Сытый и чуть пьяный Невструев быстро шагал по адресу, полученному от Артиста. Казалось, он движется навстречу судьбе. Александр положил на алтарь искусства престижную профессию и семейное счастье, но вдохновения так и не обрел. Он надеялся, что загадочная организация с помощью достижений науки поможет ему ухватить музу за эфемерную тунику.
После того как Анна в гневе покинула ресторан, не заплатив даже за себя, ему пришлось отдать официантке почти все свои деньги. Поскольку жена умчалась в закат на своем автомобиле, а такси он себе позволить не мог (и так непонятно, как прожить еще восемь дней до зарплаты), чтобы успеть на собеседование, ему приходилось почти бежать. На общественном транспорте ехать смысла не имело; приложение-навигатор в телефоне показывало, что от суши-бара до точки назначения было такое нелепое расстояние, что он только проиграл бы по времени.
Невструев миновал суд, из которого его выпустили совсем недавно. Это расшевелило жабу за грудиной, но ненадолго: когда здание исчезло из поля зрения, исчезло и беспокойство.
Проверив по дороге мессенджеры, он узнал, что уволен с работы, потому что пропустил две смены, трое суток не отвечал на звонки и сам на связь не выходил. Это не удивило Невструева и даже не выбило из колеи. «Ничего, – успокаивал он себя, – в конце концов за эксперименты над людьми должны наверняка платить».
Искомое строение находилось через дорогу от территории крупного клинического комплекса Ихилов в центре Тель-Авива. Как объяснила девушка в облачении медсестры, у которой Александр уточнял путь, в нем размещались частные врачи и организации, сотрудничающие с ихиловкой. От самого большого из пошарпанных корпусов больничного городка в современное здание вел воздушный переход, что указывало на их неразрывную связь. Выглядело это так, как будто блестящий молодой человек протягивает руку своему плюгавому дедушке.
Компания Golden Key занимала верхний этаж здания целиком, что само по себе внушало уважение. Интерьер здесь был первоклассный – удачное сочетание футуристических обтекаемых пластиковых, металлических и деревянных форм, как на космическом корабле, стеклянных граней и живых растений. Больницей здесь не пахло, запах стоял скорее как в оранжерее.
Опасения Невструева, что его не пропустят, поскольку он все-таки опоздал на десять минут, да еще и пришел вместо другого человека, не сбылись. Приветливая секретарша на ресепшен позвонила кому-то по внутреннему телефону и получила разрешение пропустить потенциального участника эксперимента, после чего выдала ему электронный планшет, в котором следовало заполнить анкету с незамысловатыми вопросами. На это ушло минут пять, после чего девушка объяснила, как найти нужный кабинет.
На табличке рядом с дверью значилось: «Стейси Копхилер, психолог».
Геве́рет31 Копхилер на первый взгляд показалась недавней выпускницей университета. Распущенные по местной моде, мелко вьющиеся темно-каштановые, почти черные волосы обрамляли худощавое лицо с неправильными, непропорциональными чертами: длинный, тонкий нос с заметной горбинкой, слишком большие глаза, слишком крупный рот. Она не была красавицей в обыденном смысле этого слова, но что-то в ней сразу завораживало. В том, как она посмотрела на него в первый раз, как приветливо улыбнулась и приподнялась, чтобы пожать руку, в каждой черте, в каждом жесте проглядывала ее непритворная женственность. Она напоминала креолку, которая в любой момент готова пуститься в пляс с кастаньетами. В ее одежде и аксессуарах также зримо присутствовал то ли испанский, то ли цыганский колорит.
По-русски Стейси говорила с легким акцентом, который свойственен людям, родившимся в Израиле или приехавшим сюда в раннем детстве. При ближайшем рассмотрении Александр понял, что она старше, чем ему изначально почудилось. Возраст был заметен по выраженной носогубной складке, по уверенному, исполненному опытом взгляду.
После того как они обменялись приветствиями и представились, психологиня предупредила, что кандидату следует быть откровенным, насколько это возможно, поскольку от этого зависит не только то, примут ли его в число испытуемых, но и подбор оптимальных условий для эксперимента, если его кандидатура будет одобрена. Конкурс, кстати, восемь с половиной человек на место. Стейси надела очки, которые еще больше увеличили ее глаза, и, заглядывая в монитор, принялась задавать уточняющие вопросы:
– А почему вы в пункте «семейное положение» ничего не выбрали? Забыли?
– Нет. Просто любое из предложенных определений в отношении меня было бы неверным. Я расстался с женой, но еще не развелся. По-моему, это не подходит ни под «женат», ни под «холост».
– Надеетесь сохранить семью?
