Воскресенье, 09:00 AM. Лос-Анджелес, Калифорния.
– Когда мы успели накопить столько шмотья? – бормотала я с досадой, утирая пот со лба. Прямые волосы, собранные в хвост, противно липли к взмокшей шее.
– Без понятия, – откликнулась беспечно Линда, вытаскивая из багажника пикапа предположительно двадцатую картонную коробку.
– Джейсон скоро подъедет?
– Уже должен быть здесь.
– Слушай, набери его ещё раз. Я не собираюсь тащить барахло в квартиру на своём горбу.
– Полегче, детка, это наше с тобой барахло.
Усевшись на картонные коробки, что мы успели вытащить из грузовичка подруги, я приводила в порядок причёску. Ничто не раздражало с такой силой, когда по разгорячённому телу елозили волосинки. Отвратное чувство – словно по тебе всё время кто-то ползал. Капли пота медленно стекали по спине, плечи дёрнулись в сотый раз… сами. Мозг не командовал телом, у меня выработался рефлекс – на пот. Иисусе, мы в Лос-Анджелесе первый день и, по-моему, я уже хотела обратно, пусть захолустье, зато привычное и от меня не воняло скунсом. Белая хлопковая майка скоро промокнет насквозь, просвечивая чёрный лиф. Короткая джинсовая юбка пропускала лёгкое дуновение ветра под подол, принося слабое облегчение.
Рядом раздался визг шин, я дёрнулась на звук, а шею прострелило болью. Лицо перекосилось. «Неужели в дороге просквозило? Этого только не хватало перед первым выходом на работу». Дерзко затормозив, не доезжая до нас с Линдой всего чуть-чуть, остановился спорткар. Я бы рискнула предположить, что инопланетяне, воодушевлённые молитвами моих безумных соотечественников, наконец посетили Землю. Поскольку автомобиль больше походил на корабль будущего. Ртутное нечто, обтекаемое со всех сторон, чудно́й геометрической формы. Стёкла затонированы. Сидел за пультом управления зелёный человечек или нет – разглядеть невозможно.
Только что-то странное было в поведении инопланетного автомобиля. Он завернул к жилому зданию слишком быстро и явно имел намерение заехать в подземный паркинг на полном ходу. Увидев нашу, со стороны, должно быть, убогую картину: старый проржавевший грузовик, двух вспотевших и злых девушек (одна точно злая, ибо я редко выходи́ла из этого состояния), косую-кривую гору из перемотанных ярко-жёлтым скотчем коробок – резко затормозил.
Разумеется, район-то для богатых! Бизнес-центры количеством этажей этак сто, облака вовсю о них спотыкались. Шикарные бутики, модные рестораны, гостиницы класса люкс – вот чем славился Уилшир. И ничем не отличался соседний Даунтаун, где как раз таки располагался наш с Линдой теперешний офис, в котором предстояло трудиться нам обеим. Контракт истечёт через год, но мы молились о продлении. Ха, не проработав ещё ни дня… Иногда мы с подругой странные, но вы встречали в современном мире стопроцентно вменяемого человека? Я понятия не имела, чем нас кормило правительство – если что я говорю не о предвыборных обещаниях, а про колбасу с хлебом в супермаркетах – но количество психов, особенно в мегаполисах из года в год росло в геометрических масштабах (согласно сводке официальных новостей по ТВ, между прочим).
Поэтому на фоне богатства, вычурности и роскоши изрядно потрёпанный грузовик, который в незапамятные времена был голубым, а теперь покрылся ржавчиной, царапинами, сколами, что истинный цвет давно не пробивался, уж, конечно, не имел ни единого долбаного права стоять возле элитной многоэтажки сплошь из стекла и стали. И две девушки, будто сегодня утром вылезли из трущоб: я в майке и джинсовой юбке, а Линда так вообще в драных ультракоротких шортах, что при желании и, нисколько не напрягаясь, можно было разглядеть нижние половинки её круглых, упругих ягодиц. Водитель звёздного авто, мог справедливо предположить, что у него с утра пораньше начались галлюцинации, особенно если на завтрак перебрал «белого порошка» (кто ж этих богачей поймёт). Или раздумывал вызвать охрану, чтобы за пять минут расчистили подъездной путь от «мусора».
Автомобильный мотор порыкивал, издавая космический звук, рокочущий, отдающий за грудину. Я бы назвала такой звук «скидывающим женские трусики». Сколько же лошадей у него под капотом? Надо у Джейсона поинтересоваться или погуглить, что за транспорт диковинный. «Вот бы сесть за руль и утопить педаль газа в пол», – подумала я без злости, а мечтательно и украдкой разглядывала серебристые бока спорткара, начищенные до блеска. Туда наверно ни одна муха не садилась, потому как автомобиль стоил столько, что у него явно имелся личный обслуживающий персонал. Что-то вроде индивидуального камердинера с тряпкой особого плетения и пропитанной составом из разработок НАСА.
Чёрный внедорожник Cadillac Escalade, тихо шелестя шинами, безмятежно проехал мимо серебристого внеземного божества без малейшего пиетета. Не отдав ни унции почтения, ни капли, казалось бы, ожидаемого благоговения.
