раньше часто с ним бывали. Тогда горько подумал, что если мне станет совсем плохо, то можно будет и вниз броситься. Меня эта мысль поначалу испугала, а потом начала казаться привлекательной. Я представил, как Саша придёт на мои похороны, будет плакать, а потом поймёт, что сейчас слишком поздно и нужно было раньше думать.
На крыше было хорошо. Здесь лежал снег, который никто не убирал, и было холодно, как раз под моё настроение. Я освободил одну доску от снега и присел на неё. Вдалеке по-прежнему расстилался лес, окружающий школу, а небо было удивительно чистое. Я смотрел на него, а из глаз у меня катились слезы. Я чувствовал себя самым несчастным человеком на свете, ведь теперь я снова был одинок, и даже книги не смогли бы меня спасти. У меня был один-единственный друг, да и тот предпочёл мне общение другого. Я всё равно продолжал любить его, и мне было невыносимо грустно от осознания, что мы больше никогда не будем с ним общаться. Я даже не чувствовал холод: всё-таки на дворе был январь месяц, я мог заболеть. Но мне сейчас было всё равно. Даже хотелось заболеть, чтобы было ещё хуже.
Я машинально вытирал рукавом слёзы и вспоминал, как мы с Сашей весело проводили время. Эти воспоминания вызывали боль, но это было единственным в моей жизни, что имело смысл. Почему Саня решил больше со мной не дружить? Я задавал себе этот вопрос и отлично знал ответ на него. Потому что я скучный лох. Так говорил Колян и был прав. С Артуром явно интереснее. Про Романовых у нас в школе рассказывали разные байки о том, какую интересную жизнь они ведут. Они побывали во многих разных странах и за свою жизнь видел уже очень много интересного. А ещё с Артуром просто нереально было подружиться. Он признавал только своих братьев, а на остальных ему было плевать. Я знал, что с ним хотел общаться Колян, но Артур его просто проигнорировал.
Как с ним смог подружиться Саня, было непонятно. Но Артур явно был дружелюбно к нему настроен: так тесно он общался только с братьями и сестрой. Я почувствовал себя жалким и никому не нужным. Зато папа теперь может порадоваться: с Саней я дружить больше не буду.
– Дима, вот ты где! – услышал я голос Сани, и у меня подпрыгнуло сердце. Я повернул голову и заметил, как Саня идёт по доске ко мне. Он так легко на ней передвигался, словно шёл по тротуару. Уже в конце пути он споткнулся, доска зашаталась, и мне стало очень страшно. Саня балансировал на грани, стараясь удержать равновесие. Я мигом подскочил к нему и протянул руку. Он схватился за неё и, оперевшись на меня, спрыгнул с доски на крышу рядом со мной.
– Я тебя по всей школе искал! Увидел, что ты приехал, да как назло телефон в комнате забыл. И сообщение твоё к тому же не увидел.
Я вмиг посветлел лицом. Саня сам ко мне пришел, он искал меня. Я улыбнулся краешком губ. Вдруг Саня аккуратно взял моё лицо за подбородок и приподнял вверх, внимательно вглядываясь мне в глаза и хмуря брови.
– Ты плакал? – встревоженно спросил он. – Что случилось? Это из-за отца?
– Я видел, как ты болтал с Романовым. Ты даже не подошёл ко мне, – с обидой в голосе выпалил я.
На лице Саши отразилось недоумение, словно он пытался что-то вспомнить. Своей претензией я явно поставил его в тупик. Эмоции на его лице сменяли одна другую, и это выглядело вполне себе естественно. Саша не врал, такие вещи я чувствовал.
– Я тебя не видел! Подожди, ты что, из-за меня плакал?
На глаза снова начали накатывать слезы. Вот только даже я не мог понять, из-за чего. Саня несколько секунд ошарашено на меня смотрел, а потом взял меня за руку, немного пожимая её, будто старался придать уверенности и успокоить. Но я чувствовал, как дрожит его рука, и у меня было ощущение, что через нас сейчас проходит огромный заряд электрического тока. Я не мог по-другому описать чувства, охватившие меня тогда, но ощущалось это именно так. Саня вдруг порывисто обнял, а потом сказал:
– Какой ты холодный! Ты так замерз! Дима, я тебя правда не видел, – зашептал он мне. Мне показалось, что у него тоже в голосе звучат слезы. – А ты мой друг, лучший друг! Артур, конечно, прикольный, но ты мне всё равно важнее, правда, Дима!
– А тебе интереснее с Артуром, чем со мной? – недоверчиво спросил я.
