Мы едем домой. В машине Марк влажными салфетками пытается стереть кровь с костяшек, щедро поливает перекисью – водитель передал ему аптечку. Жидкость шипит на его смуглой коже и на белоснежной коже салона дорогущего авто.
Я как заворожённая смотрю на алую кровь и розовую пену.
– Что? Разве мальчики за тебя не дрались раньше?
– Ты дрался не из-за меня, – отвечаю резко, потому что это правда.
– Ошибаешься…
Отворачиваюсь к окну.
Очень хочется плакать, но я же сильная. Я не буду. И мне вредно. Мне нужно во что бы то ни стало сохранить себя. Держаться до того момента, пока я смогу вырваться.
– Ошибаешься, Аленький. Иди ко мне…
– Не надо. Испачкаешь платье.
– К чёрту платье.
– Я не хочу, Марк!
– Чего ты не хочешь? – он всё-таки разворачивает меня, притягивает, впивается взглядом.
Я вижу, как горит огонь в его янтарных глазах. Почему-то сейчас они кажутся мне такими.
Молчу, сцепив зубы.
– Аля…
Сердце колошматит так, что страшно, вот-вот накроет приступ паники, сжимает, давит. Напряжение растёт. Словно между нами проходит термоядерная реакция. Сейчас весь мир вокруг – в клочья.
– Алька…
Его лоб к моему лбу. Он близко. Только не поцелуй, пожалуйста! Не вынесу, не могу!
«Любовь не проходит так быстро».
Да, чёрт побери, да! Она не прошла! Потому что если бы прошла, мне было бы всё равно! Было бы плевать на него, на его прикосновения. На то, что он устроил на вечере. Плевать на то, что ему тоже хорошо «прилетело» от этого Набокова – глаз наливается черным, и губа… они успели слегка подпортить друг другу «фейсы», пока охранники подоспели. Мне было бы плевать.
А у меня сердце разрывается от боли, потому что я не понимаю – за что? За что он так со мной поступил? Ведь всё было так хорошо! Так красиво!
И свадьба. И первая брачная ночь…
Опять меня душат воспоминания. Душат, потому что разница между «тогда» и «сейчас» огромна. Потому что тогда был рай. Сейчас же я в аду бесконечном и беспросветном.
Почему? Почему? За что?
За то, что я глупая, неопытная, пугающаяся, смущённая, стыдливая? Но ведь он сам меня выбрал такую? Сам говорил, как ему хорошо!
– Ты невероятная, Аленький… не зажимайся, раскрой мне себя, дай посмотреть, дай насладится… С ума схожу, умираю от жажды. Нужна мне. Как воздух. Дышать не могу без тебя.
А я без него не могла! И старалась делать всё, что просил. И раскрывалась, и боль терпела, и слушала, мечтая доставить удовольствие.
Быть его. Стать его. Навсегда. Только его! Чтобы он один.
Никого больше, никогда!
У меня – никого. Да.
А вот у него…
Не отпускает. Марк не отпускает. Боль не отпускает. Поселилась внутри, как у себя дома.
Он прижимает меня к груди всю дорогу, а я едва могу дышать. Аромат его с трудом выношу. Просто потому что боюсь сломаться.
Сломаться и послать всё к чёрту. Простить.
Можно ли это простить? Когда твою душу выворачивают наизнанку, в грязи топчут?
В доме я хочу сбежать, быстро сбрасываю туфли, юбку длинную придерживая.
– Аля, стой. Подожди.
– Я устала. Мне плохо.
– Мне тоже плохо. Очень плохо, Аль. Подожди, послушай.
Игнорирую, продолжая идти вперед. Господи, почему этот холл такой длинный!
Марк успевает схватить за руку до того, как я ступаю на лестницу.
– Аля, остановись!
– Не хочу, оставь меня!
– Да остановись ты!
Молча выдираюсь из объятий, в которые он меня пытается притянуть, челюсти зло сжимаю, в носу щиплет, слезы уже катятся…
– Чёрт! Аля! Да помоги же ты мне! – он не говорит, орёт! Внезапно в таком отчаянии! – Помоги! Неужели ты не видишь! Я уже не знаю, что делать! Я запутался! Я уже в край запутался! Тупик! Не могу больше! Помоги! Подскажи! Ну как мне быть? Да что мне сделать, чтобы ты простила? Я, черт возьми, люблю тебя!
Он держит меня за плечи, заставляя голову поднять, смотреть на него. А я не вижу – слезы застилают.
– Аля… что мне делать?
– Отпусти меня. Совсем отпусти. Пожалуйста. Я не могу, Марк… не могу.
– И я не могу. Не могу отпустить, слышишь? Я сдохну без тебя!
– А я с тобой…
Говорю тихо, еле слышно. И это правда. Не могу рядом с ним. Мне так больно, словно меня постоянно в кислоту, в огонь. Задыхаюсь. Потому что каждую секунду тут я вспоминаю о том, как было хорошо.
И о том, что любовь, правда, так не проходит.
А я хочу, чтобы она прошла! Так хочу!