По прошествии двух недель Ксанф посетил дом Симона. Сам хозяин в этот день вновь уехал по делам.
– Соскучился по тебе, – сразу начал разговор алхимик. – Хочешь побывать в гостях у брата Ксанфа?
Глаза Патрикия загорелись азартным блеском.
– Хочу! – радостно воскликнул он.
– Тогда поехали. Поживешь жизнью настоящего алхимика.
– Здорово! – обрадовался Патрик. – А Хотепа мы не возьмем? – робко осведомился юноша.
– Нет, этот Хотеп – славный малый, но создан для паркетных полов. Ты же – другое дело. Жизнь алхимика – это жизнь настоящего крутого парня.
Ксанф привез юношу в свой дом. В прошлый раз Патрикий побывал только в лаборатории Ксанфа, теперь же он оказался в самом жилище. Дом алхимика был небольшим, состоящим из двух этажей, окруженный маленьким садом. В подвальных помещениях располагалась лаборатория, на первом этаже находилась кухня и туалетная комната. На втором – спальня, гостиная, кабинет экстрасенса и еще какие-то комнаты, как решил Патрик, вероятно, пустующие. Ксанф проводил юношу в гостиную. Здесь тоже было темно и таинственно. Тяжелый старинный камин делал атмосферу почти зловещей. Вдоль стен стояли шкафы с книгами.
– У меня есть и, что почитать, и на что посмотреть, – сказал Ксанф. – Скучно не будет. У меня даже нечто вроде музея имеется. Показать?
– Ну, еще бы!
Алхимик привел Патрика в лабораторию. В углу была маленькая каморка с тяжелой старинной дверью. Ксанф взял свечу.
– Так будет интереснее, – заговорщицки прошептал алхимик. – У меня там есть электричество, но при таком свете моя коллекция производит большее впечатление. – Ничему не удивляйся, не забывай, я – черный маг.
Сердце у Патрика в предчувствии чего-то необыкновенного приятно затрепетало. Ксанф тяжелым ключом, вероятно, знавшим еще мрачные времена средневековья, открыл дверь. Они вошли в небольшое помещение. Ксанф поднял свечу, и Патрик увидел стеллажи, на которых стояли какие-то банки и стеклянные емкости. Юноша заметил, что в каждом сосуде содержится некий предмет. Патрик подошел ближе, и чуть не ахнул от ужаса и, в тоже время, темного тайного удовольствия. Перед ним предстал подлинный паноптикум. В каждой банке, каждом сосуде находилось заспиртованное почти фантастическое существо: утенок с четырьмя лапами, рыба с двумя хвостами, удивительного вида растения и животные. Ветерок, задувавший в открытую дверь, слегка колыхал пламя свечи, отбрасывая на диковинные существа зловещие тени.
– Ну как, нравится? – тихо спросил Ксанф.
– Да, – Сейчас Патрик испытывал смешанные чувства: страх и восторг.
– Вот она жизнь, в самых причудливых проявлениях, – прошептал алхимик. – А здесь жемчужина моей коллекции, я зову ее Идиллия. – Ксанф шагнул в самый угол кладовки, пламя высветило нечто похожее на вертикально стоящий гроб или прозрачный саркофаг. Юноша присмотрелся и замер. В огромной стеклянной емкости была фигура женщины, если только можно было причислить к женскому полу это существо. Вообще это были две сросшиеся девушки лет 17 на вид, две головы венчали одно тело.
– Я купил ее у одного патологоанатома, между прочим, нашего собрата, – сказал алхимик. – У бедняжки потрясающая генная мутация.
– А Симон видел ее? – спросил Патрик, взгляд приковывал и одновременно отвращал юношу от вида этого причудливого создания.
– Не только видел, но и помогал мне делать ее вскрытие. Мы тогда изрядно попотели над ней. Симон хоть и утонченный эстет, но когда надо, полезет и в грязь, и в кровь. Забудет про свои изысканные костюмчики. Его секретарь другой. Хотеп старается быть сильным, но у него это получается с трудом. Парню приходится переламывать себя. Конечно, он тоже способен на подвиг, на поступок, но для этого должны возникнуть особые обстоятельства. Ты же и Симон – вы всегда герои, это ваша суть. Ну ладно, на сегодня хватит, а то с непривычки еще ночью приснятся кошмары.
У Патрика действительно от вида этих музейных экспонатов подкашивались ноги. Ксанф вывел юношу из каморки и снова закрыл мрачную дверь.
– Настоящий маг не должен ничего бояться, – строго проговорил алхимик. – Мы, экстрасенсы, не только охраняем Вселенную, но и изучаем ее. Чтобы знать, как бороться со всем тем, что угрожает ее миропорядку и гармонии. Я исследовал Идиллию и теперь знаю, почему она родилась такой. Благодаря этому трупу, я разработал несколько очень действенных средств, которые могут спасти многие жизни. Экстрасенс – это не фокусник, это ученый. Вот так, мой милый. А теперь пошли в лабораторию, немного развлечемся.