Остановившись вплотную к коробкам, на которых гордо восседала я, дверь открылась, из нутра чёрного монстра легко выпрыгнул монстр не меньших размеров. Мускулы были настолько впечатляющи, что всякий раз я диву давалась, какого размера одежду он себе покупал. Предположительно – самого последнего. Поскольку у монстра бугрилось и выступало всё, что только могло. Хорошо, что сейчас Джейс в чёрной футболке и джинсах. Когда он щеголял голым торсом, то все девушки в радиусе пяти миль сбрасывали к его ногам трусики. Иисусе, почему Линда до сих пор не взорвалась на атомы от ревности рядом с таким бойфрендом?
– Привет, девчонки! Вы не дождались меня. Мелинда?!
Ну вот, он увидел, что коробки выгружены из багажника, теперь весь день будет ворчать, как старый дед. Я отсчитывала секунды пальцами: раз, два, три… бинго:
– Детка, ну я же просил не таскать тяжести!
Скучающим взглядом я окинула гору вздувшихся мышц, которая сграбастала бедняжку Линду, удерживая монструозными ручищами под ягодицы. Но подруга не выглядела несчастной, напротив, она обвила стройными бёдрами талию качка и вовсю здоровалась с ним, присосавшись губами. «Что за пиявки? Ни минуты не могут провести без поцелуев, объятий, шлепков… дальше продолжать не стоит», – подумала я и с новым раздражением закатила глаза к небу. Аналогичные картины наблюдались мною последние года два, со времён знакомства этой парочки, и с той поры не изменилось ровным счётом ни-че-го.
Взгляд против воли вернулся к серебристому кару. Какой же красавец! Не чета протеиновому качку на внедорожнике, хотя, по правде, именитые спортсмены и бодибилдеры Америки сдохли бы от зависти, лишь раз увидев Джейсона и его Escalade. Зрелище незабываемо прекрасное. Но подобный типаж не в моём вкусе. То ли дело элегантный, опасный, урчащий так, что мокнешь не от жары и не подмышками, инопланетный красавчик. Серебристый газанул, а я от звука мотора, бьющего по нервным окончаниям, невольно прикрыла глаза и облизнула пересохшие губы. Воображение рисовало фруктовое мороженое на палочке почему-то серебристого цвета. Трагикомедия переезда двух бомжеватых девиц с помощником-переростком красавчику быстро наскучила, и дерзко шлифанув покрышками спорткар скрылся в подземной парковке.
– Идите знакомиться с новым домом, я сам разберусь с коробками, – проворчал Джейс, когда, отыскав в себе мужество, оторвался от губ любимой подружки.
– Нет, поступим так, – Линда в своей обычной манере взяла организационные вопросы на себя, – Ана, ты беги к консьержу, а я пригляжу за вещами, пока Джейс перетаскает коробки внутрь.
– Линда, мы не в гетто, это практически деловой центр города! – я взывала к здравомыслию подруги.
– Мне плевать центр или не центр, но мало ли какой бандит-неудачник проедет мимо и прихватит что-нибудь с собой.
Я обозрела округу. Видеокамеры понатыканы на каждом углу: один неверный шаг – тебя щёлкнут со спутника и запостят во всех интернет-сетях. Мой скепсис Линда проигнорировала.
– Как зовут консьержа? – сдалась я первой, потому что надоело торчать на улице и бесплатно веселить народ (серебристый красавчик развлёкся по полной за наш счёт).
– Ты же записывала.
– А где мой блокнот, в который записывала?
Джейсон заржал. Линда зарычала: – Иди уже Ана.
Холл первого этажа нашего будущего дома овеял кондиционированной прохладой.
– Как же хорошо, – я выдохнула блаженный стон. Мы с Линдой две идиотки, не иначе. Приспичило же таскать тяжести, будто сложно дождаться Джейсона (если в заднице поселилось шило, а в голове не обнаружилось хотя бы мало-мальски серого вещества – жди беды).
– Доброе утро, мисс. Вы к кому?
Передо мной возник седеющий мужчина, афроамериканец, с одутловатым лицом и удивительно живыми выпуклыми глазами. Они искрились хитростью и каким-то особенным знанием, запечатанным внутри черепной коробки и недоступным никому кроме владельца. Форменный костюм выглядел опрятным. Это я к тому, что терпеть не могла засаленных манжет. Даже если человек небогат, то на кусок мыла и стирку в прачечной заработать не такая уж проблема.
– Хм, прошу прощения, мистер…?
– Мистер Джонс, я консьерж. А вы должно быть мисс Лилиан Уорт или мисс Мелинда Палмер?
– Меня зовут Ана Уорт, а на улице моя соседка Линда Палмер. Мне кажется, я должна взять у вас ключи от нашей новой квартиры.
– Вам не кажется, – хмыкнул мистер Джонс и блеснул карим прищуром, – ключи действительно у меня. Пойдёмте, я провожу вас и всё покажу.
– Что вы, не сто́ит беспокоиться, просто объясните на словах куда мне идти.
– Какое беспокойство, очаровательная мисс, я успел заскучать, ожидая вас.
