Остановив машину возле ворот подмосковного дома, Энджи устало уронила руки на колени:
– Ничего себе домина! – присвистнул Егорша, с удивлением разглядывая в темноте очертания внушительного поместья.
Ярый, всю дорогу примерно спавший в багажнике, вскочил на лапы и тихо заскулил, требуя выпустить его наружу.
– Да, братец, ты долго терпел, – обернулся к нему Егорша и ласково потрепал пса по загривку. – Ну что, заезжаем? – спросил он Энджи.
– Электричество выключено, ворота сами не откроются, возьми ключи, – протянула она ему связку, – вот этот круглый от калитки. Как зайдёшь, слева будет распределительная коробка. Разберёшься? У меня сил нет.
– Конечно, – усмехнулся он, – я же всё-таки физик.
– Ну, дерзай! – откинулась она на подголовник.
Выбравшись из машины, Егорша потянулся, разминая затёкшие мышцы. Через пару минут металлический лязг отползающих в сторону ворот возвестил о том, что он справился с задачей. Шурша шинами по гравию, джип медленно заехал на территорию.
– Дом, милый дом! – вздохнула Энджи и вылезла из машины.
Лёжа со стаканом апельсинового сока в пенистой ванне и наслаждаясь лаской душистой тёплой воды, она поймала себя на том, что не чувствует ожидаемого покоя. Казалось бы, сбылась, наконец, её мечта вырваться из проклятого дома Прасковьи, но умиротворения не приходило.
«Я просто устала, мне нужно отоспаться и отдохнуть и тогда всё придёт в норму».
Первую неделю после приезда они так и делали – валялись до полудня в постели, вечера коротали у камина и никуда не выходили, тем более что погода не располагала к прогулкам. Наступивший октябрь заливал посёлок ледяным дождём, изредка переходящим на мелкий град. Ветер беспрестанно дул, пытаясь пробраться во все щели и, ворвавшись на чердак, яростно завывал, пугая жильцов тоскливыми стонами.
– Здесь всегда так в октябре? – подкидывая дрова в камин, спросил Егорша у закутавшейся в плед Энджи.
– Да нет, – мотала она головой, – октябрь бывает и очень тёплый, а вот в этом году что-то рано похолодало.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он, с тревогой вглядываясь в бледное лицо.
– Что-то не очень, живот крутит, – поморщилась она, пытаясь устроиться поудобнее.
– Надо бы тебе к врачу съездить.
– Да, я думаю в понедельник и поедем, а сейчас, если ты не против, я пойду спать.
– Конечно.
Энджи, с трудом выбравшись из кресла-качалки, встала и направилась к лестнице на второй этаж. Ярый пошёл за ней.
– Эй, а ты куда? – окликнул его Егорша.
Пёс обернулся, тоскливо вздохнул и последовал за девушкой.
В понедельник они, как и запланировали поехали к врачу. Ярый, не отходящий в последнее время от Энджи ни на шаг, проявлял незаурядную смекалку, пытаясь занять место в машине. Он был сильно возбуждён и, поскуливая, кружил около, улучая момент, чтобы забраться на сидение. Егорша пару раз вытаскивал отчаянно упирающегося пса из салона и, в конце концов, закрыл того в вольере. Отъезд за ворота сопровождался возмущённым лаем, переходящим в тоскливый вой.
– Что с ним такое? Неужели так понравилось ездить в машине? – недоумевал расстроенный поведением пса Егорша. – Тебе не кажется, что он в последнее время ведёт себя странно?
– Вероятно, он взял на себя обязанность охранять нас с дочкой, – слабо улыбнулась в ответ Энджи.
– Это точно, – кивнул он, – ты как себя чувствуешь?
– Не очень, такая тяжесть в животе.
– Но это, наверное, и не удивительно, ты же всё-таки беременна.
– Не настолько же, – горько усмехнулась она. – Мне кажется с ребёнком что-то не так.
– Сегодня мы это выясним, – Егорша с тревогой посмотрел на её осунувшееся лицо, – я надеюсь, что всё хорошо.
В клинике их уже ждали. Осматривая Энджи на гинекологическом кресле, врач, возмущённо глядя из-под очков на распятую в кресле пациентку, строго спросил:
– Чем вы были так сильно заняты, что не удосужились до сих пор встать на учёт?
– А какой вы мне ставите срок? – робко спросила она.
– Как минимум девятнадцать недель, – скидывая в поддон инструменты, ответил он, – можете одеваться. Сейчас же идите во второй кабинет и сдайте анализы, а потом в десятый на УЗИ. И завтра жду вас у себя.