В лаборатории Ксанф показывал юноше алхимические чудеса. Смешивая разные компоненты, Ксанф достигал удивительных эффектов. Перед юношей предстал небольшой вулканчик, извергающий мощную лаву. На гладком стекле проступали надписи, горел лед, а в конце этого маленького представления алхимик насыпал на жаровню какого-то темного порошка и прошептал заклинание. Порошок нагрелся и стал источать дым, Ксанф взял небольшую палочку и начал водить по дыму, собирая его, пока он не сложился в очертания девушки. Видение протянуло к Патрику руки и растаяло в воздухе.
– Вот самая красивая девчонка в мире! – засмеялся Ксанф.
– Как здорово! – Патрик был очарован всем увиденным. – Я так не смогу.
– Сможешь, если будешь учиться. Симон умеет еще и лучше. Симон может такое, к чему мне даже приблизиться не дано. Тебе повезло с учителем. Хотя я тоже не так плох.
– Вы замечательный, я хочу научиться всему тому, что умеете вы и Симон.
– Всему свое время, приятель. Не форсируй события, но и не ленись. Ладно, уже довольно поздно. Сегодня подурачились, а завтра за работу. С утра поедем в лес собирать травы.
Ксанф привел юношу на кухню, и тут быстро разогрел бифштексы, поставил на стол вазочку с печеньем и баночку меда.
– У меня нет таких изысков, как у Симона. Я человек простой. Если чего другого хочешь, посмотри в холодильнике, и сам приготовь себе. Я, признаться, кулинар так себе. И поваров не держу.
– Да что вы, Ксанф, все очень вкусно, – заверил алхимика Патрик.
Алхимик положил себе в чай ложечку меда.
– Сахар стараюсь не употреблять, – сказал Ксанф, – то ли дело мед. Я приобретаю его у одного знакомого пасечника. Да и в медицине, и в алхимии мед – не последний компонент.
Утомленный впечатлениями этого необычного дня, Патрикий быстро уснул. Алхимик разбудил его в четыре утра. Он сам зашел за ним в комнату. Ксанф тронул юношу за плечо.
– Пора, приятель. Время не ждет.
– А? Что? Уже? – спросонья пробормотал Патрик. Но он тут же вспомнил, что они договорились идти в лес.
Юноша быстро встал и оделся. Они снова оказались на кухне. Ксанф сварил овсяную кашу и поставил тарелку с ароматным ноздреватым хлебом.
– Хлеб пеку я сам, – сказал алхимик, – купил хлебопеч. Конечно, это не настоящий деревенский хлеб, но вполне сгодится.
Патрик сам удивлялся, но простая незамысловатая еда Ксанфа юноше нравилась ничуть не меньше, чем утонченный королевский стол его наставника Симона. Для похода в лес алхимик оделся в джинсы, высокие охотничьи сапоги, плотную куртку. Своему ученику Ксанф тоже подобрал подходящий костюм, у алхимика нашлась и вторая пара сапог, которая оказалась юноше впору. Патрик был почти одного роста с Ксанфом, но 32-х летний алхимик был несколько мощнее своего подопечного. Брезентовая куртка алхимика слегка болталась на Патрике. Взяв корзины, Ксанф и Патрик поехали в лес. Дорога заняла не очень много времени и меньше чем через час, они уже были у обочины. Алхимик припарковал машину. В такой ранний час на дороге было пустынно. Ксанф посмотрел на часы. Стрелки показывали 6 часов утра.
– Вообще-то я отправляюсь на сбор трав еще раньше, но не хотел тебя будить. Сила растений зависит от времени, погоды, почвы и еще многих факторов. Пошли.
Лес перекликался трелями птиц и обволакивал ароматами пробуждающихся трав и цветов. Юноша, наслаждаясь открывающимся зрелищем, последовал за учителем. Ксанф уверенно прокладывал дорогу среди густых зарослей. Внезапно Ксанф остановился, он наклонился, сорвал какой-то листок и, растерев его в руке, понюхал. Алхимик вздохнул с наслаждением.
– Дикая мята. Смотри.
Патрикий увидел рядом с собой небольшие зеленые листочки. Патрик, движимый любопытством, тоже сорвал листик и растер его. Юношу обдал терпкий запах мяты, но он казался более жестким, чем тот, что он привык встречать в изделиях и приправах.
– Обязательно ее возьмем, даже роса не исчезла! – восхитился Ксанф. – Утренняя роса вообще особый компонент магии. Она усиливает свойства растений. Собери мяту аккуратно, чтобы не потерять росу. Потом, конечно, она высохнет, но пока мы тут ходим, а потом едем домой, она успеет пропитать растение.
Патрик, затаив дыхание, стал осторожно рвать мяту, чтобы не сбросить волшебные росинки. Ксанф тоже занялся сбором.
– У меня в саду растет мята, у меня вообще неплохой аптекарский огород. Но все же настоящая природная мята, дикая, выросшая сама по себе, это другое, – говорил алхимик. – Она более сильная, более действенная. Мяту создала богиня Прозерпина, жена Аида. Так она наказала свою соперницу. Но прекрасная дева не пропала, воплотившись в растение. Она стала постоянной гостьей на пирах, где вызывала веселье и пробуждала аппетит. Знахари стали использовать мяту в борьбе с болезнями желудка, кожными заболеваниями, при головной боли.
