Чар несколько церемонно пригласил всех пройти в пещеру. Он чувствовал себя несколько скованно, по двум причинам:
Он никогда ещё не принимал такую толпу гостей у себя единомоментно.
Он не знал, что успели натворить его отпрыски за время их отсутствия.
Все остальные не знали о его душевных метаниях, он таки умел держать лицо. И морду тоже. И чужую. И свою.
Потому, кивнули ему и чинно повернулись к открывшему ходу.
Первый занес ногу над порогом отец Ареськи, да так и застыл с поднятой.
Остальные вздрогнув и даже подпрыгнув, повернулись на дикий визг.
И молча, застыли в тех позах, в каких были.
Визг несся из распахнутого рта тетушки. Причин остолбенеть было сразу несколько:
Никто не подозревал, что такой тонкий, истеричный визг может издавать эта могучая дама, одним кулаком способная уложить тридцать три богатыря в крепкий нокаут.
Тетка стояла на четвереньках.
Если точнее, то на троеньках. Поза та же, но вот одна точка опоры была в крепких руках Чара, пытающегося её удержать.
Очевидно, сначала он пытался за юбку. Юбка не выдержала схватки. И теперь из разрыва стыдливо выглядывали кокетливые панталончики с фривольными кружавчиками до колен.
Лицо Чара опасно покраснело.
Второй ногой тетка ещё и умудрялась отпихиваться от него.
Гимнасты бы обзавидовались её эквилибристике сейчас.
Её сестра обошла скульптурную группу вокруг, и, подойдя спереди, склонилась к лицу сестрички…ну, если сейчас это можно было назвать лицом, и нежно так спросила:
– И куда это ты собралась, милая?
Мама Ареськи была очень умной. Даром ученые знания не даются! И труды научные просто так, без ума не напишешь. Наверное…
Тетка резко прекратила визжать, съежилась, ссутулилась, став похожей на гиену.
Чар рывком за шиворот поднял её на ноги, чуть не оторвав ещё и воротник. Брезгливо отряхнул ладони, и резким толчком, Ареське показалось, что его левая нога тоже принимала участие, придал тетке ускорение в пещеру.