– Нет, конечно! Знаешь, как я по тебе скучал? Я так радовался твоим сообщениям и всё считал дни, когда ты приедешь, – он всё говорил и говорил, параллельно схватив мои озябшие руки и начав их отогревать своим дыханием, часто поднимая на меня глаза, а я смотрел на него и думал, какой же я дурак. Надо же было себя так накрутить. И как я только мог подумать такое?
– Я думал, что ты больше не захочешь со мной дружить, – наконец тихо сказал я.
– Дима! Как ты мог такое подумать? – возмутился Саня. – Я не бросаю друзей, особенно тебя! Ты у меня самый главный человек на свете!
И я с такой радостью посмотрел ему в глаза, что он даже смутился. Тут уже я сам его обнял и крепко прижал к себе. Я был счастлив. Буквально только что думал, что навсегда потерял друга, а оказалось, что это всего-навсего дурацкое недоразумение, которое казалось теперь таким глупым и необоснованным.
Я решил рассказать Сане, как отец пытался меня заставить отказаться от него, и только потом осознал, что, наверное, Сане будет неприятно слышать об этом.
– Ты правда сказал ему, что не отречешься от меня? – удивлённо спросил он. У него округлились глаза и вопросительно поднялись брови.
– Конечно, – заверил его я. – Ради тебя на всё готов!
– Никто мне такого раньше никогда не говорил, – тихо произнёс он, и его лицо вдруг стало очень грустным. В тот момент он был такой хрупкий и беззащитный, что мне казалось, что только я в силах его защитить.
На обратном пути в школу Саня решил мне поведать, как он провёл время зимних каникул. Чувствовал он себя в школе неплохо, и я опять почувствовал укол ревности. У меня всё было намного скучнее: книги и телик. И еще бесконечная помощь по дому маме.
Неожиданно для самого себя я решил открыть Саше свой маленький секрет. Я до этого никому не рассказывал о нём, так как не хотел слышать насмешки в свой адрес. Ещё в детстве я придумал свой собственный мир, куда уходил от реальности. Он был маленький и уютный, и мне там было действительно хорошо. А ещё там было море, спокойное или бурное, в зависимости от моего настроения, и всегда много весёлых приключений. Я представлял, как путешествую по морю на своём корабле и спасаю мир от злого волшебника. Со временем этот мир обрастал подробностями и казался почти настоящим. Обычно я погружался туда перед сном. Эти полчаса были самыми счастливыми моментами за весь день и, что самое приятное, принадлежали только мне.
Саня отнесся к моей тайне очень серьезно, я даже и не ожидал такой реакции. Он вдруг стал задавать странные вопросы, на которые я не знал, как ответить.
– Ты там бываешь постоянно? А в других мирах?
– Перед сном представляю, – отвечал я, ошарашенный таким напором. – Выдумываю королевство, представляю, кто там живет. А сам я там рыцарь.
– Не во сне? – уточнил он.
– Нет, просто рассказываю сам себе сказку, как если бы книжку читал.
Саня промолчал, но у меня появилось ощущение, что он что-то очень важное хотел мне тогда сказать, но не решился, поэтому просто перевел разговор. Много лет спустя я узнал, что Саня испугался тогда, что его посчитают сумасшедшим.
– Артур прикольный. Я уверен, ты с ним подружишься! – рассказывал мне Саня. – Я бы никогда не подумал, что он такой клёвый. Ты не представляешь, какие он истории про свою семью рассказывал!
– Какие? – спросил я, стараясь не показывать своей обеспокоенности. Конечно, глупо было ревновать Саню к Артуру, но мне казалось, что этот самодовольный мальчишка возьмёт и просто заберёт моего друга себе, а Саня не захочет больше со мной общаться или будет уделять мне в разы меньше времени.
– Рассказывал, как к ним один раз пришли в гости куча родственников, и все такие крутые. Ну, Романовы же! Стали они ему дурацкие вопросы задавать, как маленькому, мол, как учишься, наверное, на все пятерки. А Артур взял и заявил, что попал в исправительную колонию недавно. Он там такого шуму наделал – ужас. Отцу его пришлось долго объяснять, что Артур наврал. Представляешь Артура, говорящего с серьёзным видом, весь этот бред? Ведь ему поверили!
Саня рассмеялся, и я вслед за ним. Во-первых, у моего друга был очень заразительный смех, а во-вторых, история действительно была смешная. Никогда бы не подумал, что Артур мог такое придумать. Со стороны он казался очень серьёзным и собранным молодым человеком, не способным на розыгрыши, а тут такое.
– А ещё у него клевый отец кстати, – вдруг заявил Саня.
– Откуда ты знаешь?
