Первая рабочая неделя пронеслась на всех парах. Сегодня пятый день нашего официального с Линдой трудоустройства, а у меня возникло чувство, что я отпахала года три без отдыха и малейшего шанса на отпуск в будущем. Работой наш отдел завалили по самую макушку. И виноват, конечно, новый главный босс. Два дня назад случилось официальное представление свежеиспечённого руководства. Созывали большое совещание, благо там присутствовали только высшие чины, такие как Джон. Мы с Линдой это время провели с пользой для обеих… в столовой пили кофе с пирожными. Ну а что? Должна же быть хоть микроскопическая справедливость в несправедливом мире. Мы – низшее сословье офисного планктона – пахали, как рабы на галерах, лавры пожинало наше непосредственное начальство, а сливки снимало высшее руководство. Так что пока они – все эти начальники, боссы и их заместители – знакомились, обсуждали будущие планы по усиленной эксплуатации «низов», я с подругой, как и многие незаметные человечки из многоэтажного стеклянного муравейника, наслаждалась часами покоя. Телефон молчал, не разрываясь ежеминутно входящими оповещениями электронной почты, сообщениями вроде: не забудь, принеси, найди, распечатай, посчитай и прочее в том же духе. Те часы выдались необыкновенно тихими за всю неделю.
Зато сегодня маркетинговый отдел вызван на самый верхний этаж, а значит, пришёл мой черёд увидеть воочию местное божество. Жаль, что надежды никогда с ним не встречаться не оправдались. Но я рассчитывала укрыться за спиной доброго Джона и по-тихому отсидеться в сторонке.
– Ты ничего не забыла? – спросил у меня Джон в третий раз.
Начальство сегодня чересчур нервное. Обычно мистер Гилмор спокоен как удав, улыбчив и безмятежен. Но наш отдел, совместно с дизайнерами явит взору главному боссу-божеству первые наброски, расчёты и предложения новой рекламной кампании спортивных товаров, которые за прошедшие четыре дня я успела возненавидеть.
Клянусь, я больше никогда не куплю себе кроссовки. За каких-то четыре дня я докатилась до того состояния, когда от упоминания кроссовок, беговых дорожек, гантелей и прочей дребедени мутило до желудочных спазмов. Права Линда, надо было оставаться на юридическом направлении. Но я переехала с другого конца страны, спустив целый год обучения драному коту под хвост, и мне хотелось настолько крутых перемен, чтобы от прошлого не осталось ни малейшего клочка. «Тогда возрадуйся Ана, тебе однозначно удалось». К тому, что меня будет выворачивать наизнанку при мысли о трико, скакалке и протеиновом питании, я была не готова.
– Лилиан, обязательно возьми вчерашний отчёт, – крикнул мне в спину Джон, когда я побежала за оставленной флешкой.
Следовало обзавестись тележкой на колёсиках, что обычно кучковались в супермаркетах у входа. У каждого из нас – подопечных Джона – руки провисали под весом распечатанных документов любых форматов, у кого-то имелись даже плакаты, не считая распиханных по карманам флешек с презентациями и графиками, а также зажатых подмышками ежедневников и блокнотов. Но я дисциплинированный, ответственный профессионал и выполняла малейшие поручения любимого начальства. Зато кофе Джону таскала не я, а личная секретарша Тиффани с наманикюренными ногтями, напоминающими когти Фредди Крюгера, накладными ресницами и алыми губами (ей, видимо, дозволялся яркий макияж, а я категорично отказала тараканам фантазировать на тему возможных секретарских заслуг. Под руководством мистера Гилмора мне работать и работать). Но Джон утверждал, что таких преданных делу помощниц днём с огнём не сыскать. И я верила ему на слово, поскольку на самом деле мечтала построить карьеру под его руководством, а ещё опасалась ногтей Тиффани.
Поездка в лифте – тот ещё аттракцион. Старый Отис трусливо жался в сторонке, глядя на современных собратьев, но мой желудок, честно говоря, предпочёл бы прародителя Отиса, чем сжиматься в спазмах, где-то в районе горла. «Ненавижу небоскрёбы так же, как и зеркала».
Нагруженные под завязку, мы ввалились в приёмную святая святых. Наши с Линдой апартаменты навскидку меньше раза в два, чем место обитания личного секретаря главного босса. На черта строить приёмную размером с футбольное поле, я не поняла. Из-за стойки поднялся худенький паренёк примерно моего возраста. Постойте, а где же блонди в обтягивающей юбке с грудью размера D, а лучше F и с вырезом на блузе до пупа? Странно, но грудастой секретарши нигде не было. Вышла по нужде? Зато был симпатичный парень, я бы даже сказала смазливый, с зализанными русыми волосами и умными карими глазами. Рубашка с галстуком и классические брюки делали его старше и серьёзней, но всё равно он больше походил на свободного художника в льняной рубахе навыпуск, с закатанными по локоть рукавами, тонкие пальцы которого непременно вымазаны в краске. И эти его розовые губы… влажные, блестящие, наверно он часто облизывался… «Подари ему бальзам для губ». А что, неплохая идея для налаживания связей.