– А вот и ваш малыш, – умильно улыбаясь, пропела докторша в розовом халатике и развернула монитор так, чтобы взволнованные будущие родители смогли получше рассмотреть своё дитя. – У вас чудесная девочка! Сейчас мы её измерим.
Щёлкая мышкой по экрану, она немного нахмурилась.
– Что-то не так? – тут же отреагировала Энджи.
– Да нет, всё в порядке, но она несколько… – она запнулась, подбирая слова: – худовата. Вам, мамочка, не стоит сейчас думать о диетах, нужно хорошо кушать.
– Да, у меня последнее время что-то стало хуже с аппетитом.
– Вы не волнуйтесь, – лучезарно улыбнулась докторша, – беременность – это непростой период. Вот, возьмите результат, – протянула она распечатанный на принтере лист, – и идите к вашему врачу. Вы же сдали анализы?
– Да, всё сдала.
– Ну и отлично, доктор даст вам нужные рекомендации. У вас отличная малышка!
На следующее утро, в назначенное время взволнованная Энджи робко постучала в дверь кабинета.
– Войдите, – послышался приветливый голос.
Увидев вчерашнюю пациентку, врач немного нахмурился и жестом пригласил вошедшую присесть.
– Что я могу вам сказать, – после непродолжительной паузы начал он. – Несмотря на вашу легкомысленность я не вижу причин для особого беспокойства. Ребёнок здоров, вы – тоже. Вам, конечно, необходимо более серьёзно отнестись к своему питанию, малыш немного худоват. Но я уверен, что если вы будете соблюдать все мои рекомендации, он быстро наберёт вес, – врач протянул расстроенной пациентке разноцветную листовку и, наконец, соизволил улыбнуться: – Возьмите памятку по питанию, придерживайтесь её неукоснительно и всё будет хорошо. Ешьте побольше мяса, сейчас не время для вегетарианства. Также обязательно пройдите всех указанных врачей и жду вас у себя через пару недель. Вас больше боли в животе не беспокоили?
– Нет, ни вчера, ни сегодня, – Энджи поднялась со стула.
– Обследование не показало каких-либо оснований для беспокойства, возможно, вас беспокоили газы, – поднял он на неё глаза.
– Наверное, – кивнула она, – До свидания.
– До свидания.
По дороге домой они заехали на рынок. Оставив Егоршу возле овощных прилавков, Энджи пошла в мясной ряд, который поразил её своим изобилием. Чего тут только не было!
– Девушка, скорей к нам! – зазывали заскучавшие было до её появления торговцы, – у нас лучшая вырезка, а филе какой!
У Энджи разбегались глаза. Она не была вегетарианкой, но никогда прежде вид и запах сырого мяса не пробуждал у неё такого аппетита. Сейчас же, почувствовав требовательное бурчание в животе, она вдруг поняла, насколько она голодна.
– Мне вот этот кусочек и этот, – тыкала она пальчиком в витрину, еле успевая сглатывать слюну, – да, пожалуйста, пару рёбрышек и вот эту печень, – руководила она вдохновившемся продавцом уже у другого прилавка.
С двумя полными пакетами она поспешила к Егорше, который как раз расплачивался за овощи.
– Это всё мясо? – удивился он, принимая довольно увесистые сумки из рук Энджи.
– Да, – чуть ли не облизываясь ответила та.
– Но куда столько? – недоумевал он.
– Я такая голодная… – смущённо улыбнулась она. – поехали быстрее.
Ведя машину, Энджи то и дело с наслаждением втягивала в себя запах сырого мяса.
– Как вкусно пахнет… – не удержалась она от комментария.
– Что именно? – не понял Егорша.
– Разве ты не чувствуешь?
– А что я должен чувствовать?
– Мясо…
Он удивлённо на неё покосился:
– Раньше я что-то не замечал за тобой такой чувствительности к запахам.
– Наверное, это из-за беременности. Я читала, что в это время у женщин могут появляться странные вкусовые пристрастия и обоняние обостряется. Ой, давай заедем сюда…
Энджи вдруг резко свернула и, заехав на парковочную стоянку, остановила машину возле небольшого ресторана.
– Я не дотерплю до дома, давай здесь поедим. Я знаю это кафе, здесь готовят потрясающие стейки.
Не дожидаясь согласия спутника, она выпрыгнула из машины. Егорше ничего другого не оставалось, как последовать за ней.