Андрей Романов хоть и был учредителем нашей школы, но появлялся у нас редко. Этот неприлично богатый человек был своего рода легендой. Про него ходило множество слухов. Например, что он сумасброд и бунтарь. У него была куча странных идей, которые он обязательно воплощал в жизни. «Город солнца» был одной из самых удачных его реализованных идей. После нашей школы у Романова были ещё несколько проектов: музей точных наук, больница по последнему слову техники. Папа говорил, что Романов почти все свободные деньги вкладывал в улучшение нашего города и жертвовал на благотворительность. В Фанагории его уважали, хоть и считали странным.
– Он к Артуру и остальным приезжал, вот мы и познакомились. А потом он нас водил в музей точных наук. Ты там был, Дима?
– Ты ходил с Романовыми в музей? – я даже выпучил глаза, не веря своим ушам.
– Ну да, а что тут такого?
Я даже присвистнул от удивления. Саша, наверное, не понимал, что значит ходить с Романовыми куда-то. Никто из нашего класса даже в гостях у этой семьи не был. Мы лишь знали, что Артур живёт в большом особняке неподалеку от школы. Нельзя сказать, что Артур так уж показывал, что считает себя лучше нас. Наоборот, он был всегда так вежлив, что у меня сводило зубы. С одной стороны, я был рад за Саню, что он понравился Романовым, раз уж они так одарили его своим вниманием. С другой стороны, мне снова начало казаться, что с таким новым крутым другом я буду Саше совершенно не нужен.
– Саш, это же Романовы! Знаешь, сколько у них денег?
– Ну и что? – пожал плечами Бессонов. – Мне плевать на их деньги.
– Во взрослом мире деньги важны, Саня. Как ты вообще умудрился с ними в музей сходить?
– Да он приехал в школу, чтобы с Артуром прогуляться. А мы как раз с ним в шахматы играли. Ну, приходит и говорит Артуру, мол, не хочешь в музей сходить. Тут Артур меня отцу представил, я уже думал, что сейчас придётся говорить, что я детдомовский, после чего меня сразу же отошьют. Кстати, знаешь, старший Романов правда странный. Он такой простой в общении, совершенно из себя ничего не строит. Говорит, мол, я про тебя слышал, Саша, и похвалил меня, что я сам в школу пришёл, поступил сюда. И, мол, я такой мальчик талантливый. А потом предложил мне тоже с Артуром сходить в музей. Я, конечно же, согласился. Ну, мы сходили в музей, меня он всё расспрашивал про мою жизнь, даже посочувствовал. Знаешь, так странно, вроде бы богатый, а такой клевый. Ну, и он ещё хотел за меня заплатить за билет, а я отказался!
Я слушал рассказ Сани и размышлял. Старший Романов мне всегда казался личностью полумифической. Я представлял его грозным богом на облачке, о котором читал в детской Библии. Романов же, как выходило со слов Сани, был человек простой и совершенно не высокомерный. Я вдруг сопоставил своего отца, который говорил дурное про Саню, и Романова, который спокойно воспринял дружбу Артура с ним, и немного помрачнел.
– И как он на это отреагировал?
– Посмеялся и похвалил меня. Сказал, что правильно, что с детства приучаюсь сам за себя платить. Я ему на это ответил, что хоть и детдомовский, но подачки мне не нужны!
– Так и сказал?
– Ага. Он ещё Артуру тогда сразу сказал, что далеко пойду с такими взглядами.
Романов был абсолютно прав. Саня действительно был самым необычным парнем из тех, кого я знал.
– Ещё мы с ним физику обсуждали. Знаешь, какие в музее прикольные экспонаты! Я бы хотел с тобой там ещё раз побывать, чтобы ты тоже увидел.
Я разочарованно вздохнул. Конечно, жаль, что меня там с ними не было. И сам вдруг загорелся идеей туда сходить, но только чтобы мы были там вдвоём, без старшего и младшего Романовых.
– А ещё мы там ракеты купили, их запускать можно. Мы с Артуром на заднем дворе уже несколько штук запустили. Они очень классно взлетали, хоть и замерзли из-за мороза. Кстати, я несколько ракет для тебя оставил.
– Специально для меня? – переспросил я.
– А для кого же ещё! Знаешь, я так жалел, что тебя рядом не было! Даже Артуру сказал, что ты должен обязательно увидеть полёт этих ракет.
Мне было приятно это слышать. Я слушал болтовню Сани и радовался, что у меня такой классный лучший друг. Я никогда не испытывал таких эмоций, и мне казалось, что до этого будто совсем и не жил. Теперь же каждый миг, проведенный вместе, маленькой крупинкой оставался в сердце и памяти, согревая изнутри. Перед глазами проносилась унылая череда дней зимних каникул, наполненная одиночеством, и я был очень рад, что каникулы наконец-то закончились.
– А вообще, я так по тебе скучал, Дима! – восторженно заявил Саня и полез ко мне обниматься. Я совершенно уже не смущался его действий и тоже крепко прижал его к себе.