Корпоративная столовая RLCP располагалась на втором этаже. Еда, конечно, так себе по разнообразию блюд, но о случаях отравления во время практики я не слышала. Буду надеяться, что повара остались те же. Я взяла салат и кофе с булочкой, Линда себя не ограничивала. Джейсон выжимал из бедняжки все калории и на регулярной основе (или жидкости, которые он из неё в буквальном смысле выжимал, не являлись калориями? Фу-у, аппетит исчез). «Иисусе, Ана, заткни свой мозг».
– Что с твоим лицом?
– Ничего. – Я насильно запихнула в рот ложку салата. Сидим, жуём…
– Тебе доложили, что самый главный босс сменился?
– Конечно. Джон в первую очередь предупредил. Теперь у меня столько работы, что возвращаться домой придётся под утро. А там и снова в офис ехать пора. Так что я в принципе не вижу смысла ложиться спать.
– Глупая, радуйся. Если работы много, это значит, что сотрудников не будут сокращать, заодно премии повысятся.
– Сразу видно, что ты из отдела кадров.
– А ты из отдела зануд.
«Ну, держись зараза». Кружок огурца, выхваченный из тарелки, полетел в Линду с громким сопровождением: «Получи!». Подруга должна была увернуться, расхохотаться и запустить в меня свой «снаряд», но вместо этого Линда вытаращила глаза, достала с колен ломоть огурца и положила на стол. «Что-то не то», – подумала я и оглянулась по сторонам.
Многочисленные сотрудники нашей без ложной скромности «величайшей компании», а здесь и юристы, и программисты, и финансисты, и всякие статисты, а также рекламщики, проектировщики в общем и целом самые что ни на есть, умные и образованные люди – недоумённо и презренно взирали на наш дружеский междусобойчик. Упс, а мы уже не в университетской столовой? Здесь едой никто не бросался, да? «Тогда извиняюсь, огурец мутировавший попался, я его хотела съесть, но он почему-то улетел… в Линду».
– А-ха-ха, тебя надо было оставить в университете ещё на годик, а лучше два.
– Хорошо, что в детский сад не определила или в спецучреждение. Которые с особыми белыми костюмами, у них ещё рукава рубашек по-модному длинные и на спине завязываются. Чтоб ты знала, эти заведения пользуются широкой популярностью у американцев.
– Да ну, – Линда в открытую потешалась надо мной и забыла про остывший суп.
– Старожилы рассказывают про жуткие, но забавные вечеринки – «Галлюциногенос» называются. Приходишь, вход, между прочим, свободный для всех желающих, общаешься с братьями по разуму, там ещё бесплатно выдают всякие цветные таблеточки, и получаешь на выходе что-то вроде расширенного сознания.
– Прекрати, Ана, иначе обед выскочит из меня обратно, – засмеялась подруга.
– Фи, Линда, вот ты образованная, умная девушка, в магистратуру собираешься, а рыгаешь, как месячный малыш, – я закатила глаза и цокнула. И получила бумажной салфеткой… в тарелку. Видимо она [салфетка] должна была долететь до моего лица, но топлива не хватило, поэтому приземлилась в тарелку.
– Развлекаетесь девочки? – Возвышаясь над нашим столом, улыбался Джон.
– Есть немного, – покаялась я первой и сразу, застуканы то с поличным, – но мы больше не будем, честное слово. – На всякий случай незаметно для Джона я скрестила указательный и средний палец, чтобы не поплатиться за обман.
– Я присяду с вами?
– Конечно. – Подруга активно закивала. Джон лёгкий в общении человек, в отличие от её начальника.
– Линда, как проходит первый рабочий день?
– В целом нормально, мистер Уайт всё тот же.
Я прыснула в кулак, Джон лишь слегка приподнял уголки губ, но в синих глазах отплясывали черти.
– Рад, что всё хорошо. Если мистер Уайт будет перегибать палку, не стесняйся обратиться ко мне. Помогу чем смогу, в пределах разумного, конечно.
Мы обе удивлённо воззрились на Джона. Ничего себе! Он только что предложил заступиться за новенькую сотрудницу, которая даже не в его прямом подчинении. Мужик – кремень. Вот, о чём он говорил, когда упоминал трёх сыновей-хулиганов, видать, они отлично закалили отцовские яйца… мм, «нервы» я хотела сказать.
– Спасибо мистер Гилмор, но не думаю, что в этом есть необходимость. – Линда покраснела.
– Есть необходимость или нет, покажет время, но ты запомни, что я сказал. А раз вы доели обед, который не успели разбросать по столовой, пойдёмте работать.
Первый день прошёл – хлопотно. Перестраиваться на новый лад после университета было нелегко не только мне, Линда ждала меня у центрального выхода, заметно уставшая и слегка осунувшаяся. Я взяла её под локоть, и мы пошли ловить такси.
– Джейсон привезёт ужин, – просветила подруга, а я про себя запела Аллилуйю.
Посетив по очереди душ, мы с Линдой обессиленно растянулись на диване и бестолково пялились в экран телевизора. Стук в дверь. Я пихнула лежебоку локтем:
– Встречай своего Ромео. – Мне в ответ прилетел шлепок по бедру. Я же говорила: чудо, что мы не убили друг друга в первый год знакомства. Тем более, тогда я была совсем не в форме, чтобы участвовать в студенческих баталиях… или дружеских посиделках.
– Детка, я соскучился, – пробасил мужской голос, после чего до моего слуха долетели причмокивания… То ли ещё будет, если Джейс останется с ночёвкой.
