Мысли у меня были невеселые. Надо было найти Верислава и Василису. С Вериславом у меня была не очень крепкая связь. Это бы получилось лучше у Любаши. А, вот Ваську найти, я, пожалуй, смогу попытаться. Я опять закрыла глаза и постаралась вытеснить все звуки внешнего мира. Просто представила соколиху, черную шапочку перьев на голове, загнутый клюв и пестрое оперенье. Тонкая ниточка моего мысленного поиска потянулась к ней. Вдруг, зрение мое, как будто раздвоилось. Подо мной была ночная земля, а надо мной яркие звезды осеннего неба. Она искала нас!! Чувство ликования стало подниматься внутри меня. У меня получалось! Это немного развеяло мое сосредоточенное внимание. Я отдернула себя. Радоваться потом будем. И опять послала свою мысль вперед. Соколиха услышала меня!! Направление ее полета изменилось. Вскоре, я услышала хлопанье крыльев над головой. И Васька приземлилась на мое плечо, больно поцарапав меня. Но, я не обратила на это никакого внимания, так была рада видеть свою пернатую подругу.
– Васена, родненькая, нашла нас … – Приговаривала я тихо, поглаживая соколиху по перьям. Она довольно курлыкала, подставляя мне спину под ласковое поглаживание. – Где Верислав? С ним все в порядке?
Я нарисовала в голове образ Верислава. Василиса закурлыкала с удвоенной силой, и я увидела нашего воина, идущего в ночи.
– Приведи его к нам. – Попросила я соколиху.
Василиса послушно взмыла в воздух. И, вскоре, звуки ее крыльев затихли вдали. Я облегченно выдохнула. Скоро мы опять будем вместе. Вот Любаша то порадуется. Теперь можно спокойно оглядеться. Подбросив веток в костер, я достала из потайного кармашка ремня фигурку, вырезанную из дерева рябины, изображающую голову Ящур-Веды, прощальный подарок самого Батюшки. С любовью погладила полированное дерево. Она отозвалась притоком силы во всем моем теле. В голове прояснилось, ушла усталость. Я сосредоточилась на окружающем нас мире.
Ночь, как будто посветлела, все вокруг приняло более четкие очертания. Я услышала возню мелких зверушек в кустах, крики ночных птиц. Звезды летели перед моими глазами, оставляя яркие светлые полосы в небе. Стала расширять свое виденье, пока, внезапно не наткнулась на глухую стену, за которой чувствовалось колебание недоброй, злой энергии. Я быстро отступила назад, втягивая поисковые нити мыслей обратно. В голове зазвенело, глаза затмил мрак. Я очнулась у горящего костра. Состояние было, как после удара электрического тока. Потрясла головой. Сняла фляжку с пояса и сделала несколько глотков отвара. Немного стало легче. Господи, куда мы опять вляпались?! Куда, куда … Все туда же. Не на блины, чай, нас позвали. Ответила я сама себе.
Вдруг, за скалой около которой мы сидели что-то зашуршало. Высокая трава зашевелилась. Я вскочила и схватилась за нож.
– Кто тут? – Громким шепотом спросила я.
Из травы осторожно высунулась зеленоватая рожа, покрытая бородавками, перепачканная вся глиной. За рожей показался горб. И, вскоре, все существо выбралось из травы и застыло столбиком передо мной. Я облегченно выдохнула.
– Матушка, Дивия! Дед Шишига, это ты что ли?!
Шишига несколько раз хлопнул своими желтыми глазами, вытер корявой лапкой нос, и зашуршал, похожим на шорох камыша, голосом.
– Девки, вы что ль?
Я, успокоившись, села обратно.
– Мы, мы … Кому в такой глуши еще понадобиться шариться. Да, ты проходи, не стесняйся. Только вот, угостить тебя нечем. Рюкзак с провизией уплыл.
Шишига бочком протиснулся мимо меня, уселся, подвернув свои ножки калачикам, и зашмыгал носом.
– Так я, это … Не голодный я.
– Я очень рада, что ты жив здоров. А то, как увидели, что на месте твоей домушки омут крутиться, расстроились. И бабка Рися про тебя ничего не знает.
Шишиге мои слова понравились. Видно, не проявлял о нем никто раньше заботы.
– А, чего это вы снова тут? Али, опять перекинуло? – Проявил он любопытство.
– Ага, перекинуло … – Проворчала я. – Батюшка Ящур Аристиду за нами послал. Просил явиться. Вот мы и явились.
Чувствовалось, что приглашение самого Ящур-Веды сильно подняло наш рейтинг в глазах деда.
– Ну, раз сам Батюшка позвал … – Протянул он удивленно, и опять зашмыгал носом.
Тут, Любаша зашевелилась, просыпаясь. С кряхтеньем распрямилась, и посмотрела на меня.
– Чего это ты тут? Никак уже сама с собой разговариваешь?
Я усмехнулась.
– Ну, до этого еще не дошло. Вставай. Гости у нас.
Подруга быстро села и испуганно похлопала на меня глазами.
– Какие еще гости? – Настороженно начала она.
Но, тут ее взгляд наткнулся на сидящего у костра Шишигу. И она обрадованно воскликнула:
– Дед Шишига!!! Надо же, живой!! Вот счастье то!!
Дед от умиления даже прослезился, так ему было приятно, что мы ему рады. А Любаня сходу начала его спрашивать.
– Ну, рассказывай, чего у вас тут творится такое. Нас вон с моста, который Бродницы устроили, смело волной, невесть откуда взявшейся. Чуть не утопли.
Шишига при этих словах вытаращил на нее и без того большие глаза. Я воспользовалась паузой, и быстро проговорила подруге.
– Я Ваську нашла. Послала ее, чтобы Верислава привела. Думаю, к утру здесь должны быть.
Подруга обрадованно вскрикнула.
– Так значит, с ним все в порядке? Ну, слава Богу!
– Да, чего ему сделается. Он мужик крепкий. Я видела, когда волна нас накрыла, он у самого берега был. Его не должно было зацепить.
Тут дед очнулся от своего удивления, и запричитал:
– Ой, девки … Беда пришла … Что ж теперь будет то?
Я нахмурилась.
– Ты, дед, голосить завязывай. Толком нам расскажи, что знаешь. А, то, все на Батюшку Ящура кивают. Никто ни чего толком не объясняет. Говорят, Что Батюшка сам все расскажет. А, я чувствую, что такими темпами, мы до Батюшки и добраться то не успеем.
Шишига, смутившись, заерзал, и стал выкручиваться.
– Дак, я и сам толком ничего не знаю.
Любаня, несмотря на недавнюю радость от его появления, сурово нахмурилась.
– А, ну, кончай юлить! Живо говори, что знаешь! А то, ишь, взяли моду, на батюшку все сваливать!
Дед слегка вздрогнул от такой суровости, и на всякий случай, отодвинулся от подруги подальше.
– Ладно. – Начал незатейливо он. – Много не знаю. Но, что знаю, расскажу. Только вы уж меня Батюшке Ящуру то, не выдавайте. Не ровен час, разгневается. – Попросил он.
Мы согласно закивали головами, что, мол, мы – могила. Никому, ни боже мой. Приободренный он начал.
– Ну, тогда слушайте …
Мы навострили уши, и приготовились слушать.