Среди кувшинок, там, где тонут,
шурша от ветра, камыши,
где ива серебром души
заполнила зеркальный омут.
Где сети выкинул восход
на воду цвета киновари,
где песня есть у каждой твари,
а у властителя – народ.
Где ночью омут сердце ранит
своей глубинной чернотой,
и берег округляет грани
вселенной темной и пустой.
Туда притягивает ряска
меня, познавшего успех.
Она, как позабытый грех,
как стыд скрывающая маска.
Мне ряска год от года ближе.
Она затянет боль и страх
и в лилиях, и в камышах,
в Нолинске древнем и в Малмыже.
По всей российской широте,
где тот же цвет и те же краски.
Где дань, увы, не красоте,
а временной болотной ряске.