Конечно, после того как Дракон привез горку, со всякими прибабахами, песочницу и прочие детские забавы, Ареське с Чаром стало легче.
Но не сказать, чтобы совсем.
То и дело приходить решать вопрос, кому первому скатиться с горки, кому качаться на качелях, кто первый лезет на турник, и как спуститься с каната.
Забраться то проще простого, а вот почему-то со спуском бывали проблемы.
Но всё же, теперь они могли дежурить около малышей по очереди. А второй мог спокойно заниматься своими делами.
Ареську отпускали чаще, потому что, ей надо было готовить, да и порядок сам не наведется.
После очередного кулинарного боя, в процессе которого пришлось доставать из бочки с мукой счастливого дракончика, сбежавшего с площадки, потом второго оттягивать от бадейки со сливками, а третьего от банки с вареньем (фениксенок обладал даром не попадаться, шкодил только тогда, когда взрослые занимались его братишками – сестренкой, и на него времени не оставалось), Ареська устало присела на табуретку, на секунду, чтобы передохнуть.
Мелкие были доставлены под присмотр отца, тот получил заслуженный выговор, не уследив за их перемещениями.
Вид у Чара был, мягко говоря, не вполне вменяемый, наверное, только этим и объясняется его не шибко умный следующий шаг.
Дверь кухни распахнулась, Чар влетел, схватил кружку, налил себе чайного гриба, выпил его одним глотком, повернулся к Ареське, и выдал:
– Ты очень симпатичная и обаятельная. Я потрясающе привлекателен.
Выходи за меня замуж!
Ареська несколько секунд хлопала на него ресницами. А как же любовь?! А где, в конце концов, ухаживания?!
Чар что-то прочел в её глазах, и начал пятиться. Уперся в стенку коридора, и…
А потом попытался, да, да, именно что попытался податься к ней и поцеловать. Надеялся, что так утихомирит?
Ареська повернулась, в её руке моментально оказалась скалка.
Четверо партизан, с восторгом наблюдали, как взрослые играют в догонялки.
Пока папе ИНОГДА удавалось опередить няню. Но чаще няня догоняла его и осаливала!
Папа пытался запрыгнуть на уступок, чтоб его не осалили, но няня нарушала правила, и скалка доставала папу, там, где достала.
И тут у всех четверых прорезался голосок, они начали дружными, писклявыми голосками, подначивать Ареську:
– За одним не гонка, поймаешь поросенка!
После такого скандирования, детки решили, что взрослым без них скучно, и включились в игру.
Скоро перед горящими от гнева глазами Ареськи появились дополнительные игроки. Ей стало казаться, что на полянке минимум десяток самых разных дракончиков и фениксенков, и все бегут в разные стороны.
А главный, воспользовавшись суматохой, спрятался за деток, и оттуда подвывал подбитым голосом:
– Прости! Я не подумал!
– Не подумал он! – гневно рыкнула девушка, – зарплату решил зажать?!
Вот тут-то Чара наконец-то проняло! До него дошло, как именно выглядело его предложение.
Он схватился за голову. И как теперь всё исправлять?!
Шум на полянке стих. Дети прекратили беготню, внезапно поняв, что взрослые совсем даже не ругались, а скорее спорили.
Восемь пар глаз уставились на Чара, потом взгляды перетекли на Ареську.
Ареська внезапно шмыгнула носом, и бросилась в свою комнату.
– Эх…– простонал Чар, – какой же я лопух!
– Па, да ты объясни, что случилось, вместе сможем найти выход.
– Да вы же мелкие! Что вы можете понимать?! – простонал Чар.
– А ты взрослый, и уже накосячил, – спорить с этим не приходилось, Чар глубоко вздохнул, и рассказал детворе о своем косяке.
– Подумаешь! – махнул крылышком фениксенок, – тебе надо поступить так, – тут он что-то прошептал отцу на ухо, – а мы, – главарь банды грозно оглянулся на подельников, – обещаем тебе вести себя дружно и мирно.
Фениксенок оглянулся на братву. Вздохнул и добавил:
– Хотя бы некоторое время.