– Мужик…– Александра кто-то тряс за плечо. – Мужик вставай!
Он нехотя открыл опухшие глаза, женщина что пыталась его разбудить, шарахнулась назад.
Он усиленно пытался вспомнить, как зовут женщину, но столкнулся с беспамятством, он точно её не видел и не знал.
Женщина же вела себя странно, она села на кровать прижав к себе колени.
– Он нас видит, он нас видит! Он накажет! Страшно! – Тут же сама себе отвечает. – Он больной, он ничего сделать не сможет! – Голос в этот раз немного отличался по тональности, будто говорило два человека, а не одна женщина.
– Его надо добить! – Голос женщины звучал с шипящими нотками. – Пока не окреп!
– Нельзя, нас накажут! – Голос имел писклявые плачущие нотки.
Мысли шустрыми шестерёнками крутились в голове. Эта баба безумна, шизофрения? Он в психиатрическом отделении? Приподнялся на локтях немного игнорируя слабость и он огляделся мутным взглядом по сторонам, от запаха аммиака изо рта воротило.
Я в сарае?
Лазарет представлял собой грубо сколоченный из горбыля и досок барак. Окна без подоконников и рамы, представляли собой мутные слюдяные пластины, через которые ничего не было видно.
В два ряда стояли железные остовы односпальных кроватей. Заняты из которых было три, одна принадлежала странной женщине. Что, как большая птица с огромными глазами, не моргая смотрела на него и перебирала способы от него же избавиться.
Но опасности от сумасшедшей женщины, которая почему-то боялась его до икоты он не чувствовал. Третью кровать занимал мужчина с перебинтованной грудью, к которой туго широкими сероватыми полосами ткани была примотана культя. Она еще не зажила, на полотнищах были гнойные пятна вперемешку с кровью.
Мужчина не спал, скорее всего боль была адской, но он молча упрямо смотрел в деревянную с остатками коры стену. Застыл в своей боли и отчаяньи.
Александ перебирал варианты того, где же он оказался, последние кого он помнит мужчины в темно-зеленых гимнастёрках и чёрных сапогах. Он даже не запомнил их лица…
– Что ты на обрубка пыришься? Не жилец он, третьего дня помрёт! – Вякнула женщина-сова грубым мужиковатым голосом, совсем непохожим на женский голос.
Александр перевёл на неё взгляд, что-то с ней было не так. Её фигура плыла и казалось нечёткой картинкой. Он проморгался и посмотрел на неё вновь. Женщина зашипела и отодвинулась дальше.
Странная какая, ну да ладно, не кидается и хорошо.
В это время на противоположной от кроватей стене скрипнула маленькая дверка.
Девушка с двумя пшеничного цвета косицами, зевала стыдливо прикрывая приоткрытый рот маленькой ладошкой сжатой в кулак.
Девушка была очень худа и бледна и если б не белый в застиранных пятнах от крови халат, можно было подумать, что она тоже пациент.
– Стеша, Стешенька, он страшный! Не лечи его! Пусть помрёт! Стеша! Я его боюсь! Нам страшно! -Худая женщина бросилась в ноги девушке и стала лобызать её колени.
Девушка скривилась, вздохнула. Отцепила от себя сумасшедшую, что-то пошептала на ухо, та успокоилась, кивнула и покорно легла в кровать. Накрылась одеялом с головой.
– Вы пришли в себя? – Она уверенно подошла к мужчине, привычным движением притянула к себе его руку, зажав пальцами. Другую руку поднесла к губам, жестом призывая к тишине. Пульс считает? Из накладного кармана достала ртутный градусник. Посмотрела на него снизу в верх, провернув чуть-чуть стеклянный цилиндр. Цокнула и начала активно стряхивать ртутный столбик. Вновь подняла градусник вверх, после сунула его мужчине подмышку.
Александр молча наблюдал за выверенными движениями молодой женщины.
И только потом женщина представилась.
– Меня зовут Степанида Михайловна. Я врач в этом лазарете. Вы на Фаину не обижайтесь, она не буйная. Не справилась со стрессом от переселения и наверное сошла с ума. Точный диагноз ставить не буду, я не специалист в этой области. Вас лихорадило несколько дней, как сейчас, себя чувствуете? Говорить можете? – Она хлопала своими светлыми ресницами ожидая ответа от мужчины.
– Жить буду, голова болит. Рука сильно саднит. Слабость в организме присутствует. Во рту привкус аммиака…– Он замялся, не зная, как сказать, что ему нужно по нужде, но смысла тянуть не видел.– Мне бы в туалет надо…– румянец красными неровными пятнами пошёл по лицу девушки. Она поднялась от его постели и прошла в угол в котором стояло белое с черными сколами эмалированное ведро.
– Встать сможете? Или вам помочь? – Александр покачал головой, спустил ноги с кровати и пошатываясь встал. В упор посмотрел на девушку, котора не моргая смотрела на него.
– Вы бы отвернулись, а то я растеряю остатки мужской гордости! – Мужчина весело подмигнул зардевшейся девице.
– Нельзя, вы выжили то с трудом. Три дня в лихорадке! Вы тяжёлый, если упадёте, мне не поднять! По этому я буду придерживать, а вы нужду справлять. – Девушка красная, как помидор настаивала, на своём. Мужчина хмыкнул, сил терпеть уже не было.
