– Зой, я что-то не пойму у тебя мужик что ль появился? – Любка с подозрением смотрела на женщину в затасканном ватнике и в серой шали из козьего пуха.
Зоина землянка находилась в отдалении от общего поселения. Её муж тогда аргументировал, что ам и земля мягче и деревья от ветра защитят, потому и виделись женщины лишь тогда когда приходили отоваривать продовольственные карточки.
– С чего это ты взяла? Да и где я мужика здесь возьму? – Женщина заметно побледнела, отвела взгляд сделав вид что поправляет зацепившуюся юбку.
– Так Леська моя сказала, мол видела, как мужик какой-то с рыбалки шёл, рыбу нёс, а в той стороне только твоя землянка. – Люба хоть и молодая баба была да не глупая.
– Не знаю, что видела твоя Леська, не было никого, пора мне. Работа ещё не сделана. – Всем видом показывая что разговор окончен, женщина в ватнике и серой шали пошла по делам, временами оглядываясь не пошла ли любопытна товарка за ней.
– Как же нет никого, ну ничего не хочешь говорить, не надо, сама узнаю, кто тебя охаживает…
Снег пушистым покрывалом накрывал лес, Ели прикрытые пушистой шубкой сверкали бриллиантовой россыпью в лучах солнца, которое было редким гостем в мёрзлом краю.
– Дядь, а дядь? – Маленькая девочка была постоянным спутником.
Девочка со светлыми пшеничного цвета кудряшками была безумно любопытна и лезла в любую щель, где ей показалось мало-мальски любопытно.
Зоя выходила в своё время мужчину. И он старался быть ей полезен по мере возможности.
Было принято решение жить тайком и в поселение не выходить. Они предполагали, что его будут искать. Учитывая, что даже до них дошло сообщение о пожаре, комиссары если и будут его искать, то тайком.
Александр, так и не вспомнил, кто он и откуда, но труда не чурался, выяснилось, что он довольно сносный охотник и умеет ставить силки и к началу зимы они правили Сонечке заячью шубку, а мальчишкам подобие дубленки, котору те носили по очереди.
Зоя не могла нарадоваться своей предприимчивости. Мужчина был прекрасным рыболовом. А по вечерам с удовольствием возился с мальчишками, обучая их ставить силки, или стругать доски. Особенно ласков он был с Сонечкой, которая достигла возраста почемучки и болтала без умолку.
Женщина могла со спокойной душой уходить на работу, зная что дети под присмотром, накормлены и более или менее одеты. Теперь маленькая печурка отапливалась не только торфом, который не всегда хотел гореть и давал не так много тепла, а дровами.
За длинными стволами берез они пошли вместе и двуручной пилой свалили пять стволов не очень толстых осинок и берез, том же распилили на чурочки. И соорудив волокуши оттащили поближе к землянке. Колотые дрова горели ярким жёлтым огнём, который давал так много тепла.
Мужчина постоянно, что-то делал и был на удивление хозяйственный, от чего ещё молодая вдова стала с интересом поглядывать на мужчину.
Раньше то, как было? И работать надо, она работала поварихой на лесоповале и детей кормить, часто приходилась оставлять их одних. Как Николка подрос, так с ней ходил помогать, тринадцать лет, а всё ж мужик в доме, старался. Егорка с Федькой ещё мальцы, по-хорошему бы в школу их отдать, но школу для ссыльных врагов народа, да кулаков никто не построил, а когда построят не известно.
А у них шило в заднице и везде залезть надо…
По началу, она переживала приведя в дом беспомощного раненого мужчину, всё-таки лишний рот, да и искать его могут.
Но только мужчина пошёл на поправку, взял на себя дом пока она работала.
Кровлю землянки подлатал, больше сверху не лило и не капало. И трубу у печурки починил и она больше не чадила, дым ровной струйкой уходил в небо. И мебель что была еле пригодна для использования привёл в порядок.
И сейчас женщина дышала если не полной грудью, то свободнее, всё больше понимая, что этот мужчина вызывает у неё привязанность и робкие зачатки любви.
И если раньше ни о чём подумать не могла, то сейчас он стал её маленьким скрытым от глаз счастьем, о котором она не хотела делиться даже с подругами.
Она понимала, что бабы существа дюже болтливые и одно неверное слово может ей стоить всего.
И теперь она отработав смену радостно летела домой.
Она не говорила мужчине ничего, любовалась им тайком и замученное было изнуряющей постоянно работой тело без отдыха, начало просыпаться, всё чаще напоминая, что она всё же женщина.
И капельки пота скатившиеся по спине мужчины вызывали жаркий прилив крови внизу живота.
Александр же был благодарен женщине и всеми доступными способами старался, хоть как-то облегчить жизнь женщине.
Дети звали его Саша, это было единственноеимя на которое откликнулась интуиция. Он так и не вспомнил своей прежней жизни, ни как зовут по настоящему, ни как оказался в лесу.
Он так же столкнулся с удивительной вещью, дети женщины даже мальчишки были совершенно не образованы, да и сама женщина, только читать да считать умела сносно и потому научить детей и не могла.
Это казалось ему странным и не нормальным, потому он взялся за обучение мальчишек всему, чему знал. И уже через месяц Фёдор и Егорка читали по слогам довольно сносно, а Сонечка постоянно пересказывала те сказки, что рассказал ей Александр. Сказок он знал не много.