– Надеюсь, что этого ни в коем случае не произойдет.
– Я поняла. Но все-таки отмечу «женат» – формально это пока так, – Стейси щелкнула мышкой.
Он пожал плечами.
– Вот это да! – обрадовалась она, читая дальше. – Мы, оказывается, коллеги.
– Не совсем… Психиатр психологу не коллега. У вас же педагогическое образование?
Она прикрыла глаза в знак согласия.
– А чтобы работать психиатром, нужно медицинское, – заявил он безапелляционно.
– Какой вы… – она улыбнулась без обиды и забила что-то в компьютер. – Но ведь наши специальности во многом похожи; мы помогаем людям справиться с их ментальными проблемами…
– Но совершенно разными методами. Пока вы человеку зубы заговариваете, зачастую лишь усугубляя его состояние, я выписываю пилюли, которые ему реально помогают.
Психологиня не стала отвечать на этот укол. Помолчала, откровенно изучая Невструева поверх очков.
– А почему вы не стали подтверждать свой врачебный статус?
– Потому что я больше не хочу быть доктором.
– Интересно. А кем же вы хотите быть?
– Писателем, – ответил Александр и почему-то смутился.
– Так это же прекрасно! – Стейси снова пометила что-то в компьютере. – Нам как раз нужны люди с творческими амбициями… А почему вы поставили галочку на «безработный»? По-моему, писатель – вполне официальный род занятости.
– Видите ли, я слишком мало зарабатываю на этом поприще, чтобы считать его полноценной работой. Пока это всего лишь хобби. Мне приходится добывать хлеб насущный иными способами.
– Что-то нелегальное? Почему не написали в анкете? Торговля оружием, наркотиками, людьми? Не бойтесь, я никому не скажу.
– Я работал охранником… пока меня не уволили как раз сегодня.
– Почему?
– Потому, что я три дня просидел в тюрьме, – признался Александр. Она выглядела неглупой и профессиональной, он поверил ей и решил ничего не скрывать.
– Очень интересно… И за что же это писателей в тюрьму сажают?
– А как всегда – ни за что. Поэтому суд меня и оправдал.
– Поздравляю. Но в чем же вас пытались обвинить?
– Да так… – буркнул Невструев. – Мелочи жизни.
– И все-таки я должна знать, чтобы составить ваш психологический портрет.
– Ложное обвинение в домашнем насилии.
– Ложное?
– Век воли не видать! – Александр по-блатному растопырил пальцы.
Стейси улыбнулась, обнаружив милую ямочку на левой щеке.
– То есть вы хотите сказать, что у вас нет склонности к насилию?
– Пожалуй, что нет. Даже на уровне акцентуации характера.
Она подумала немного.
– Мне нужно почитать, что вы пишете. У вас же есть что почитать?
– Есть пара сборников. Рассказы. Одна мини-повесть… А зачем вам?
– Мне нужно понять: вы действительно творческая личность или возомнили себя таковой.
– Думаете, у вас хватит для этого квалификации?
Психолог вместо ответа протянула ему визитку, при этом на Александра повеяло ароматом каких-то диких, экзотических растений.
– Тут есть электронный адрес, на него отправьте, пожалуйста, свои сборники.
Невструев поблагодарил, посмотрел на карточку для приличия и спрятал ее в бумажник.
– Вы пришли вместо другого человека. Как это вышло?
– Мы сидели в одной камере. Меня отпустили, а он там, похоже, надолго, вот и отдал мне свою очередь.
– А как у вас с вредными привычками? Мы не берем на испытания алкоголиков и наркоманов. У нас есть наработки по поводу лечения зависимостей с помощью гипносна, но пока чисто теоретические. Так что… Вы пройдете медицинское обследование, и, если в крови найдут следы наркотиков, до эксперимента вас не допустят. Никаких предубеждений, просто мы не знаем, как ваш мозг отреагирует на гипнотическое воздействие.
– Никаких зависимостей. Не курю. Без уважительного повода не пью.
После того как Невструев так же уверенно отверг наличие у него самого, а также у его родственников психических заболеваний, Стейси сняла очки и откинулась на спинку кресла, знаменуя тем самым окончание беседы.
– Тогда я больше вас не задерживаю. Если подойдете, вам завтра же позвонят.
– Но позвольте, я же абсолютно не знаю, что за опыты вы собираетесь производить надо мной. Мне говорили, что ваша методика помогает развить творческие способности…
– Так и есть. Будьте уверены, вам понравится. К сожалению, у меня уже нет времени объяснять, мне нужно побеседовать еще с тремя кандидатами сегодня.
