Администратор удивился, что мы решили съехать, едва заселившись.
– Вам что-то не понравилось? – спросил он обеспокоенно. – Сервис?
– Нет, проигрался в вашем чудесном казино в пух и прах! – буркнул я недовольно. – Вот и приходится удочки сматывать.
Этот ответ администратора вполне удовлетворил. Видимо, он с подобным сталкивался не впервые. Мы закрыли счёт, загрузили багаж в такси и поехали по ночному городу. В темноте Макао не слишком отличался от других мегаполисов. Разве что повсюду виднелись иероглифы.
– Куда мы? – спросила София.
Я покачал головой: не спрашивай.
Минут двадцать прошли в молчании. На самом деле, я и сам понятия не имел, куда податься. Так что, пока мы ехали, думал, как выбраться из города и что делать потом.
Тем временем такси доехало до вокзала и остановилось.
– Сэр, приехали, – обернувшись, сказал водитель.
– Спасибо.
Расплатившись, мы вышли и отправились к камерам хранения.
– Что ты задумал? – спросила София. – Я ничего не понимаю. Куда мы поедем на поезде?
– Никуда. Нам нужно оставить здесь вещи и найти машину. Многие, пользуясь поездом, оставляют тачки на платной парковке, чтобы, вернувшись, уехать на ней.
Мы зашли в зал с камерами хранения. Я сунул наши вещи в первую свободную, запер и положил талон в карман. Оставил только самое необходимое. После этого мы отправились на парковку.
– Думаешь, за нами не следят? – вертя головой, спросила София.
– Следят, конечно. Но мы попробуем оторваться.
Мы шагали между рядами машин, выбирая подходящую.
– Может, эту? – девушка притормозила возле красного «Макларена».
– Нет, слишком приметная, – сказал я, взглянув.
– Да что ты?! В прошлый раз ты, кажется, по такому принципу и выбирал!
– Как ты верно подметила, это было в прошлый раз. А сейчас нам больше подходит вот эта, – я указал на маленький жёлтый «Ниссан 350Z».
– И чем он лучше?
– Задний привод и механическая коробка передач. Подходит для дрифта.
– А мы на ралли собрались? – приподняла брови София.
– Вполне вероятно, что нас ждут гонки, и я планирую прийти первым. Давай, запихивай свою круглую попку в салон, и поедем уже.
– Эй, не говори так! – возмутилась девушка. – Терпеть не могу вульгарности!
– Ну, придётся тебе потерпеть.
Коснувшись замка, я пустил по нему ток, устроив замыкание, и дверь открылась. Сигнализация при этом тоже вырубилась.
Сев за руль, я просканировал тачку на предмет спутникового слежения. Его не оказалось. Тогда я приложил большой палец к сенсорной панели и скастовал разряд. Мотор низко заурчал, набирая обороты.
– Ты любую машину можешь так угнать? – спросила София, дальновидно пристёгиваясь.
– И не только машину.
«Ниссан» рванул с места и, пару раз обогнув квадратные опоры, раскрашенные по низу в чёрные и жёлтые полоски, вылетел на улицу, прошёл юзом по проезжей части и метнулся мимо вокзала. Если за нами хвост, ему придётся ехать очень быстро. Догонит или нет, в любом случае себя обнаружит.
– Куда мы?! – воскликнула София, вцепившись в ручку на двери.
– В похоронное бюро.
– Что?! Прикалываешься?!
– Когда это я прикалывался?
– Но зачем?!
– Надеюсь, кто-нибудь умер.
– Вова, блин, что ты несёшь вообще?! Ты в курсе, что у тебя бесячая манера давать такие ответы, от которых возникает только больше вопросов?!
– Да, детка, я знаю. Так и задумано. А теперь помолчи немного, потому что вон тот байкер в пижонском шлеме явно пытается нас догнать. И, кажется, я знаю, кто он.
София резко обернулась.
– Мужик, который дал тебе телефон?
– Уверен, что да. И он убил Гермеса.
– Что будешь делать?
– Посмотрим. Пока проверим, как у него с маневренностью и выдержкой, – сказал я, плавно прибавляя скорость.
София тихо и жалобно взвыла, вжавшись в кресло.
