From fairest creatures we desire increase,
That thereby beauty's rose might never die,
But as the riper should by time decease,
His tender heir might bear his memory:
But thou, contracted to thine own bright eyes,
Feed'st thy light's flame with self-substantial fuel,
Making a famine where abundance lies,
Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
Thou that art now the world's fresh ornament
And only herald to the gaudy spring,
Within thine own bud buriest thy content,
And, tender churl, mak'st waste in niggarding.
Pity the world, or else this glutton be,
To eat the world's due, by the grave and thee.
От избранных существ потомства мы желаем,
Чтоб роза красоты цвела из рода в род,
Чтоб старому, когда к земле он пригнетаем,
На смену возникал такой же юный всход.
А ты, в себя лишь взор блестящий устремляя,
Его огонь живишь из недр своих же благ,
И, где обилие, там голод порождая,
Нещаден к прелести своей, как лютый враг.
Ты, мира лучший цвет и вестник несравненный
Ликующей весны, – хоронишь от людей
В сомкнутой завязи свой жребий драгоценный
И разоряешься от скупости своей.
Не объедай же мир чрез меру и чрез силу,
Чтоб все его добро не унести в могилу.
Потомства от существ прекрасных все хотят,
Чтоб в мире красота цвела – не умирала:
Пусть зрелая краса от времени увяла –
Ее ростки о ней нам память сохранят.
Но ты, чей гордый взор никто не привлекает,
А светлый пламень сам свой пыл в себе питает,
Там голод сея, где избыток должен быть –
Ты сам свой злейший враг, готовый все сгубить.
Ты, лучший из людей, природы украшенье,
И вестник молодой пленительной весны,
Замкнувшись, сам в себе хоронишь счастья сны.
И сеешь вкруг себя одно опустошенье.
Ты пожалей хоть мир – упасть ему не дай
И, как земля, даров его не пожирай.
Мы красоте желаем размноженья,
Нам хочется, чтоб цвет ее не вял, –
Чтоб зрелый плод, – как все, добыча тленья –
Нам нежного наследника давал.
А ты, плененный сам собой, питая
Твой юный пыл своим топливом, сам
Творя бесплодье вместо урожая,
Сам враг себе, жесток к своим дарам.
Ты ныне миру вешних дней отрада,
Один глашатай прелестей весны,
В зачатке губишь цвет твоей услады,
Скупец и мот небесной красоты.
Так пожалей же мир, иначе плод
Твоей красы с тобою гроб пожрет.