Она поднялась и подошла к стеллажу с книгами и папками для бумаг, обнаружив подтянутую, выпуклую в нужных местах фигуру. Достала глянцевую брошюру и протянула Невструеву.
– Вот. Здесь все написано.
Александр проштудировал содержимое тоненькой книжечки в тот же вечер.
Оказалось, что специалисты компании Golden Key – мирового флагмана индустрии виртуальной реальности, существующего на самом пике научных достижений современности, – разработали технологию индуцированного сна. Называется она «гипносон» и заключается в воздействии мягкого, высокоточного электромагнитного излучения, управляемого искусственным интеллектом, на участки центральной нервной системы, отвечающие за сновидения: ретикулярную формацию, гипоталамус, ядра серого вещества в среднем мозге, а также на чувствительные зоны больших полушарий. Производится сие воздействие в специальном аппарате ИУС – индивидуальном устройстве для сна. На картинке оно напоминало высокотехнологичный гроб из светлого пластика с окошечком, через которое можно наблюдать лик его обитателя.
Далее брошюра утверждала, что в гипносне организм восстанавливается гораздо эффективнее, чем в обычном физиологическом, причем и ментально, и физически. Ультрасовременная технология помогает также избавиться от множества проблем со здоровьем. Прежде всего полностью избавляет от бессонницы – расстройства, ежегодно наносящего катастрофический урон человечеству. С помощью гипносна возможно лечение психоневрологических заболеваний. Он может использоваться для борьбы с нарушениями кровяного давления, эндокринным дисбалансом и лишним весом.
В настоящий момент ученые компании изучают перспективы применения гипносна для изучения языков, научных дисциплин и развития творческих способностей.
Все это напоминало рекламу некой шарлатанской панацеи, но попасть в эксперимент Невструеву захотелось еще больше, чем раньше. Особенно после прочтения пункта о развитии творческих способностей; к сожалению, никаких пояснений по этому поводу не следовало.
Анна так и не явилась домой в эту ночь. Александр почти не расстроился из-за этого.
На следующий день, к огромной радости Невструева, ему позвонили из офиса Golden Key, сообщили, что его кандидатура одобрена, и пригласили на прохождение предваряющего эксперимент обследования.
Обследование проходило в том самом клиническом комплексе Ихилов, рядом с которым находился офис компании. Кандидата осмотрели терапевт, кардиолог, психиатр и эндокринолог. У него взяли кровь, мочу, просветили голову на ЯМР-томографе, сделали ЭКГ и УЗИ-обследование всех внутренних органов. Пришлось провести весь день с утра до вечера в больнице и побегать по ее этажам и корпусам.
Следующие два дня Александр еле пережил, с нетерпением дожидаясь результатов; могли и не взять, если в анализах что-то не устроит.
В пятницу утром ему снова позвонила секретарша из Golden Key:
– Александр, я вас поздравляю, вы включены в группу испытуемых. Приезжайте к четырем часам. Сегодня вам проведут первый сеанс гипносна. Вас же не смущает, что это произойдет в шабат?
– Нисколько!
Перед сеансом Невструева привели на инструктаж к психологине.
Стейси встретила его очень тепло и рассказала, что, несмотря на выраженную антисоциальность его анкеты: эпизод с тюрьмой, статус безработного, развод, она настояла на том, чтобы его взяли. К тому же ей понравились его тексты.
Польщенный Александр задал заветный вопрос о развитии творческих способностей с помощью гипносна.
– Вы знаете, мне это интересно так же, как и вам, – с готовностью ответила Стейси. – Тема моей научной работы на соискание докторской степени «Психологические аспекты развития творческой личности». С помощью этого эксперимента я надеюсь получить уникальные данные, привлекая людей, подобных вам.
– И каким же образом этот ваш чудодейственный сон может помочь мне обрести вдохновение?
– Это как раз то, о чем я должна вас проинструктировать. Сны, которые мы предоставляем, бывают двух типов: с меньшим или большим интерактивным участием испытуемого. В первом случае вы можете воспользоваться готовым сценарием и взаимодействовать в нем с предлагаемой нами виртуальной действительностью. А можете создать ее сами, и события в ней будут происходить в полном соответствии с вашей психопродукцией.
– Мне, конечно, больше подходит второй вариант. Я сейчас как раз пишу космическую фантастику и несколько подзастрял…
– Так что же вы молчали? – воскликнула психологиня. – Вы можете предоставить мне этот текст в электронном виде?
– Конечно, – не веря своему счастью, пробормотал испытуемый, – Но там совсем немного…
– Прекрасно! Я передам Буратино, и за оставшееся до сеанса время он успеет все подготовить.
– Кому, простите? Буратино?
– Так называет себя наш корпоративный ИИ.