Впрочем, погоня длилась недолго: впереди показалась пробка, так что пришлось притормозить. Мотоциклист поравнялся с нами. Он понял, что мы его вычислили, и решил не таиться. Хотя его голова была скрыта разрисованным языками пламени шлемом, я узнал одежду того, кто следил за нами ещё в Питерском аэропорту.
Затор впереди постепенно рассасывался. Я подождал, пока место перед нами расчистится. Позади раздались нетерпеливые гудки. Втопив педаль, я рванул вперёд, но почти сразу свернул направо и там уже прибавил по полной. Наш преследователь, словно издеваясь, догонял. Явно намеревался поравняться с нами. Мол, как ни старайтесь, вам не уйти. Но мне от него это и требовалось. Я сбавил скорость, словно собираясь вписаться в следующий поворот. Байкер, естественно, этим воспользовался, чтобы сократить между нами расстояние. Когда я прибавил газу, он тоже рванул. Секунд пять мы неслись почти вровень, огибая попадавшиеся на пути машины, а затем я опустил с его стороны окно, сложил пальцы в шудру и произнёс заклинание. В мотоцикл ударила короткая молния. Раздался резкий хлопок, байк подпрыгнул, перевернулся и, скинув седока, шлёпнулся на асфальт. Со скрежетом проехал по нему боком метров шесть, высекая искры, и загорелся. Повалил чёрный маслянистый дым.
Наш преследователь шлёпнулся на пару секунд позже, прокатился, словно тряпичная кукла, едва не угодив под колёса шедшего по встречной полосе внедорожника, и замер.
– О, боже! – воскликнула, оборачиваясь, София. – Он погиб?! На такой скорости вообще можно выжить?!
– Вообще, нельзя, – отозвался я, наблюдая за телом через зеркало заднего вида. – Но, кажется, наш знакомый не человек.
– Чёрт, он поднимается!
– О чём я и говорю. Очередная поганая нежить из альянса!
– Кто?!
– Ну, вампир вряд ли: мы его днём видели. Скорее всего, оборотень. А может, и гуль. На самом деле, это неважно. Главное, что мы оторвались. Теперь осталось найти похоронное агентство.
– Да зачем оно тебе?! – не выдержала София.
– Не мне. Тебе. Когда-нибудь летала в гробу?
– Ты больной?!
Я объяснил, каким образом с помощью подходящего мертвеца можно попасть из одной страны в другую.
– Нужен только кислородный баллон, потому что в багажном отсеке воздух разреженный, – сказал я напоследок.
– То есть, ты не шутишь? – глядя на меня, уточнила София.
Я покачал головой.
– Увы, милая. Не до смеха. Мы тут застряли, и скоро нас обложат агенты альянса. Скорее всего, уже через пару часов.
– Та-а-ак… Ну, допустим, так действительно можно решить проблему отсутствия у меня документов и Маски Лицедея. С чего ты взял, что в похоронном бюро согласятся нам помочь?
– Ну, это будет не совсем помощь. Придётся заплатить, и немало.
– Я не про это, Вов. Зачем им вообще на это соглашаться?
– Все агентства ритуальных услуг в Китае принадлежат триадам, – ответил я. – И это их бизнес.
– Переправка людей в гробах?
– Иногда. Или не людей, а предметов. Контрабанда. Главное, чтобы имелись документы, что гроб нельзя вскрывать.
– И что, любой человек с улицы может зайти и сказать: «Пожалуйста, переправьте меня в гробу в другую страну?»
– По правде говоря, не знаю. Я в Китае такого ни разу не делал. Но знаю кое-кого, кому удавалось. Правда, дело было не в Макао.
– А где?
– В Гонконге.
– Надеюсь, нас не пришьют! – помолчав, сказала София.
– Как и я.
– Вов, а почему нельзя купить у триады Маску Лицедея?
– Потому что мы будем говорить не с триадой. А всего лишь с владельцем похоронного бюро, который на неё работает.
– А если попросить его связаться с…
– Ни в коем случае. От триад лучше держаться подальше. Вернее, от боссов. Мы и так рискуем.
София театрально всплеснула руками, не скрывая сарказма.
– О, да неужели?! И это ты говоришь мне, той, кому предстоит лететь в запаянном гробу?! А как, кстати, я оттуда выберусь?
– При прибытии тебя отвезут в принимающее бюро ритуальных услуг и вызволят.
– Ты ведь к тому времени уже там будешь? Скажи, что да!
– Постараюсь.