Вероятно, голос Джона я проигнорировала, потому что он толкнул меня локтем. Всё добро чудом не вывалилось из рук. Возмущение застряло в горле, потому что синие глаза Джона откровенно насмехались. Даже его очки смеялись надо мной.
– Лилиан, не знал, что тебе по вкусу такие ребята, как Джек. Хотя он смышлёный малый, далеко пойдёт.
Упомянутый Джек выскочил из своего убежища и раскланялся перед Джоном, коротко мазнув взглядом по мне и остальной толпе. Из лифта нас выгрузилось человек пятнадцать и это далеко не все, кто удостоился сомнительной чести, я имела в виду великой чести предстать перед очами нового главного босса, читай местного божества.
Джек открыл перед нами дверь, я думала в божественный кабинет, но не тут-то было. Мы оказались в соседнем помещении – переговорной комнате. На всю длину которой расположился гигантский прямоугольный стол, меньше всего своими размерами напоминавший стол для переговоров. За ним свободно расположились бы человек пятьдесят. Я, не обращая ни на что внимание, шла след в след за Джоном. Всё равно кроме своего отдела, я никого не знала, а за Джоном легко спрятаться. Он не трусил брать удар на себя, а будучи главой отдела и вовсе сражался за своих, как мама-медведица. В этом я убедилась ещё на практике. Но… самоуверенные ошибки – второе имя человечеству. Джон прошёл к столу высокого начальства, стоя́щему поперёк, и сел на первое место от него. Я плюхнулась на второе кресло. Засада. Только бежать в противоположный конец я в любом случае не рискнула, поскольку оказаться среди незнакомых людей, основная масса которых мужчины, лишившись мало-мальской поддержки Джона – для меня сегодняшней невыполнимая задача. При скоплении тестостерона, как правило, управление телом переходило к тараканам. А я, кажется, упоминала, что они чокнутые. Во избежание фееричного позора перед коллективом мне жизненно был нужен Джон и его спина. В ином случае придётся писать заявление «по собственному» и молиться, чтобы прокатило. «Спокойно, Ана, не нагнетай».
Помещение заполнялось сотрудниками. Аккурат напротив Джона, уселась Нора Андерсон, что руководила рекламщиками. Мы познакомились во время стажировки. Не самая лёгкая в общении женщина. Кивнув друг другу в знак приветствия, обе разбежались глазами в разные стороны. Зал постепенно нарастал гомоном, шелестом, сидящие рядом склоняли друг к другу головы, перешёптывались, пересказывали грязные сплетни. Но вот дверь распахнулась в последний раз и, чеканя шаг, прошёл он… божество… теперешний главный босс.
Должна сказать, что я не собиралась его разглядывать, да и зачем мне это? Возможно мы встречаться-то будем лишь на подобных совещаниях раз в полгода или даже год. К тому же я из принципа не интересовалась богатыми и сильными мира сего, не задалось с самого начала. Ну, не верила я людям наделённым венцом всевластия и скипетром вседозволенности, а если вдобавок прилагался переполненный банковский счёт – не верила втройне. Но от божественного босса коим окрестила я самого главного, невозможно было отвести глаз. Какой же он… колючий, опасный и обжигал льдом. Едва дотронешься и прилипнешь намертво, как на Аляске, отодрать возможно, только лишившись кожного покрова вплоть до мышечной ткани. Даже лёгкие закололо морозными иглами, ведь я дышала одним воздухом с самим богом льда.
С огромным разочарованием пришлось согласиться, что мужик – красавчик. Не старый, как я ошибочно предположила ранее, ориентируясь на должность. Наверно лет на шесть – семь старше меня. Тёмно-русые волосы аккуратно уложены, костюм подогнан идеально. И ко всему этот мужик – полная противоположность бойфренду Линды. Не протеиновый качок, а подтянутый, и почему-то я была уверена, что если снять с него рубашку, то стальные жгуты мышц усладят придирчивый женский взор. Кончиком пальца можно обвести поочерёдно грудные мышцы, едва царапнув соски, затем спуститься чуть ниже, ноготком очерчивая кубики пресса…
Кто-то несколько раз потянул меня за ладонь вниз, приводя одурманенных тараканов в чувство. Я предположила, что Джон, больше некому. Взгляд прояснился – коллеги рассаживались по местам, ведь до этого мы как в школе, когда положено приветствовать учителя, встали по стойке смирно, выражая почтение божеству. Почти все успели занять кресла, и только глупая Ана хлопала глазами, увлечённо разглядывая… В общем, лучше бы я пялилась на Нору Андерсон – тётке за пятьдесят, но ботулотоксин уверял, что не больше тридцати. Можно защитить докторскую по психологии или психиатрии.
Что-то я отвлеклась. Просто «божество» стоял вместе со мной и разглядывал в упор, пока я шла на поводу тараканьих фантазий… хм, не будем об этом, и улыбался краешком губ, одновременно посылая в мою сторону тёплые лучи весёлых карих глаз. Гад, сам колючий как айсберг, а взгляд ласковый, игривый, что у солнышка – жуткое сочетание, характеризующее маньяка, между прочим. Помнится, читала что-то подобное на курсе психологии. Я шлёпнулась на попу со всего маха, чтобы не позориться дальше на потеху всем собравшимся, и нахмурилась. Мистер божественный главный босс остался стоять.