К макаронам по-флотски отношение пришлось пересмотреть, теперь кудрявое тесто напоминало о брате-моряке и о Вите. Говорят, что на английском блюдо называется «Русская морская паста». Странное сочетание слов в одной фразе, потому что паста мажется на зубную щётку, а фарш сложно считать морским продуктом. На душе Анечки было так же противоречиво. Она очень скучала по любимому, но уже несколько месяцев от него не было никаких вестей. Брат писал о переводе сослуживца в другую часть, связь с этого момента оборвалась . Может Витя попал в какие-то элитные супер-секретные войска, из которых даже письма нельзя отправлять? Или выполняет какую-то государственную миссию, от которой зависит жизнь миллионов людей? Образ парня легко вписывался в подобные сценарии в воображении Анюты и девочка относилась к нему с ещё большим восхищением. На другой стороне маятника были тревога и неопределённость, которые отравляли душу каждый день. Аня сотню раз обещала себе не думать о том, где Витя, но сдержать это обещание не могла. Мысли возвращались к нему снова и снова. Преследовало ощущение, будто заблудилась в тумане и тщетно пытаешься найти верное направление, бродя из стороны в сторону. Но то ли маяк сломался, то ли смотритель опять напился от одиночества и отключился беспробудным сном, забыв зажечь сигнальный огонь. Нужно стоять на месте и ждать, когда туман спадёт, но сил ждать нет.
Чтобы не отчаяться окончательно, Анюта перебирала в памяти воспоминания из отпуска ребят. В один из дней Вася попросил приготовить солянку, а Витя с радостью поддержал эту идею. Анечке это было на-руку – это же её коронное блюдо! Девочка с радостью приняла этот вызов, надеясь покорить сердце любимого кулинарными талантами. Близился час фурора – парни уже вернулись с прогулки и ждали за столом ужин. И вот Анечка, окрылённая своим звёздным часом, впорхнула в зал и поставила дымящуюся солянку перед братом и Витей. Парни с удовольствием смели приготовленное. Но в глазах Вити застыл вопрос. Парень подбирал в голове варианты, как бы спросить мягче, чтобы девочка не подумала, что это претензия.
– Ань, ты решила солянку на другой день оставить? – вытирая рот салфеткой, сказал Витя, улыбаясь.
– Эмм… Ну я много приготовила, на завтра ещё хватит.
– А у вас сначала подают второе, а потом первое? – удивился парень.
– Эмм… Да нет, как везде – сначала суп, потом второе.
– Ты же вроде солянку собиралась готовить? Ещё не настоялась?
– А зачем ей стоять? Я же вам сразу подала. – всё с большим недоумением отвечала девочка. Васька тоже, не понимая, что происходит, увлечённо следил за диалогом.
– А солянка тогда где?
– Витя, шутишь что ли? Ты же её только что съел! Добавки что ли хочешь? Так я мигом!
– Подожди, это солянка была?
– А что по-твоему? – девочка всё больше не понимала, неужели ему так не понравилось, что он её готовку даже за солянку не посчитал? На глазах навернулись слёзы.
– Но ведь солянка – это суп!
– Да как суп-то? Это солёная капуста тушёная с мясом!
– Как капуста? Это же суп с разным мясом, маслинами и лимоном.
– Ты смеёшься да? – повеселела девочка.
Они никак не могли понять друг друга. В итоге Вите пришлось описать в деталях солянку, которую ел в Крыму. Аня хохотала и говорила, что у них про такую солянку никто не слышал даже. В итоге ребята вместе смеялись над тем, как изменилась солянка, пока шла десять тысяч километров от Японского моря до Чёрного.
***
Новый год – время чудес и признаний. Есть вещи, которые никак не решаешься сказать – иногда это признание маме, что вазу всё же разбил ты, а не кот. Иногда – это слова, которые никак не решался сказать дорогому человеку. А иногда – это страхи, требующие выход наружу, потому что начали загнивать внутри. И вот под новый год наступает самое подходящее время, чтобы озвучить и отпустить то, что не даёт покоя. Анюта больше не могла выносить неопределённость и решилась на дерзкую дерзость: написать Вите первой. Когда парень у них гостил, ему приходили письма из дома. Как-то раз она нашла такое в почтовом ящике и стремглав понеслась обрадовать получателя. Это было такое счастье, принести любимому добрую весточку. Девочка запомнила его домашний адрес, и сегодня решилась написать туда письмо.
Аня сидела за письменным столом и писала на конверте заветное место на карте. Она решила начать именно с этого, чтобы не было "обратного пути", ведь если подписать конверт, он уже будет не годен для других целей и останется либо конверт выкинуть, либо отправить. А учитывая, что Анечка была бережливой девочкой, это выбор без выбора. Цифры индекса почему-то принято писать квадратными, хотя в жизни они круглые. Закончив приготовления, Аня положила перед собой двойной листок в клетку. Возникла мысль: может, сначала написать текст карандашом, а потом обвести ручкой? Ну нет, это будет заметно и Витя догадается, что Аня влюблена в него. Поэтому девочка решила сразу писать чистовик и начала аккуратно выводить буквы, стараясь, чтобы они были аккуратные и красивые, как на подбор. Главное было – не наделать помарок от волнения, поэтому взвешивалось каждое слово. Переплетая между собой слова, складывая предложения и наполняя смыслом бумагу, из под руки Анечки стал рождаться текст:
Витя, привет из далекого Владивостока!
Пишет тебе Аня. Надеюсь, ты меня помнишь. Ты гостил у нас в отпуске. Вася говорит, что тебя перевели на другой корабль и связь оборвалась и все мы очень переживаем по этому поводу. Надеемся, что ты просто попал в какие-то секретные войска и не можешь пока что писать. Твоего нового адреса мы не знаем, поэтому пишу тебе домой, надеясь, что письмо тебе передадут.