Он подхватил меня под локоть и, не слушая возражений, повёл к подъёмникам, попутно объясняя, что имелся грузовой лифт, в котором наш друг за один раз перевезёт багаж. М-да, почему мистер Джонс решил, что я не обладала знаниями, доступными трёхлетнему ребёнку, для меня осталось загадкой. Но в этом доме нам с подругой предстояло жить целый год, поэтому я улыбалась шире и кивала почаще. Апартаменты располагались на 15 этаже. Высота не пугала, но жить в облаках захочет не каждый.
– А сколько этажей всего, и здесь проживают только сотрудники RLCP?
– Что вы, конечно, нет. Может половина жильцов ваши будущие коллеги, но остальные – обычные квартирные владельцы.
– В этом районе города обычные квартирные владельцы, ну-ну. – Мой сарказм выплёскивался, но мистер Джонс и бровью не повёл, будто не услышал конечной фразы.
– Этажей всего двадцать пять. Последние два – это пентхаус, на крыше есть бассейн.
– Ого, – я уважительно присвистнула про себя. Если на крыше соорудили бассейн, то это многое объясняло.
Отперев замок, консьерж распахнул дверь квартиры и вежливо пропустил меня вперёд.
Иисус, дева Мария, я согласна жить тут вечно! После студенческой общаги – ничего удивительного.
Простые белые стены, пол из тёмного дерева, французские окна от пола до потолка. Посреди гостиной – широченный диван с низким стеклянным столиком. Телевизор размером с полстены точно. «Надеюсь, Джейсон не приклеится к дивану во время спортивных матчей. Иначе нас ждёт битва за прайм-тайм».
– Здесь очень красиво, жаль только, вид из окна подкачал.
На улице стремился в облака стеклянный близнец нашего с Линдой нового дома.
– Не переживайте, юная мисс, при желании вас никто не увидит, так же как и вы. – Хитрый консьерж мне подмигнул, достал пульт, нажал кнопку, и окно надёжно скрыли непроницаемые жалюзи́. – Проходите дальше. Вы не всё посмотрели.
По левой стороне гостиной одна из дверей вела в спальню. Комната оказалась большой: в нишу утоплен гардероб, по центру двуспальная кровать, застеленная светлым покрывалом, прикроватные тумбочки и туалетный столик. Мило, чисто, ничего лишнего. С противоположной стороны гостиной только чуть правее такая же безликая дверь скрывала ещё одну спальню, но размером поменьше. Шифоньер не встроенный, отдельно стоя́щий, с зеркальными дверцами на всю высоту, что кровать, да и комната в целом отражались полностью. В остальном спальни были идентичны. Но от зеркал во весь рост меня передёрнуло. Будто льдом провели вдоль позвоночника. Я нарочно проверила, что кондиционер был выключен.
Осталось исследовать кухню и ванную комнату. Ванная находилась с той же стороны, что и большая спальня. Отделка выполнена плиткой и уложена в шахматном порядке белого и тёмно-серого цветов. Душевая кабина просторная со стеклянными матовыми перегородками. Повезло, что не полиэстеровая шторка с кольцами на штанге. Но влюбилась я в квартиру не из-за душа, телевизора и раздельных спален… Рядом с унитазом стояло биде! О-о-о, Мария, Иосиф, хлопая в ладоши, я кружилась вокруг оси, в мыслях естественно. «Берём!» – очередное мысленное резюме. «Будто тебе предоставляют право выбора, самоуверенная Ана».
Кухня соседствовала со спальней поменьше, тёмно-серая мраморная плитка на полу, столешница в цвет напольного покрытия, по периметру шкафы, техника, но сюда с проверкой я не сунусь. Готовить? Дева Мария, упаси! Ни за что! Вон, пусть Линда ублажает своего Джейса. Я могла освоить исключительно холодильник и с одним условием: если требовалось что-то достать. Положить внутрь? Это тоже не ко мне. Домашнее хозяйство? Я разве ещё здесь? Если меня будут спрашивать, то Ана ушла распаковывать вещи.
– Мистер Джонс, квартира – чудо как хороша!
– Рад, что вы остались довольны. – Консьерж внимательно меня рассматривал. Проверял на враньё?
– У меня на лице что-то не так? Петрушка между зубов застряла? – Завтракать пришлось в машине, путь был не близким, и мы с Линдой хотели его завершить любой ценой.
– Почему, – удивился мужчина, выпучив, итак, круглые глаза (жуткое зрелище, должна сказать), – вы красавица, мисс Лилиан. – За толстыми губами мистера Джонса сверкнули белоснежные зубы.
Внутренности скукожились, но я промолчала. Только пальцы, стиснутые в кулаки, впились ногтями в нежную кожу ладоней.
– Оставляю вам ключи и пойду на своё рабочее место, нехорошо задерживаться.
Я отмерла и, выглянув из квартиры в коридор, застала мистера Джонса в последний момент. Грузный мужчина входил в лифт, и я торопливо выкрикнула: «Спасибо». Его рука махнула на прощанье, мне же оставалось надеяться, что своим поведением не обидела хорошего человека.