– София… – услышала я мужской голос и открыла глаза.
Приподнявшись на локте, застонала. Боль вернулась и разлилась по затылочной части головы.
– А-а-а-а, мамочки! Как же больно, – я потёрла ноющее место и осмотрелась.
Похоже на тюремную камеру. Мрачное каменное помещение с одной-единственной лавкой, на которой я сижу. Дыра в углу как отхожее место. Тяжёлая деревянная дверь с маленьким окошком наверху. А над потолком – решётчатое окно, из которого льётся тусклый свет луны, освещая небольшое пространство камеры. Через просветы железной решётки мерно капает непрекращающийся дождь, стекая тонкой струйкой на каменный пол и превращаясь в лужу, которая становится всё больше и больше.
– Бр-р-р, как же холодно! – поёжилась я и, обхватив себя руками, прижала к телу колени.
– София! – вновь этот голос. Я осмотрелась и только сейчас поняла, откуда он доносится. Из того самого окна над потолком.
– Кто там? – тихо спросила я и подняла голову, надеясь увидеть, кто меня зовёт.
– Это я, Эль Мамун, твой наставник.
– О, слава небесам! – я вскочила с лавки и подбежала к тому месту, над которым было окно. – Вытащите меня отсюда, пожалуйста. Я ни в чем не виновата.
– Меня не пускают к тебе как минимум до утра. Видимо, кто-то постарался, чтобы тебя заперли на ночь в этой тюрьме. Я не знаю кто, но, думаю, ты в опасности. Будь осторожна.
– В опасности? – я задрожала от осознания того, что нахожусь в этом жутком месте и никто не поможет, случись что-то ужасное. Стало по-настоящему страшно. – Эль Мамун, что же мне делать?
– Используй защитную магию.
– Но мои плетения никуда не годятся. Они нужны только для акушерства и медицинских операций.
– Иногда и этого бывает достаточно…
Прислонившись к окну, я увидела в свете луны морщинистое лицо наставника в очках, залитых каплями дождя. Серые глаза смотрели на меня упрямо, но с чистой любовью старика к своей внучке.
– Мне страшно… – призналась я и прислонилась к холодной стене камеры.
– Ничего не бойся. Ты смелая девушка, а ещё очень умная и добрая. На-ка вот, держи.
Я повернулась и увидела, как наставник что-то протягивает мне через прутья решётки.
– Что это? – удивлённо спросила я и протянула руки.
– Это передала твоя подруга Анита Корн. Как только она узнала, что ты находишься здесь, быстро собрала мне кое-какие вещи для тебя.
В мои ладони опустился довольно тяжёлый холщовый мешок.
– Эль Мамун, ответьте мне, где я нахожусь.
– К сожалению, в тюрьме, – не задумываясь, сказал мужчина.
– Вы знаете, почему я здесь?
– Ох, София… – отвёл он глаза и убрал руку из окна. – Мне всё рассказали.
– Я не убивала леди Норден, – твёрдо сказала я и ударила кулаком по каменной стене. – Я бы никогда… вы же знаете меня.
– Знаю. Ты слишком добра, чтобы навредить кому бы то ни было.
Я сползла по стене и села на холодный пол. Только сейчас заметила, что на мне был тот самый белоснежный фартук, который выдали в доме Нордена. Вот только сейчас он был весь в крови роженицы. Сжав зубы, я развязала кушак и стянула с себя фартук, чепец тоже слетел, и волосы рассыпались по плечам.
– Эль Мамун! – крикнула я в окно, надеясь на то, что мой наставник ещё не ушёл.
– Да, моя дорогая?
– Почему вы отправили меня к леди Норден? Случай же был крайне тяжёлый и на практике в больнице меня не допускали до подобных операций. Вы говорили, что сначала я должна закончить Академию и только после этого…
– О чём ты говоришь, деточка? – крайне удивлённо произнёс главный лекарь больницы и схватился морщинистыми пальцами за прутья решётки. – Я никуда не отправлял тебя!
– Но как же? – я поднялась и посмотрела в честные глаза Эль Мамуна. – То письмо… от вас. Оно пришло телеграфом. Ректор прочитал его и отправил меня в дом к лорду Нордену, а ещё сказал, что вас нет в городе, поэтому я единственная, кто может справиться с задачей.
– Что? Не может этого быть! – вскрикнул старик. – Я был в городе, но не в больнице, а на совете попечителей. Кто-то сегодня подставил нас обоих, отправив тебя на безнадёжный случай в дом лорда Нордена.
– Но кто? – неуверенно спросила я, не понимая, кто мог сделать подобное.
– Верь мне, София, я бы никогда не отправил студентку на такой тяжёлый случай. Тазовое предлежание, да ещё и обильная кровопотеря. Леди Норден сутки мучилась, и даже если бы я приехал к роженице вместо тебя, то ничего не смог бы сделать! То, что ребёнка удалось спасти, говорит о том, что вы, София Ольсон, большая умница и невероятно трудолюбивая ученица. Я горжусь тем, что ты проходишь практику в моей больнице, а ещё надо обязательно поблагодарить твоего ректора за то, что научил тебя магическим плетениям. То, как ты перевернула ребёнка в утробе матери, говорит о высочайшем уровне владения третьим уровнем магии и твоём потрясающем таланте.
– Спасибо… конечно. Но я не смогла спасти жизнь Олинде. Теперь её ребёнок остался без матери.
– У девочки есть отец. И самое главное, она будет жить. София! Посмотри на меня! – громко сказал врач, и я подняла на него глаза. – Ты спасла жизнь этому ребёнку. Помни об этом. Помни об этом всегда!
– Но все обвиняют меня в том, что я убила жену и истинную лорда Нордена.
– Не все. Только те, кому это выгодно. Мы докажем обратное. Верь мне, девочка.
– Вы думаете, кому-то выгодно обвинить меня в смерти Олинды Норден?
– Да. Я в этом уверен. Убийце надо замести следы, и он решил это сделать с помощью тебя.
– А письмо, которое пришло телеграфом? Его тоже написал убийца?
– В этом нам ещё предстоит разобраться, – наставник оглянулся и замер. – Кто-то идёт, мне пора.
– Эль Мамун. Не уходите…
– Утром я снова приду и, будь уверена, вытащу тебя из этого злополучного места.
– Спасибо, что навестили меня, – я протянула руку, но смогла достать только до кончиков пальцев наставника.
– Девочка моя, прости, что ты находишься в тюрьме, в то время как я на свободе. Жизнь несправедлива. Ох как несправедлива…
Сказав это, Эль Мамуна исчез из окна, а через мгновение я услышала удаляющиеся шаги. Поднявшись с холодного пола камеры, я отряхнула своё выходное платье, прижала к груди холщовый мешок и перебралась на лавку. Накинув на плечи жёсткое покрывало, как будто сделанное из опилок, я подогнула под себя ноги и решила посмотреть, что же мне передала подруга.