Расскажи, как поживаешь? Как дела? Мы все по тебе скучаем и вспоминаем солянку…
Дальше Анечка написала стишок про котёнка и солнышко, который сочинила сама. Усилила произведение авторской картинкой и поздравила Витю с Новым годом. Тепло попрощалась и сказала, что будет очень ждать ответа. Подумала добавить ли перед своим именем «твоя», но в итоге сочла это лишним.
Письмо было перечитано четыре раза, на предмет орфографических или пунктуационных ошибок. Всё было в порядке, Аня запечатала конверт и нанесла последний штрих. На обратной стороне письма девочка закрасила цифры образца написания индекса. Соединив получившиеся десять синих прямоугольников чёрточками в нужных местах, получила слово «ПИШИ!». Ну, теперь можно идти на почту.
Выяснив у кассира, сколько нужно марок и какого номинала, Анюта аккуратно налепила их на конверт и решительно опустила письмо в ящик. Всё, обратного пути нет. Было волнительно от того, что Витя подумает о ней, получив письмо. Что, возможно, вообще оставит его без ответа… Но, как минимум, он узнает, что тут волнуются за него и напишет Васе. Пусть уж лучше посчитает её девушкой лёгкого поведения, но лишь бы кончилась эта неопределённость…
***
Вечер тянулся размеренно и спокойно, ничем не отличаясь от десятка таких же. Мама была ещё на работе, Анечка готовила суп к её приходу, кот спокойно спал калачиком в кресле и даже похрапывал – вот где беззаботная жизнь! Отправив Вите письмо, девочка выдохнула и успокоилась. Всё возможное она сделала, а дальше будет, как будет. Тревога утихла, уступив место на несколько недель тягучей грусти и смирению.
Послышался звук поворачивающегося ключа, шаги мамы в прихожей, но почему-то она направлялась не в комнату, как обычно, а на кухню. Наверное, что-то купила. Но мама зашла с пустыми руками и хитрым видом, держа в руках белый прямоугольник.
– Танцуй, дочь, тебе письмо! – сказала женщина и подняла его повыше, чтобы девочка, прыгающая вокруг, не могла дотянуться. Аня старалась выхватить конверт без танца, нетерпение узнать содержимое заполнило каждую клеточку тела, но мама оказалась высока и непреклонна. Преодолевая раздражение, пришлось исполнить несколько «па» с дискотеки. Наконец долгожданная бумага оказалась в руках!!! Чувство радости, счастья, предвкушения и надежды накатили волной, Аня еле удержалась от такого прилива чувств. Но следующая волна накрыла силой десяти бального шторма, ноги подкосились, руки задрожали. Девочка хорошо знала почерк Вити – как-то раз он попросил отправить письмо домой (отделение как раз было по дороге в школу). И Аня всю дорогу любовалась веселящимися буквами, которые будто намеревались уйти в разные стороны. У девочки хорошо сохранился в памяти и почерк, и адрес. А этот конверт подписывал точно не Витя. В графе получатель аккуратными кругленькими буквами было выведено её имя… Явно женской рукой… Аню обдало жаром. Похоже, это пишет его жена… Неужели Витя… женат… Мир начал рушиться прямо под ногами, предвещая скорую гибель… С пика величайшей радости девочка мгновенно рухнула в бездну отчаяния. Мама, увидев разительную перемену в лице дочки, удалилась, оставив девочку наедине с чувствами. Аня собралась с силами и разорвала конверт.
Пробежав глазами две первые строчки, девочка облегчённо выдохнула. Писала Витина мама. У Анечки с плеч рухнул груз, способный раздавить в лепёшку. Но, читая дальше, оказалось, что самое страшное впереди… Валентина Ивановна писала ужасные слова, которые никак не укладывались в голове… «Вити больше нет». Вити. Больше. Нет. Как нет? И тут девушка поняла, что вариант с женой не так и ужасен. Может это всё-таки супруга Вити решила так жестоко пошутить, чтобы Аня не приставала к её мужу? Ведь не может быть, чтобы его не стало! В нём столько жизни! Столько оптимизма! Он не мог умереть! Это не может быть правдой! Это неправда!!! Повторяла девушка, словно в бреду. Грудь разрывали рыдания, сознание ускользало, девушка больше не контролировала ни своё тело, ни эмоции. Ужасная боль и отчаяние накрыли с такой силой, что Анюта мгновенно потеряла себя. Боль была невыносимой, она поглощала девушку без остатка, разрывая душу и связь с реальностью. Аня провалилась в чёрную и беспросветную бездну отчаяния, отказываясь верить, что Вити больше нет. Но какая-то часть души уже всё поняла. Мир рухнул и его обломки погребали девушку под собой.
На душераздирающие крики прибежала мама. Дочь калачиком лежала на полу, рыдала и выкрикивала что-то гневное, но не разборчивое. Она не слышала вопросы, не реагировала на прикосновения, вокруг неё будто ничего не существовало. Прочитав первые строки письма, женщине стало всё понятно. Мама стала гладить девочку по голове и приговаривать «Ну, ну, успокойся». Что ещё сказать она не знала, как помочь ребёнку в этот тяжёлый момент тоже не представляла, жизнь к такому не готовила. Поэтому, собрав дочку в охапку, женщина отвела её на кровать и попыталась ухаживать, как за больной. Но Ане не нужны были ни малиновый чай, ни грелка на голове, ни призывы не переживать… Ане нужно было проснуться и понять, что это сон. Иначе – конец…