«Так, стоп…», – мелькнула мысль о неправильности происходящего. У меня не было правой руки и обеих ног, которыми я сейчас сбрасывала с себя очень тёплое одеяло. Схватилась за плоский живот и неожиданно громко всхлипнула.
Надо мной вновь нависло лицо… эльфа?! Я точно оказалась в бреду! Или это были последствия очередного наркоза?
– Леди, с ребёнком всё хорошо. Успокойтесь, пожалуйста, – попросил он и с испугом накапал что-то в ложку, приподнимая мне голову и поднося жидкость к моим губам.
Услышав слова о том, что ребёнок жив, я мгновенно успокоилась. А после выданного лекарства вообще почувствовала себя так, словно уже не была собой… Тело ощущалось чужим.
– С ним точно всё в порядке? – обратилась к ушастому мужчине. Наверное, что лучше пока было молчать, а то галлюцинации у меня оказались какие-то странные…
– С ней, леди… Это девочка, – эльф резко смутился и поправил одеяло на моих голых ногах.
– Отлично…
– Вас сейчас покормят, но после двух недель бессознательного состояния вы чувствуете себя вполне хорошо, – сказал он и подозрительно посмотрел на меня, словно что-то ожидал. – Я могу идти? – уточнил мой собеседник.
– Идите, – удивилась я. Зачем было спрашивать?
– Спасибо, – поблагодарив меня, он пропал из поля зрения.
Снова появился череп в чепчике и заговорил со мной женским голосом. «Вот что это? Побочный эффект каких-то лекарств? Не навредят ли они малышке?», – размышляла я, разглядывая воображаемое существо.
– Леди, я Стефания, ваша служанка. Вы только не пугайтесь, сейчас лич отнесёт вас в купальню.
Судорожно попыталась вспомнить, кто же такой лич. На помощь пришли книги, прочитанные ещё в юности, а именно – фэнтези про попаданок. «Лич – это вроде бы мёртвое существо…», – определила по воспоминаниям я.
– Он не опасен? – голос предательски дрогнул. Хотя о какой опасности могла быть речь, если я разговаривала со скелетом, одетым в допотопный костюм служанки?
– Что вы, леди! Вы же наша хозяйка! Не будет вас – и мы превратимся в прах… Всем жить хочется, – последовало странное заявление от Стефании.
– Ладно, пусть несёт, – позволила я.
Через некоторое время появился ещё один скелет с чёрными глазами, что оказался обтянут серо-зелёной кожей.
Инфернальная служанка стянула с меня одеяло, в которое я вцепилась, а затем поправила на мне сорочку.
– Леди, он не мужчина, не переживайте, – успокоила она меня. Вот об этом я бы подумала в последнюю очередь
– У него есть имя? – почему-то шёпотом поинтересовалась я у Стефании.
– Да, леди. Антониус.
– Леди, я беру вас на руки. Не волнуйтесь, удержу. Я сильный, – заговорил со мной лич.
Я смогла лишь кивнуть. «Интересно, когда пройдут бредовые видения? Если расскажу кому-то, то упекут же в психушку!», – мысленно паниковала, смотря на кружащих вокруг монстров.
Лич занёс меня в огромную ванную с каменной чашей посередине, а служанка уже набирала воду. Антониус посадил меня на скамейку и замер рядом. Дождавшись, пока чаша наполнится, Стефания шустро сняла сорочку, а лич снова взял меня на руки и, бережно положив в воду, встал около двери.
– Леди, могу я спросить? – нарушила молчание черепушка в чепчике.
– Спрашивай, – разрешила я, всё ещё находясь под впечатлением. Из-за того, что пальцы у служанки были костлявыми – она надела специальные перчатки и стала со знанием дела мыть меня.
– Мы не знаем, как к вам обращаться…
– Почему? – изумилась я, но не поспешила им представляться.
– Хозяин никогда не называл имена своих жён… Они не задерживались, – поделилась «радостной» вестью Стефания.
«Так я, оказывается, ещё и замужем?», – я успела удивиться, но…
– Но теперь вы вдова и хозяйка этого дома. И мы не знаем, как к вам обращаться, – пояснила служанка, явно смущаясь.
Я впала в неподдельный шок, ведь совершенно не помнила, как выходила замуж, а уж как стала вдовой – тем более! События сменялись перед глазами одни за другими: авария, больница, инвалидность там, а тут… А что было тут?
Достав из воды, лич поставил меня на ноги, а Стефания принялась суетливо вытирать моё тело.
– Антониус, иди. Я сама доберусь до спальни, – отпустила своего мёртвого носильщика я.
Закутанная в халат, я не спеша пошла, опираясь о костлявую руку служанки. Тело слушалось, но с трудом. Подумав, я решила пока не спрашивать ничего лишнего, чтобы случайно не выдать себя.
Остановившись около большой гардеробной, с удивлением взглянула на своё отражение. Ну, как на своё… Это была не я!
Я – утончённая блондинка с потрясающей фигурой, а из зеркала же смотрела пухлая и темноволосая девушка. Совсем молодая, если сравнивать со мной, что жила где-то в прошлой жизни… Там мне было тридцать четыре. «Интересно, а там – это вообще где? И не всё ли равно теперь? Тут я цела и с ребёнком – не это ли предел моих мечтаний?», – размышляла я, разглядывая свой новый облик.
– А есть ли у меня доступ в кабинет мужа? – уточнила у Стефании. Она одевала меня в платье чёрного цвета, который я никогда не любила… Но сейчас я же вроде была вдовой. Да и отражению в зеркале это было к лицу.
– Думаю, что дух всё откроет, но сначала вам нужно поесть. Антониус уже накрыл стол, – служанка подставила мне руку и я, держась за неё, вышла в гостиную.
Действительно, всё было готово и пахло очень приятно.
– А есть ли в доме живая прислуга? – я обвела взглядом двух новых слуг в ливреях. Конечно же, они были скелетами.
– Нет, леди, – испуганно замерла Стефания. – Хозяин не любил живых…
«Значит, что это не галлюцинации…», – начинала постепенно понимать я.
– А эльф?
– Приглашён дворецким специально для вас. Мы очень хотели, чтобы вы выжили.
– Почему? – я даже не донесла ко рту ложку с аппетитным супом.
– Нас бы развеяли, а дом разрушили… – всхлипнула служанка.
«Вспомнить бы, что такое развеять… Кажется, имеется в виду смерть? Но ведь они уже мертвы…», – я искренне недоумевала.
– Эльф живёт тут?
– Да, леди. Поселен в гостевых покоях.
– Есть ли ещё что-то, что мне необходимо знать?
– Завтра прибывает брат вашего покойного мужа, лорд Варлет.
– Зачем? – я вновь застыла с ложкой в руках.
– Мы не знаем. Просто прилетел вестник о его прибытии, – и Стефания почему-то испуганно от меня отшатнулась.
«Ну что ж, чем дальше в лес, тем больше загадок и, вполне вероятно, разных проблем», – определила я, поражаясь собственной выдержке.