– Я знаком с механизмом взаимодействия с благотворительными фондами, – проговаривает Павлов, шурша бумагами, – Это не первый наш опыт.
– Я знаю.
– Три года назад, – вновь пускается в пространные рассуждения, – Мы спонсировали сразу две благотворительные программы: помощь оказавшимся в трудной жизненной ситуации женщинам и больным детям и даже получили премию «Почетный благотворитель детского фонда».
– Я в курсе, Олег Станиславович, – перебиваю, не сдержавшись, потому что этот хер, очевидно, сюда поболтать пришел и самостоятельно свой треп не остановит.
Тут же жалею о резкости и изображаю вежливую улыбку. Нельзя так с хозяином «Строй Индастриаз», но я на последнем издыхании. Мое нутро медленно прокручивается через мясорубку. Еще минута, и начну харкать кровью на лежащие передо мной договоры.
Степанов сообщил, что сегодня Наташа подала на развод.
Я физически не в состоянии думать о чем-то другом. Только о ее заявлении и о том, что случилось на форуме. Блядь, неужели она с ним спит?..
Почувствовав очередную волну удушающей ревности, стискиваю челюсти до хруста. Я трижды умер с тех пор, как увидел их в номере, и все еще не уверен, что не по-настоящему. Понятия не имею, как с этим жить.
– Формат спонсирования отдельных благотворительных программ нам подходит оптимально, – важно сообщает Павлов, словно прямо сейчас Америку открывает.
Он же не думает, что я не потрудился выяснить, с кем собираюсь иметь дело до того, как пригласил его на личную встречу?
Мой юрист скашивает на меня чуть раздраженный взгляд, а затем демонстративно смотрит на циферблат наручных часов.
– Мы подготовим и отправим вам проекты всех запланированных на следующий год программ, – обещаю, закрывая папку и тем самым заявляя о завершении нашей беседы.
Старик и два его помощника, наконец, встают и берут курс на выход. Я следую за ними, на ходу вынимая из кармана подавший признаки жизни телефон.
– Впервые имею дело с таким молодым учредителем фонда, – оборачивается Павлов через плечо.
Усмехается, но вроде по-доброму.
– Все когда-то бывает впервые, – бормочу, открывая сообщение от Славы.
Скользнувшая вдоль позвоночного столба ледяная струйка сотрясает все тело.
«Она там живет»
Эти три слова разбивают сознание. Качнувшись, врастаю ногами в пол.
Павлов, остановившись на пороге приемной, чтобы надеть пальто, продолжает монотонно бубнить, а я не улавливаю смысла – в моей голове ядерный взрыв.
Что значит, там живет?.. Что это, мать твою, значит?!
Разодранная в мясо сердечная мышца дергается в конвульсиях. В глазах плывет.
– Всего доброго, – хриплю, поворачиваясь спиной к будущим партнерам. Вваливаюсь в кабинет и с трудом дохожу до стоящего у стены дивана.
В приоткрытую дверь заглядывает Ульяна.
– Можно убирать?
– Выйди.
Она тут же исчезает, а я звоню Вячеславу. Длинные гудки наматывают нервы на кулак.
– Это точно? – спрашиваю, едва он принимает вызов, – Ты уверен?
– Думаю, так и есть…
– Думаешь?! – рявкаю, не сдержавшись, – Мне факты нужны, Слава!
– Она вышла из подъезда в пол девятого утра и вернулась в три. В ее руках была сумка из супермаркета, – отвечает сдержанно.
– Сука…
– Завтра продолжать наблюдение?
– Да. Завтра тоже…
Не знаю, на хрена мне это нужно, потому что и так ясно, что Наташа живет с этим фотографом.
Моя жена живет с левым мужиком!
Блядь!
Отшвырнув телефон на диван, съезжаю бедрами вниз, расслабляю узел галстука и прикрываю глаза ладонью. Растекшаяся по груди кислота разъедает ребра. Больно невыносимо.
Что ты наделала, Гайка?!
Что мы с тобой наделали?..
В ушах шумит, предупреждая о приближающемся приступе ярости. Дышу-дышу-дышу, пытаясь вернуть шаткое и нестабильное самообладание. Хотя бы это, чтобы не разнести в щепки все вокруг.
Я его уничтожу. Клянусь, раздавлю как блоху. Гондон ответит за лапшу, что вешал на уши и то, что посмел тронуть мое.
Растратив все моральные ресурсы на сохранение человеческого обличья, постепенно прихожу в себя.
Мои рецепторы возвращают свою чувствительность – я вижу остановку моего кабинета и слышу трель телефона в приемной. Как следствие нервного перенапряжения, начинает болеть голова.
Тихий стук окончательно возвращает в реальность. Сделав вдох, растираю лицо руками.
– Роман Алексеевич, – осторожно открывает дверь Ульяна, – Я вам кофе сварила. Мне кажется, вы устали.
– Воды мне подай.
С готовностью кивнув, она опускает чашку на стол и наливает в стакан воды из пластиковой бутылки. Я делаю несколько глотков и кивком головы указываю на выход.
– Ром, у тебя все в порядке? Ты сам не свой в последнее время.
– Иди домой. Рабочий день окончен.
– Я могу задержаться, если надо… – начинает она, расшатывая еле пойманный мною баланс.
– Иди, Уля!
Шмыгнув носом, она выскакивает за дверь, а я болезненно морщусь, мысленно прикидывая масштаб происходящего в моей жизни пиздеца. Он устрашающе-громадный, но… но развода не будет.
Костьми лягу, но верну ее. Иначе зачем все это?
Поднявшись с дивана, сам собираю бумаги со стола и выключаю ноутбук. Офис покидаю в числе последних. За несколько часов сильно похолодало, с неба сыплет снегом вперемешку с дождем. Подставив лицо ледяным каплям, тяну носом сырой воздух. Кожу остужает отлично, а внутри тлеющие угли. Их просто так не потушить.
Сняв машину с сигнализации, сажусь за руль и включаю дворники. Пока они очищают стекло, обнимаю руль обеими руками и смотрю в пустоту, размышляя, стоит ли ехать к дому долбанного Дениса, чтобы кирпича на кирпиче от него не оставить, или не стоит.
Попадись он мне сейчас под руку, удавлю, не раздумывая.
Вынув из кармана звонящий телефон, скидываю звонок от юриста, вынужденно принимаю от Гафта.
– Слушаю.
– Я ссылку тебе отправил. Видел?
– Нет.
– Посмотри. Надеюсь, у тебя найдутся объяснения.
Отключившись, прохожу по ссылке из нашей с ним личной переписки и попадаю на статью с кричащим заголовком:
«ЧУЖИЕ ДЕТИ… БЫВАЮТ.
Пока Гафт и Березовский отмывают деньги через фонд помощи детям-сиротам, беременная Наталья Березовская вынуждена искать собственный угол. Как главный благотворитель выкинул жену за порог? Читайте в этом выпуске»
Цепенею.
Тело становится чужим и холодным. Читаю заголовок снова и снова, пока мозг не выцепляет главное – то, что пронзает насквозь и пригвождает к земле.
«Беременная»
Финальный удар отправляет в нокаут. Уронив голову на подголовник, я зажмуриваюсь и бью кулаком по рулю.
Гайка!..