– Ну, класс! Нет, серьёзно, это бред какой-то! Триады, гробы… Что ещё у тебя в рукаве?
Я пожал плечами.
– Пока не знаю. Вот, кстати, и похоронное бюро. Поиск по карте города не обманул. Пойдём пообщаемся с главным менеджером. Надеюсь, он говорит не только по-китайски.
– Погоди. Ты уверен, что это заведение принадлежит триаде?
Я указал на вывеску.
– Видишь те жестяные таблички с иероглифами? Они дают знать, что агентство находится под защитой триады. Так что идём. Это именно то, что нам нужно.
Внутри нас встретил толстый низкорослый китаец с большими залысинами, в круглых очках и с кольцом на мизинце. Взгляд у него был профессионально-сочувствующий.
– Чем могу помочь? – спросил он по-английски.
– А по-русски знаете? – отозвался я.
– Конечно. Не так хорошо, но могу.
Акцент и произношение были ужасные, но понять, что говорит китаец, было можно.
– Мне надо поговорить с главным менеджером, – сказал я.
– Господина Хуна сейчас нет. Изложите дело мне, и мы с вами найдём лучшие решения всех проблем. Кто у вас умер?
Я покачал головой.
– Мне нужен господин Хун. Это слишком важное дело, чтобы обсуждать его с кем-то ещё. Без обид.
Китаец быстро окинул меня пытливым взглядом. Понял, что я настроен решительно, и переубедить меня не удастся. Поколебавшись, поднял трубку стационарного телефона.
– Секунду. Я узнаю, не появился ли господин Хун.
Через пару секунд он бойко затараторил по-китайски. Явно разговаривал с начальником. Я понимал не всё, но общий смысл разговора уловил.
– Вам повезло, – натянуто улыбнулся наш собеседник, повесив трубку. – Господин Хун как раз приехал. Он у себя и может с вами поговорить. Следуйте за мной.
Он провёл нас через пару залов, некоторые из которых были уставлены гробами, а другие – букетами и венками из искусственных цветов, и распахнул полированную дверь с табличкой, покрытой иероглифами.
– Директор Хун, это к вам, – поклонившись, проговорил он и тут же отступил, давая нам пройти.
Я увидел широкоплечего китайца с зачёсанными назад волосами, аккуратной бородкой и тонким шрамом над левой бровью. Одет он был в чёрный костюм с белой хризантемой в петлице. Уставившись на нас, Хун секунды три не моргал и не двигался, а затем резко указал на синие кожаные кресла, стоявшие перед письменным столом.
– Прошу. Я рад, что вы выбрали именно наше агентство. Кто у вас умер? И когда?
– По правде говоря, я рассчитываю уложить в гроб её, – указал я взглядом на Софию.
Директор Хун нахмурился.
– Прошу прощения? Наверное, я не очень хорошо понимаю по-русски. У молодой госпожи кто-то умер?
– Нет. В гроб должна лечь она.
– На зачем?!
Я принялся излагать суть нашего дела, внимательно следя за собеседником. От меня не укрылось, что примерно на середине моего монолога его рука медленно протянулась под стол. Похоже, там находилась тревожная кнопка. Но нажимать её Хун не торопился. Когда я замолчал, он несколько мгновений молчал, а затем сказал:
– То, о чём вы просите, уголовное дело. У нас обычное похоронное бюро. Мы не занимаемся подобными вещами. Если кто-то сказал вам, что мы можем… переправить человека в гробу через границу, он, вероятно, пошутил. Пожалуйста, уходите, или мне придётся сообщить о вас в полицию.
Мне стало ясно, что просто так на контакт он не пойдёт. Придётся пойти на крайние меры.
– У меня есть кое-что, способное вас убедить, – сказал я, поднимая руки к горлу. – Позволите?
Хун кивнул. Но я видел, как он напряжён и следит за малейшим моим движением.
Я распустил галстук, повесил его на подлокотник, затем расстегнул три верхние пуговицы рубашки и достал цепочку, на которой висели шесть монет с проделанными в них дырочками. Нащупав девятиугольную с квадратным отверстием посередине, я оторвал её и положил на стол перед Хуном.
Он изменился в лице, когда увидел её. Затем быстро взглянул на меня, протянул руку, взял медальон и поднёс к лицу. И снова чёрные глаза уставились на меня. Но выражение в них теперь было другое.