– Сколько же вы всего знаете, Ксанф!
– Работа у меня такая, приятель. Ну ладно, хватит. Нам еще надо много собрать растений.
Ксанф и Патрикий ходили по лесу уже два часа, алхимик показывал юноше травы, рассказывал легенды, с ними связанные, и, как их используют для лечения.
– Надо бы передохнуть, – сказал Ксанф. – Ты еще растущий организм, встал рано. Не стоит тебе переутомляться.
Однако Патрик, несмотря на ранний подъем и длительную прогулку, совершенно не чувствовал усталости. Наоборот, юноша от общения с природой, ощущал небывалый прилив сил. Они вышли на поляну, здесь лежало поваленное бревно. Ксанф сел на него, достал термос, спрятанный в углу его корзины, два пластиковых стаканчика и холщовый мешочек, в котором оказались бутерброды с мясом.
– Садись, перекусим.
Патрикий сел. Ксанф налил ему чай, который оказался великолепным и горячим, как будто был только что заварен, и дал бутерброд.
– Как же все вкусно! – не смог скрыть свой восторг Патрик.
– Чай изготовлен по фирменному рецепту брата Ксанфа, – засмеялся алхимик, – а мясо вяленое, в одном манускрипте я нашел старинный способ его приготовления. Так делали раньше моряки, путешественники, купцы, отправляясь в дорогу.
Патрик наслаждался едой, природой и общением с таким интересным старшим товарищем, каким оказался Ксанф. В какой-то миг у юноши мелькнула мысль, что почему, ни отец, ни брат, ни мать никогда не ездили в лес. В семье юноши даже не возникало такой темы. А было бы здорово, всей семьей, вместе… Патрик стремительно отогнал эти бессмысленные размышления. Ксанф, опытный экстрасенс, читал юношу, как открытую книгу.
– Что, хорошо с братом Ксанфом? – весело спросил алхимик.
– Очень, – улыбнулся юноша.
– Вот так-то. Брат Ксанф плохому не научит. Нет, Симон, конечно, – высшее создание, но его ты в лес не заманишь. Земля грязная, трава мокрая, а костюмчик от Армани. Да и бальных сапог для прогулки по лесу еще не создали. – алхимик стал серьезным. – Но, если Симон увидит попавшего в беду, то забудет и про грязь, и про фирменный костюм, он самоотверженно бросится на помощь.
– Я люблю Симона и вас, – сказал Патрик.
– Люби Симона, он замечательный. И ты очень похож на него.
Покончив с едой, Патрик и Ксанф еще пару часов походили по лесу. За это время они набрали полные корзины трав.
– Ну ладно, – сказал Ксанф, – я думаю, этого запаса нам пока хватит. Пора домой, нам еще сушить их.
Прежде чем уйти, Ксанф поклонился и произнес небольшую молитву на древнеегипетском языке.
– Поблагодари природу за щедрость и милость, проявленную к нам, – сказал алхимик.
Патрик, как можно ниже поклонился, и произнес несколько слов на древнеегипетском. К своему стыду, целиком заклинания и гимны он еще не успел выучить. Ксанф сделал вид, что не обратил внимания на невежество подопечного. Вернувшись в жилище, Ксанф и Патрик до вечера занимались травами. Какие-то – они разрезали на мелкие части, некоторые – связали в пучки, из иных – выжили сок. После скромного ужина, состоящего из отварной картошки, приправленной сметаной, и меда с чудесным хлебом, который испек Ксанф, алхимик отправил юношу спать, а сам удалился читать в свою библиотеку. Утомленный трудами и прогулкой, Патрик моментально уснул. На следующее утро Патрик и Ксанф работали в огороде. Патрикий с удовольствием полол сорняки, окапывал грядки, потом они еще собрали несколько растений: садовую ромашку, садовую мяту, салат-латук. Юноше все работы были не в тягость, а в радость. Несмотря на простой быт и суровый нрав чернокнижника, Патрик ощущал во втором наставнике столько доброты и участия, что любая деятельность в его обществе доставляла юноше только радость и удовольствие. К концу третьего дня Симон позвонил Ксанфу.
– Друг мой, – прозвучал вальяжный голос Симона, – верни мне, пожалуйста, моего ученика. Еще немного, и ты замучаешь мальчика.
– Эх, парень, пора, – вздохнул алхимик. – Король вернулся, изволит беспокоиться.
Патрику, по правде говоря, было жаль расставаться с алхимиком, но и по Симону он ужасно соскучился.
– Ты приходи ко мне почаще, – сказал Ксанф. – Скоро я начну готовить лекарства, сделаем микстуры, отвары, разные мази. Будет интересно.
– Обязательно приду! – Патрик хотел обнять алхимика, но не решился, а просто крепко, по—мужски, пожал учителю руку.