Уже после того, как девушка убежала выплёскивать из ведра на улицу и вернулась, Александр подмигнул ей.
– Ну, после того что ты видела, точно должна выйти замуж! – И хохотнул, девушка вновь залилась краской и засмеялась.
В это время входная грубо сколоченная дверь со скрипом открылась.
Вошёл мужчина в форме, туго перетянутый поясным ремнём, рука подозрительно дрожала рядом с кобурой.
Молодая докторица сразу сникла, скупо поздоровалась с вошедшим мужчиной и присела за свой рабочий стол. Демонстративно достав пару серых папок, начала перебирать шуршащие листы.
– Что же вы Степанида Михайловна не поздороваетесь со старшим комиссаром? – Было видно вошедший мужчина злился.
Александр сразу отметил для себя, что тот имеет на девушку виды определённого характера и брошенная в скользь шутка достигла его ушей.
Тишина что возникла в лазаретном бараке резала уши и давила на психику. Видимо сложные отношения между мужчиной и женщиной давно, а тут ещё он, непонятный хрен с горы бензину в костерок подливает.
Как ни странно, ситуацию разрядила Фаина, которая до этого пряталась под одеялом. Она соскочила с кровати и кинулась в ноги мужчины, потными руками хватаясь за заправленные в сапоги с высоким голенищем шаровары, за гимнастёрку и ремень. Словно хотела взобраться по нему, как кошка по дереву.
– Убей его Леша! Лёшенька, убей его для меня! Он плохой! Сделай это! Нам же было хорошо! – Мужчина скривился и попытался скинуть растрёпанную цепкую бабу. Она льнула к нему, пыталась зацепиться за шиворот ногтями.
Она лизнула его в щетинистую щеку, оставляя слюнявый влажный след. Мужчина скривился, замахнулся и ударил женщину ладонью по лицу. Та отскочила от него и зашипела. Подскочила на ноги и выбежала в открытую комиссаром дверь.
– Стешь, неправда это! Она врёт! – Он растерянно смотрел на женщину, которая старательно делала вид, что бумаги ну очень интересные.
– Ваши отношения, Алексей Алексеич, меня не касаются! – Хоть и раздражало её внимание комиссара, но всё же чувствовалось, что дело таки есть.
Александ стоял и размышлял, как бы так прикинуться ветошью, чтоб его случайно не пристрелил этот любвеобильный кабель при форме.
– Стеша да сколько ты меня мучить будешь? Я ж к тебе с душой! Я может жениться на тебе хочу! – Он пошёл к столу …
Внезапно голос подал третий пациент, тот самый что всё время смотрел в стену.
– А когда ж ей любиться то? Всех сюда болезных тащат, а она одна.
Ты б сделал так, чтоб девочка, хоть иногда отдыхала. Может и появятся у неё силы любовь твою рассмотреть, да попробовать… – Он усмехнулся в седые усы.
– Ты старый совсем страх потерял? Тебя кто спрашивал? – Рыкнул мужчина…
– А всё одно мне жить три дня осталось, так и поговорю! – Седой мужчина сверкнул глазами. – А то мы не знаем, что ты врачей новых не вызывал, а докторице врёшь! Думаешь совсем обессилеет и на коленях к тебе приползёт о помощи просить? А ты и поможешь! – Он безумно хохотнул.
Послышался щелчок, повисла тишина. Александр не видел, но был абсолютно уверен, что это комиссар отщёлкнул застёжку кобуры.
Девушка рывком взметнулась изо стола и повисла на вытянутой руке с пистолетом.
– Алексей Алексеич, не делайте глупостей. Ему больно, обезболивающих не доставили вот он и бредит. От боли понимаете! – Она старалась заглянуть в налитые от бешенства кровью глаза и успокоить мужчину.
– Сегодня вечером придёшь ко мне! И сними этот бл**ский халат! Не придёшь, пристрелю этого обрубка! – Он схватил своей огромной лапищей за тонкую шею девушки, притянул к себе и грубо поцеловал.
После чего развернувшись на каблуках быстрым шагом покинул барак.
Девушка до этого стоявшая прямо упала на пол, словно из неё выдернули стержень и громко навзрыд заплакала.
Мужчины на кроватях растерянно переглядывались, не зная чем помочь девушке в сложной ситуации.
Её плач рвал душу на куски. Седой мужчина утирал бегущие по щекам слёзы, мог же промолчать старый дурак!
Александр осторожно спустил ноги на деревянный пол, сколоченный из грубых необструганных досок. Он пытался сохранить вертикальное положение, но был настолько слаб, что повалился на четвереньки и пополз в сторону плачущей девушки, обдирая голые колени об необработанный пол.
Сил еле-еле хватало, чтоб переставлять колени. Пот ручьями катился по всё сильнее пульсировала болью правая ладонь, капли крови проступали через лоскуты ткани.
Обняв девушку, он упал без сил рядом с ней.
– Ну что ты маленькая, всё хорошо будет…
Белая косынка свалилась с головы, мужчина гладил девушку по волосам.
– Всё хорошо будет, у таких светлых девочек всегда всё хорошо бывает…
– Прости меня девочка, прости дурака! – С кровати с грохотом свалился старик, только сейчас Александр увидел, что ног у него тоже нет по колено…