После кризиса Патрикий проспал два дня, а когда он вернулся из страны грез, то ощутил себя совершенно здоровым. Впервые после того, как попал в плен, он смог твердо встать на ноги.
– Доброе утро, – услышал он голос Ксанфа.
Теперь не затуманенное сознание четко нарисовало ему реальность: он в чужом доме, у совершенно незнакомых людей, которые видели все самые интимные тайны его тела.
– Доброе утро, – пробормотал Патрикий.
Патрик не знал, что сказать и, что сделать. Он стоял в том самом пушистом халате, который самовольно надел в первый день, как попал в этот дом.
– Я злоупотребил вашим гостеприимством, – сказал Патрик.
– Вовсе нет, это большое счастье, что мы оказали помощь нашему собрату.
– Собрату? – совсем растерялся Патрикий.
Ксанф подошел к юноше и быстро осмотрел его.
– Ну, в общем, ты действительно почти в норме, – сказал довольный Ксанф. – Остальное твой организм сделает сам. Мы восстанавливаемся быстро.
– Кто «мы»? – не понял Патрик. – О чем вы, Ксанф?
– Скоро все поймешь, – засмеялся алхимик. – Только, к сожалению, мои полномочия на этом заканчиваются. Наш друг и покровитель, Симон, разрешил мне заняться лишь твоим лечением, а вот твое обучение он оставил себе. Это, конечно, не очень справедливо, – Ксанф вздохнул. – Но, с другой стороны, тебе, паренек несказанно повезло, учиться у самого великого Симона.
– Чему учиться, Ксанф? – воскликнул юноша, тысячи вопросов, толкаясь и теснясь, вихрем кружили в его голове. – Если вы действительно мой друг, расскажите, куда я попал, для чего я здесь, чего от меня хотят?
– Тихо, тихо, не шуми, – с улыбкой проговорил Ксанф, – скоро все узнаешь. Я отведу тебя к Симону, и он все сам тебе объяснит. Но прежде тебе надо одеться, позавтракать, умыться. То, что тебе предстоит узнать, надо воспринимать с холодным рассудком и в достойном виде. Симон прислал тебе несколько костюмов, выбери по своему вкусу.
Ксанф показал на изысканный резной шкаф в стиле барокко, стоящий в углу комнаты. Без особой радости, но движимый любопытством, Патрикий подошел к шкафу и открыл его. Патрик невольно отступил назад. Нет, конечно, родители ему тоже покупали хорошие вещи, но то, что увидел сейчас Патрикий Александрович Раменский, не шло ни в какое сравнение с тем гардеробом, который имелся у него дома. Вещи, присланные Симоном, были достойны королевского приема. Только самые лучшие модельеры, индивидуальный пошив, натуральные ткани. Патрикий не был модником, но даже он восхитился увиденным.
– Они все твои, – сказал Ксанф. – Верхняя одежда пока не готова, слишком большой заказ. Но через пару дней пришлют куртки, пальто, шляпы, костюмы, повседневные и для верховой езды, и прочее, необходимое для твоей будущей жизни.
Сердце Патрикия испуганно сжалось.
– Какой будущей жизни? – сдавленным голосом спросил он. – Кто он, ваш Симон?
Ксанф расхохотался.
– Ой, насмешил меня, мальчуган! Давно я так не веселился. Ты решил, что этот Симон, о котором ты слышишь по несколько раз на дню, некий сумасшедший извращенец, который неравнодушен к невинным юнцам, и тебе уготована участь стать одной из игрушек развратного богача?
Патрикий виновато опустил голову.
– Да, – тихо сказал он. – Передайте вашему другу, что я очень благодарен ему за спасение и лечение, но я не смогу разделить его взгляды. Пусть он выпишет счет, я и мои родители, мы все оплатим вам и господину Симону.
Ксанфа просто разбирал смех.
– Ну насмешил меня, парень. Надо же такое придумать, Симон «голубой»! Ха-ха-ха! Может, и я «голубой»? И даже наш бедняга Хотеп подвержен содомии! Ха-ха-ха! Вот умора!
Патрикий растерянно смотрел на Ксанфа.
– Я не хотел обидеть ни вашего друга, ни кого из живущих в этом доме, – как можно вежливее проговорил Патрик, – я уважаю чужие вкусы, но они чужды мне. Я благодарю господина Симона, пусть он не волнуется, я все оплачу ему. Но теперь я хотел бы вернуться домой.
Ксанф стал серьезным.
– Нет, Патрик, Симон, не «голубой», Симон экстрасенс. Как, впрочем, и ты. Сама Вселенная назначила тебя в ученики к Симону, и назад тебе дороги нет.
– Симон – экстрасенс? – опешил Патрикий.
– Да, выдающийся, первый в мире, а, может, и во всей вселенной.
– Вы говорите, я тоже экстрасенс? – пробормотал Патрик.
– Ты тоже, и я, и даже Хотеп. И теперь тебе путь только с нами. Впереди жизнь, позади смерть. Разве не этим, не магией, ты хотел заниматься? Ведь таким было самое потаенное желание твоего сердца.
– Да, но все так неожиданно, – бормотал Патрик.
– Только так, неожиданно, все и бывает в жизни. Одевайся скорее, не стоит этого великого человека заставлять нас ждать.
Патрик был абсолютно обескуражен. Он выбрал первый попавшийся костюм. Ксанф помог ему одеться. Когда в ванной комнате Патрикий увидел себя в зеркале, то вновь не узнал. Теперь из чистейшего горного хрусталя на него глядел настоящий денди, франт, щеголь, и лысая голова и бледность, последний след недавней болезни, делали Патрикия Александровича Раменского магически привлекательным.