Когда Камала принесла на подносе завтрак, я лежала на постели, как положено больной, и пялилась в окно.
Котенок, как ему положено, прятался под кроватью и ни единым шорохом себя не выдавал.
– О чем задумались, танари? – пропела служанка, устраивая поднос у меня на коленях.
– О вечном, – буркнула я в ответ.
В общем-то так оно и есть. Богини по легендам существовали всегда. С момента сотворения мира они отвечали за людей и природу. Пресветлая Лаандара творила добро, помогала солнцу сиять, детям рождаться здоровыми, а королевствам процветать. Если же где-то начиналась война, умирали люди или творилось беззаконие – там наверняка потопталась Мараям.
По крайней мере, так утверждали священные книги. Как оно было в действительности, не знает никто. Даже Тьмок. Он все утро, как я ни расспрашивала, стоял насмерть:понятия не имею, что там происходило и происходит, мое дело маленькое, тебе помогать. Якобы потому порождение Тьмы и приняло форму котенка – только появилось на свет. Осознал себя рядом со мной, но испугался посторонних, а потому не сразу материализовался. Со временем пушистик обещал вырасти в здоровенную зверюгу вроде тигра с южного материка.
Я про такое животное не слышала и, если честно, не слишком поверила. Однако способность мелкого ходить тенями могла действительно принести пользу. Неуловимый шпион – всегда бонус.
– Рано вам еще о вечном-то. Смотрите, погодка какая чудесная! – Камала распахнула ставни, впуская порыв осеннего промозглого ветра. На подоконник спланировал разлапистый желтый лист каштана. – Выходите, прогуляйтесь. Обратно домой нас не скоро пустят, там сейчас маги все проверяют, не сидеть же в четырех стенах! Я вам сбегала одежду набрала, не замерзнете.
– Пойдем пройдемся. Ты права, – задумчиво кивнула я. – Говорят, у тана Киттипа удивительной красоты оранжерея.
А еще там растет редкое растение из рода орхидей, файланна. Ее эссенция помогает восстанавливаться выгоревшим магам, устраняет боли в каналах, способствует здоровой циркуляции магии.
Не думаю, что хозяин усадьбы будет сильно ругаться, если я сорву красивый цветочек. А концентрата из лепестков мне надолго хватит, там по капле дозировка.
Загвоздка в том, что растение только недавно обнаружили и его полезные свойства до сих пор толком не изучены. Лишь через пять лет, когда образец доберется до Скайгарда, откроют его исключительную полезность.
На материке любят потрошить все, что под руку попадется, это здесь, на Сомираве, предпочитают созерцать и не вмешиваться.
На пра такое не свалишь, придется тайком вываривать эссенцию. Но она мне очень пригодится, пока буду готовиться к инициации весной.
Инициация – дань традициям и не слишком цивилизованному прошлому архипелага. Жаждущих независимости подростков отправляют в лес, выживать самостоятельно сутки.
На руке каждого – браслет-следилка, так что в случае чего экстренно приедут спасатели и эвакуируют бедолагу. Но документа ему, естественно, после этого не видать до настоящего совершеннолетия.
Несчастные случаи, к сожалению, не редкость. Вылизать весь лес до абсолютной безопасности нереально, да и ни к чему. Теряется суть испытания. Если ты претендуешь на взрослость – сумей увернуться от ловушки, определить съедобные ягоды и победить в схватке с манулом.
Ну или хотя бы убежать вовремя.
Я переоделась с помощью Камалы, еще раз сокрушенно обозрела себя в зеркале и констатировала, что работать над собой придется много.
Надо же не просто продержаться ночь на дереве в лесу, а найти и раздобыть указанный жюри артефакт! Он же станет и призом, и наградой, и стартовым капиталом для будущего совершеннолетнего.
Ведь церемония инициации – не только традиция, но и увлекательное шоу, на которое собираются зрители и находятся спонсоры. Билеты далеко не бесплатны, но все равно их раскупают задолго до начала.
И заявку на участие надо подавать заранее.
Как ни крути, а в этой затее без помощи служанки мне не обойтись.
Стоило нам выйти на улицу, из-за спины раздался возглас матушки:
– Тебе разве уже можно вставать? Что говорит целитель?
Ну вот, сейчас следом увяжется, и до цветка не добраться будет. Вовремя она.
Камала привычно бросилась на мою защиту. Даже вперед выступила, чуть прикрыв меня плечом.
– Тан целитель сказал дышать свежим воздухом! – звонко заявила она.
