Август 2023 года
Настена Жабровец открыла глаза – она в предбаннике. Мгла за окошком приобрела серо-молочной оттенок – рассвет. Настена выпростала руку из-под полотенца коснулась кирпичной печки – еще теплая. Ай, да Борька, ай, да мастер, знатную печь сложил!
Борис Войтенко затянул ее в баньку в деревню Орловка вчера вечером. Она позволила себя уговорить, ведь он обещал сюрприз. И не подвел, позвал замуж, колечко золотое подарил! Необычное, старинное, расширяющееся к верху, с тремя красными камушками по диагонали.
– Как зернышки граната, – вырвалось у Настены.
– Это и есть гранат! От бабушки досталось. Бабуля говорила, что это кристаллы любви. Три камушка – трое детей у нее было.
Настена примерила, полюбовалась и сняла.
– Ты против? – опечалился Борис.
Настена расплылась в счастливой улыбке:
– Я давно согласная. А колечко с одеждой и телефоном положу, чтоб в парной не попортилось.
Как она такому парню откажет! Сильный, мастеровой, непьющий. Эту баньку для хозяев за месяц поставил, богато заработал. Баня на загляденье: бревна отборные, доски гладкие, печь из красного кирпича с изразцами.
Хозяева лишь раз банькой попользовались и сбежали после атаки украинских диверсантов в конце мая. Деревня Орловка ведь на самой границе, за речкой чужая земля – Украина, которую отродясь здесь чужой не считали. У Настены там половина родни: тетки, дядьки, двоюродные, троюродные. У Борьки тоже. Вот бы замирились сейчас, тогда свадьбу начали бы гулять здесь, а продолжили там. Как раньше.
Но до замирения соседей конца края не видно. Вместо пламенных приветов посылают огненные мины да снаряды и подлые дроны с гранатами. Власти отселили жителей Орловки, как и другие приграничные хутора. Сейчас в деревне они вдвоем – благодать! А когда шли сюда боязно было, но Борька – он же силач.
Настена посмотрела на широкую спину парня – с таким ничего не страшно, защитит!
Борис спал не верхней лавке, она на нижней. А вчера запросто на одной умещались. Он затеял ей массаж делать. Ну как массаж – сел на нее голую, как всадник, и мял ручищами. Начал со спины, спустился на талию, а как до попы добрался – не оторвать. Запыхтел, засопел, ей смешно стало, захихикала. Тут уж он ее в охапку сграбастал – и полетела душа в рай! Борис сильный ненасытный и то умаялся. Она потом его водой окатила и дубовым веником охаживала – получай ответный массаж.
Настена потянула руку за дубовым листочком прилипшим к спине Бориса. Что будет, если пощекотать ему под носом? Лист сняла, но щекотать передумала. Тут и гадать нечего – чихнет, улыбнется и непременно опять ее подомнет. Понравилось парню без резинки. Чего уж предохраняться, коли почти семья – жених и невеста.
Голая Настена на цыпочках прошла к вешалке с одеждой, достала кольцо, надела на безымянный палец. Блеск золота показался тусклым, недостаточно света. Девушка затянула полотенце поверх большой белой груди и вышла из бани. Подивилась непривычной тишине: ни брехливых собак, ни горластых кочетов в селе не осталось.
Только аисты покуда в деревне. Прилетают из года в год и высиживают птенцов в огромном гнезде не столбе. Аисты от природы молчаливые, но красивые и верные птицы. Настена пока шла в Орловку, загадала, если аисты на месте – и у них с Борей сладится. Увидела стройных бело-черных с окрепшими птенцами – и на сердце потеплело. У нее с Борей тоже детки будут.
Настена взметнула руку, поймала луч солнца кольцом – камушки блеснули алым. Вспомнилось поверье: три камушка – трое детей. От этой мысли Настену счастливым жаром пробило. Захотелось охолонуться.
Покатая лужайка скатывалась к узкой речке заросшей кустами. Серая вода выдыхала туманную пелену, туман стелился над водой, как покрывало. Настена зашла в воду по щиколотки. Постояла – не холодно. Откинула полотенце на берег и сама на себя удивилась: раньше и не думала, что можно купаться голой.
Она вошла глубже, машинально стала наматывать волосы на палец и поднимать вверх, но закрепить пучок было нечем. Прохлада воды омыла лоно, заставила сжаться живот. Настена поплыла. Волосы стелились по воде, а тяжелые груди растерянно мотались без привычной поддержки. Новые ощущения дарили радостное беспокойство, а что если в ней уже новая жизнь, ведь так хорошо ей было с Борей.
Неожиданно туман над водой расступился, и Настена увидела круглый борт резиновой лодки, бесшумно двигавшейся по реке. Над бортом болотного цвета возвышался мужчина в камуфляжной форме с оружием наизготовку. Секундная оторопь сменилась паникой. Настена шумно заработала руками, выбралась из реки по склизкому склону, но побежала не прямо к бане, а вдоль берега к полотенцу, чтобы прикрыть наготу. Девичий стыд оказался важнее.
Она схватила полотенце, прижала к груди и закричала:
– Борис! Борис!
В этот момент кто-то обхватил ее сзади, рука в перчатке больно зажала рот.
Дверь в баню распахнулась. Голый Борис с поленом в руке высунулся из-под низкого проема. Он заметил схваченную Настену и рванулся на помощь. Сделал три шага и будто споткнулся безмерно удивленный. Настена увидела на его лбу черную точку. Выстрела из автомата с глушителем она не расслышала.
Борис рухнул. Настена дернулась, заколотила руками и завопила от ужаса. Человек за спиной сдавил ей горло, из выпученных глаз беспомощной девушки брызнули слезы. Она обмякла, полотенце выпало из девичьих рук. Душитель ослабил хватку, но продолжал крепко держать девчонку. Настена смутно видела, как кто-то с автоматом проверил баню, вынес оттуда два телефона, перешагнул через Бориса и швырнул аппараты в реку.
– Чисто! – сказал он.
Ноги Настены подкосились, взгляд затуманился. Девушку швырнули на землю, и Настена увидела аистов. Тревожно хлопая крыльями, птицы покидали деревню.
Убийцы откровенно рассматривали нагое тело. Сквозь угасающее сознание до Настены доносились слова:
– Гарна дивчина. В соку.
– Голышом нас встретила, а ножками как сучила.
– Глянь, колечко с камушками – точно перстень.