В один из дней Зоя прибежала радостная-радостная, она смеясь, достала из-под ватника плюшевого медведя и протянула девчушке.
Та радостно визжала и прыгала, совершенно не обращая внимания, что в некоторых местах на игрушки залысины, а один пуговка-глаз и вовсе висит на нитке.
– Саша, Саша! Смотри, какой медведь! Это мамочка подарила! – Она подлетела к сидящему у печи мужчине и привычно нырнула на колени. Рассказывая о всех прекрасных достоинствах, новой и единственной игрушки. Егорка с какой-то упёртой мальчишеской завистью смотрел на игрушку, оно и понятно, тоже хотелось. Он был старше Сонечки года на полтора.
Зоя же с умилением смотрела на эту картину, создавалась ощущение, что счастье вот оно руку протяни и возьми.
Вдруг Соня присмотрелась к руке мужчины, только сейчас обратив внимание на глубокие бордовые шрамы.
– Дядь Саш? А что у тебя с рукой? – И дальше хлопает голубыми глазюками.
– А это? – Он потряс правой рукой, которая в непогоду всё ещё отдавала пульсирующей болью. – Собака покусала.
– Ты её обидел? Или она плохая была? – Сонечка теребила пуговку на нитке с медвежьего лица.
– Да нет хорошая была собака, она кость нашла, я забрал. – Спокойно ответил Александр.
Зоя стоящая обперевшись об стол побледнела. Такого не было, он вспоминает прошлое?
– А зачем тебе кость? Оставил бы собаке? – Не унималась Сонечка.
– Да не мог я её оставить…
Воспоминание раскаленным винтом вкручивалось в голову, вызывая резкий приступ головной боли. От чего мужчина скривился и пошатнулся, девочка шустрой горошинкой скатилась с его колен.
"– Дядь? Ты зачем убил собачку? Ты тоже хочешь эту кость? "
Напротив него стояла Сонечка в своём жёлтом латаном платье, в кожаных сандаликах, у которых он вчера чинил ремешок.
Он поднялся с пола мутным взглядом оглядел помещение, встряхнул головой. Что это было? Такого быть не могло. Галлюцинация? Он посмотрел на подранную собакой руку, на Соню. Потрогал свой лоб, может простыл? Температура?
– Саш, что с тобой? Ты вспомнил что-то? – В голосе женщины слышался страх.
Зоя действительно испугалась, что он всё вспомнит и уйдет в неё, бросив её с детьми опять одну.
От чего-то вдруг сделалось больно и одиноко. Она быстро взяла себя в руки понимая, что если сейчас ничего не сделает он уйдёт навсегда.
Она сейчас призналась себе, этот потерянный мужчина нужен. Пусть без памяти, без роду, без племени, да она сама ничем не лучше в этой мёрзлой земле.
Она сделала шаг вперёд и обняла этого большого бородатого мужчину, испытывая яркий прилив счастья и тепла, он обнял её в ответ.
Дети сидящие на печи притихли, Коля отвернулся, а Сонечка радостно захлопала в ладоши.
– Он теперь совсем наш? Мама ты сделаешь его моим папой? – Девочка хлопала глазками, радуясь что самая догадливая, Никола на нее зашикал.
А Зоя радостно захохотала непринуждённости непоседливой дочки.
– Зойка? Зойка?! Ты тута?
Со стороны входа послышались женские крики.
Мужчина с женщиной вздрогнули и отстранились друг от друга.
Женщина показала ему спрятаться за печурку.
– Зоя?! – Люба кричала, громче злорадно понимая дома.
Зоя вышла из полутёмной землянки наружу. Плотно прикрывая за собой губосколоченную дверь, которую Саша надёжно законопатил дратвой.
– Чтож ты подруга в гости меня не зовёшь? Зима на улице замерзлая. – Она хитро поглядывала на товарку, будто говоря, я выведу тебя на чистую воду.
– Так Феденька с Егоркой болеют, вот и не приглашаю, вдруг заразишься, а у тебя дети. – отбрила она женщину.
– Жалость то какая, а у меня как раз клюква есть, Она от любых хворей помогает. – Она подходила медленно, говоря вкрадчиво. – Ой, какие хорошие дровишки, сама колола? – Колун был большой, под мужскую руку, женщине таким не то что колоть, поднять трудно, а Зоя была худа, как щепка.
– Люб, тебе чего надо а? – Зоя сразу поняла, чего та хочет, но нет она ей не скажет. Сашку тогда они вместе нашли она его точно вспомнит, мужчина примечательный. – У меня тоже клюква есть, как-никак это я тебя на болото водила, а дрова мы с Николкой накололи. Люб ты если чего сказать хочешь, так говори! У меня дети болеют, некогда мне стобой лясы точить!
– Ну видно же что мужик в хозяйстве Зоя! – Припечатала Любка.
Вот же зараза, баба гулящая, под кем только не лежала, а всё чужие мужики ей покою не дают.
– Никола растет, большой уже! Мужиком будет, а ты раз так обо мне говоришь, не приходи больше Люб, зависть это плохо, мужика хочешь, то на лесоповал иди, там их много, а здесь ты мужика не найдешь, мой Никола ещё мал! – Жёстко сказала женщина. Видя, как бывшая подруга краснея, уходит. Женщина поправила платок и облегченно выдохнула.
Люба шла по стремительно темнеющему лесу и злилась. Врёт ведь зараза! Как пить дать! Ну мы ещё посмотрим!