– И не напрягаться! – воздела палец матушка.
Какое напрягаться? Мне ходить и то тяжело. До оранжереи доберемся и обратно бы доползти. Но матушке лучше этого не говорить, иначе запрет меня в комнате как пить дать.
– Мне скучно! – выпятила я нижнюю губу, как маленькая.
Танну Рангсин это отчего-то неизменно умиляло. Думаю, потому что я становилась похожа на маленькую девочку, мамину малышку, которой еще нескоро заинтересуются мужчины и прочие взрослые проблемы.
– Ну ладно. Только держись за меня! – она подставила обтянутый плотным рукавом локоть, чтобы я на него оперлась.
В тринадцать я уже ростом ее почти догнала, так что вряд ли маменька меня удержит, случись что. Но от возможности коснуться давно забытого родного тепла отказываться не стала.
До сих пор не верилось, что все на самом деле и я не проснусь вот-вот от боли в больнице или в чьем-то желудке. Но скользящий под пальцами гладкий шелк был слишком реален. Как и привычный аромат меда и роз, прочно ассоциировавшийся с матушкой.
Мы двинулись в нужную мне сторону – вроде бы куда глаза глядят. Танна Рангсин принялась рассуждать на тему моего взросления и ответственности.
Я кивала невпопад, слушая нравоучения матушки, и размышляла о своем. Очнулась, лишь услышав ненавистное слово «замуж».
– Матушка, побойтесь богини. Вы правда думаете, что на мне по сговору кто-то женится? – подумала и поправилась: – То есть женится, конечно, родство с дедушкой еще никому не повредило. Но разве я в таком браке буду счастлива?
– А что не так? – удивилась матушка. – Муж с тебя пылинки сдувать будет.
– На людях. Наедине же – попрекать происхождением. Всю жизнь. И если вдруг у нас будут дети – им тоже придется несладко.
Глаза танны Рангсин забегали.
– Что не так с твоим происхождением? Ты дочь принцессы, между прочим! – возмутилась она.
Не знай я правды, поверила бы – в голосе почти не было фальши. Ну, она и не врала – я действительно ее дочь.
– И заезжего материкового развратника, – мрачно дополнила я свою биографию.
Взгляд матушки стал кинжально-острым и метнулся в сторону Камалы.
Ее высочество по документам проходила вдовой. Подозреваю, дед с большим удовольствием реализовал бы этот статус на практике, но папенька предусмотрительно на архипелаге больше не показывался.
– Я во дворце разговор подслушала. Она здесь ни при чем, – тут же выгородила я служанку.
Неловко получилось. Больше действительно подумать не на кого. Пришлось срочно выдумывать отговорку, но вроде убедительно вышло. На балах сплетни – обычное дело.
– Откуда я это узнала – не важно. Это ведь правда, – пожала плечами.
Мы свернули с основной дорожки на боковую, ведущую к оранжерее. Под ногами захрустела мелкая галька.
– Мне нельзя замуж, матушка. Потому я бы хотела учиться. Чтобы не оказаться беспомощной, если что-то произойдет.
Лгать родной матери не хотелось. Если придется, я и глазом не моргну, но вдруг случится чудо, и она согласится?
– Чему, позволь узнать? – тон танны Рангсин заледенел.
– Магии, конечно, – делано-небрежно дернула я плечиком.
Камала услужливо распахнула дверь в оранжерею. Мы переступили порог, и нас тут же окутал влажный, стоячий воздух. Круглый год тан Киттип поддерживал здесь постоянную температуру, так что у растений сбились все ритмы, и можно было найти как плодоносящие деревья, так и цветущие там же по соседству или сбросившие листву. Все сезоны одновременно.
Потрясающе!
Моя цель росла в самом дальнем углу. Чтобы туда добраться, придется миновать плотоядные гигантские непентесы и сарацении.
Надеюсь, матушка так увлечётся спором, что их не заметит.
Судя по тому, как загорелись ее щеки, ждет меня знатная выволочка.
– И к какому направлению магии ты чувствуешь склонность? – строго вопросила она.
Я слегка удивилась. То есть сомнений в том, что дар у меня имеется, у нее нет? Значит, все это время она сознательно ограничивала мои попытки укрепить и развить силовые каналы? Надеялась, что магия рассосется как нежелательная беременность?
Не рассосалась. Ни та, ни другая.
Я сделала вид, что залюбовалась одним из пурпурных роскошно-пышных – и ядовитейших – цветков морапхитты. В голове спешно прокручивались варианты.