Здесь лучше прояснить, Джейсон – боец. Он регулярно выходил на ринг и жил определённым ритмом. Помимо общераспространённых расписания тренировок и приёма пищи, у него всегда и на всё имелся график. Даже свидания с Линдой подстраивались под его распорядок. То ему был нужен сон, то пробежка, то белки в питании, то пить побольше или, наоборот, поменьше жидкости, то набрать вес, то сбросить, то секс ему противопоказан перед боем, то наоборот показан, поскольку бой прошёл и нужна разрядка. Эх, мне сказочно повезло с отсутствием парня! Я бы свихнулась, координируя наши расписания, а сумасшествие мне противопоказано, личные тараканы в голове, итак, неуправляемы… Мне кажется или я действительно забыла упомянуть старых знакомых? Хотя уверена, что случаев будет предостаточно.
– Здорово, Ана. Как прошёл первый день?
– Привет, Джейсон. Не поверишь: отлично и отстойно. Вот сижу и думаю, что выбрать.
– А ты не думай, лучше поешь!
В одной фразе уместился весь Джейс. Действительно, зачем ему думать, когда у него один кулак больше моей головы. А всего кулаков два. М-да, у меня кулаков не было, но я тоже задумывалась намного реже, чем должна или хотелось. Так что большой вопрос кто кого переиграл я Джейсона или наоборот… Но поесть надо. И то, что парень захватил простую воду специально для меня, когда Линда предпочитала кока-колу, которую я терпеть не могла, делало меня капельку счастливой. Вдруг иметь бойфренда не так уж плохо? Робкая мысль пыталась пробиться сквозь армированный панцирь цинизма и ненависти ко всему роду мужскому. Нет уж, парня пусть имеет (во всех смыслах) Линда, у неё отлично получалось. Для таких, как я, отношения невозможны. Я больше не верила в счастливое светлое будущее на двоих. Если только горячо развлечься на одну ночь?.. Фу, и так не смогу. «Ты сама не знаешь чего хочешь. Философия – не твоё, Ана». Аминь. «Для этого мы тебе и нужны – принимать решения», – высказались мои сумасшедшие тараканы. Я так и знала, что этим всё кончится, последнее слово всегда оставалось за ними.
– Пойду спать. Спасибо Джейс за ужин. – Вслух прозвучало странно. – Лин, ты будильник поставишь или я?
– Вместе. – Ответили, не сговариваясь и одновременно. Одно из лучших решений за сегодняшний день.
После чистки зубов я пришла в свою спальню, разделась, оглядела всё ещё непривычное помещение, но внимание перетянуло зеркало. Ну а как тут было не посмотреть? Если чёртовы гигантские зеркала оккупировали комнату, они буквально повсюду. Интересно существовала фобия, при которой человек боялся бы зеркал? Надо погуглить как-нибудь.
Несмотря на свежую ненависть к отражениям, преодолеть искушение мне не удалось. Взглядом прошлась по своим изгибам. Попа и бедра у меня не крутые, но вполне симпатичные, по крайней мере, на мой вкус. Длинные каштановые волосы блестели под светом ламп, а под серо-голубыми глазами залегли непривлекательные тени, примерно того же цвета что и глаза, только отдавая фиолетовым. Губы искривились в неприязненной ухмылке, и я затруднилась предположить, кому она предназначена. «Ложись-ка ты спать, Ана, нечего пялиться на голую себя», – подумала я и напоследок оскалила зубы, чтобы проверить белизну эмали. Лишь бы удалось заснуть раньше, чем раздадутся охи-вздохи из соседней спальни.
*******
– Здравствуй, Лилиан! Как прошёл твой день?
Моя сладкая девочка спит на спине, отбросив покрывало. Голова повёрнута набок, одна рука закинута вверх.
– Мм, что же ты делаешь. Вся напоказ…
Упругие холмики грудей призывно торчат. Несколько кликов мышкой, чтобы увеличить изображение. Грудная клетка мерно вздымается, а я очерчиваю спираль вокруг одного из манящих полушарий, добираясь к самой вершине. Во рту скапливается слюна и я многое готов отдать, чтобы вобрать в рот нежный сосочек и как следует потрудиться над ним.
– Потерпи сладкая, когда я прикоснусь к тебе, твой маленький камушек станет таким же твёрдым, как я сейчас.
Второй рукой пробираюсь под резинку домашних штанов и крепко обхватываю собственную плоть у основания. Член пульсирует, руки ему недостаточно.
– Это всё, что нам с тобой доступно, приятель. Придётся потерпеть.
Наигравшись с грудью, скольжу пальцем вдоль живота, спускаясь ниже. Моя девочка, согнув ногу в колене, открывает вид на простые трусики, которые так и манят провести по хлопку пальцем, там, где щёлочка. Вызвать в её теле первую дрожь, раздразнить. Мой палец, как и взгляд, залип на трусиках. Очерчиваю одну и ту же линию несколько раз. Вторая рука одновременно скользит по напряжённому стволу вверх и вниз. Одной рукой я ублажаю через монитор свою девочку, второй – себя. Темп увеличивается. Как же не хватает визгливых стонов, дрожи хрупкого тела, чтобы корчилась, извивалась подо мной, чтобы ноги дёргались, поджимая пальцы, и сучили пятками, пытаясь отстраниться.
– Я не позволю тебе сбежать, Лилиан. Моя кровать – это твой новый мир. Ты будешь кончать очень долго и мучительно, и до тех пор, пока я сам не решу, что с тебя хватит. Отныне у тебя нет права голоса… Ох, ты ж бл*дь… Вот я доберусь до тебя… Твою ж мать, Лилиан, – шиплю сквозь зубы и выдыхаю воздух, пока член извергается мощной струёй. – Ну держись, скоро твой сладкий зад ответит за все рукоблудия. Сидеть не сможешь неделю, зато каждую ночь будешь выкрикивать моё имя. Люблю тебя, моя девочка. Очень скоро мы будем вместе.