Сказать правду про некромантию? Точно запрет дома.
Целительства у меня пшик, но есть. Если потребуется —продемонстрирую что-нибудь простенькое и незатратное.
Минус моей нынешней временной печати не только в том, что она смывается. Схема заточена под боевую некромантию, лечение идет довеском.
Ну и пусть считает, что я слабосилок. Меньше беспокоиться будет.
– Целительство, – выдала я, отворачиваясь и вроде как смущаясь.
Матушка сокрушенно вздохнула, с трудом скрывая облегчение.
– Моя двоюродная сестра может показать тебе, как заряжать целебные артефакты, – неуверенно предложила она. – Раз уж ты не хочешь замуж, займись чем-то полезным, чтобы в старости могла содержать стаю кошек. Дед не вечен…
Мы побрели по узкой тропке, виляющей между густых посадок, молча.
Не пойму, то ли явление чудовищ на танну Рангсин так повлияло, то ли мое откровение насчет отца, но такой быстрой победы я не ожидала. Думала, придется матушку убеждать и уговаривать с доводами и примерами, что мне нужна профессия, чтобы не пропасть в будущем.
Касаемо здоровья таммавата она права лишь отчасти. Его величество крепок телом и бодр духом, но пришествие тварей его подкосит и высосет очень быстро. Как маг воды, он почти ничего не сумеет им противопоставить. Сначала попытается защищать острова, теряя их по одному, а после, видя бессмысленность сопротивления, накроет щитом столицу Сомиравы и будет держать глухую оборону, не пытаясь пробиться на материк.
Из подданных кто-то останется с ним до последнего, но многие переберутся в Скайгард. Их там тоже не ждет ничего хорошего, как это обычно бывает с мигрантами-беженцами. Низкооплачиваемая работа, презрение и снисходительность – в лучшем случае.
Тактика сокрытия головы в песке ожидаемо не принесет результата. Три года спустя твари прорвут блокаду и уничтожат остатки цивилизации на архипелаге.
– Благодарю за понимание, мама, – искренне улыбнулась я. – Буду очень признательна, если тетушка поделится познаниями.
– Богини ради, только не назови ее тетушкой в лицо! – закатила глаза танна Рангсин. – Тамия терпеть не может, когда ей напоминают о возрасте.
А, так вот о которой тетушке речь. Я украдкой скривилась. О пристрастии танны Сенсири к омолаживающим заклинаниям и стимулирующим эликсирам знали все. Смутно вспомнилась тонкая, подтянутая фигура, закутанная в изысканно вышитое покрывало – но не до конца, чтобы видны были руки и непременно шея с плечами – показатели возраста.
Несмотря на все усилия тетушки Тамии, муж ее не ценил и периодически уходил в загулы с юными прелестницами, после которых оскорбленная жена с новыми силами уходила в самосовершенствование.
Я бы на ее месте заинтересовалась снижающими потенцию травами. Но это я. Мстительная некромантка.
За разговором мы незаметно миновали затянутые сеткой ряды хищных растений. Матушка в их сторону даже не взглянула, расписывая мне сложности самостоятельной жизни. Она явно не теряла надежды выдать меня замуж – если не по сговору, то по любви. Мало ли какой парень низкого происхождения захочет принять меня в семью? Придется отказаться от всех привилегий и связи с правящей семьей, но зато меня ждут истинные крепкие чувства!
С языка рвалось, что жених тогда будет рассчитывать на богатое приданое, а в браке даже дед не сможет меня защитить, поскольку исключит меня из рода. Но пусть матушка продолжает благополучно витать в облаках.
Есть такие люди, которых даже удары судьбы не способны ничему научить. Они продолжают жить в некоем розовом тумане, где пони летают и производят радугу.
Зачем спускать танну Рангсин на землю? Это жестоко.
Общение с тетушкой мне не повредит. Под это можно прекрасно подвести мое скоростное освоение дара и расширяющиеся не по привычному графику каналы. Как же, такая талантливая учительница – сама богиня велела мне быстро прогрессировать!
Вот и файланна. Скромно прячется за широкими лопухами листьев.
Сорвать пышущий алым цветок и сунуть в рукав – дело мгновения.
Но Камала заметила.
Все-таки рефлексы у нее на зависть. Обладай она малейшими зачатками некромантского дара, цены бы ей не было. Но увы – служанка обыкновеннейший человек.
Только слишком внимательный.
К счастью, она промолчала.