– Хорошо, я помогу вам, – сказал он. – Братская услуга будет оказана, – жетон отправился в верхний ящик стола. – Переправка девушки обойдётся в триста тысяч.
Я кивнул и принялся завязывать галстук обратно.
– Без проблем. Безналичный расчёт принимаете?
– Конечно. Сейчас посмотрим, когда отправляется подходящий вам рейс.
– Чем скорее, тем лучше.
– Я проверю базу всей нашей сети, – Хун придвинул ноутбук. – Дайте мне пару минут.
Что ж, он принял решение самостоятельно. Это хорошо. Было бы куда хуже, если б Хун принялся звонить одному из боссов и что-то уточнять. Это здорово осложнило бы дело, так как запустилась бы система проверок, а мне хотелось этого избежать, учитывая, что статус моей организации на данный момент был не определён. К счастью, Хун следовал протоколу, который предписывал оказать предъявителю монеты услугу, не задавая лишних вопросов.
Поиск по базе занял немного больше, чем пару минут. Зато оказалось, что через три дня отправляется подходящий покойник – в запаянном гробу и в Россию. А значит, София сможет занять его место. Ну, а я полечу по своим документам как обычный пассажир. Скорее всего, в компании агентов Маркиза, но, пока они не знают, где девушка, напасть не посмеют. А если и решатся, им же хуже. Как сказал князь, чем больше членов альянса я перебью, тем лучше.
– Мы всё подготовим, – сказал Хун. – Вы пока побудете у нас. Вас отвезут в гостиницу, где никто не потревожит.
– Нужно, чтобы кто-нибудь заехал на вокзал и забрал наш багаж, – сказал я. – Нам появляться там нельзя. Вот талон от камеры хранения.
– Хорошо, – кивнул Хун, забирая бумажку. – Я распоряжусь. Один вопрос: машина, на которой вы приехали…
Он сделал паузу, давая мне закончить начатое им предложение.
– Угнана, – сказал я.
– Так я и думал. О ней позаботятся. Можете оплачивать, – с этими словами он набрал на терминале сумму в триста тысяч и придвинул прибор ко мне. – Чек нужен?
В машине, которая спустя несколько минут везла нас в гостиницу (наверняка принадлежащую триаде), София тихо спросила:
– Вов, а что за медальон ты ему дал? И почему он на него так подействовал?
– У каждого агента, начиная с пятого уровня, есть набор жетонов остальных братств. По одному от каждого. И раз в жизни он может предъявить монету и потребовать услугу.
– И отказать ему нельзя?
– Нет. Если, конечно, он не просит невозможного. Так что я только что потратил первый из своих жетонов. Азия мне больше ничего не должна.
– А нельзя разве… Ну, другой раздобыть?
Я отрицательно покачал головой.
– Ведётся учёт. Подобное мошенничество может плохо кончиться. Иначе говоря, не стоит так делать, если хочешь пожить подольше.
– Поняла. Больше вопросов не имею.
Номер оказался небольшим, но вполне приличным. Кровати стояли друг от друга на расстоянии метра.
– В тесноте да не в обиде, – проговорила, осмотревшись, София. – Значит, мы тут должны сидеть три дня? Безвылазно?
– Думаю, это будет лучше всего.
– Ладно. Как скажешь.
Через полчаса доставили наш багаж.
– Проблем на вокзале не было? – спросил я молодого китайца, который его привёз.
Тот покачал головой и молча вышел. Мы начали распаковывать вещи. Когда я почти закончил, оказалось, что у нас нет ни капли воды. А жажда как раз начинала меня мучить.
– Я видел внизу автомат, – сказал я Софии. – Схожу куплю попить. Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо. Вода будет в самый раз.
Выйдя в коридор, я двинулся в сторону лестницы, думая о том, удастся ли разменять у администратора купюру на мелочь для автомата, как вдруг в кармане у меня ожил телефон. Похоже, Маркизу не терпелось со мной пообщаться.
На трубку я, естественно, наложил Печать сокрытия, как только она оказалась у меня. Так что отследить наше местоположение с её помощью альянс не мог.
Я нажал зелёную кнопку и приложил телефон к уху.
– Слушаю.
– Господин Оболонский, вы оттягиваете неизбежное, – раздался трескучий голос. – Вы не можете противостоять целой организации. На что вы рассчитываете?
– На удачу.
– Перестаньте! Это несерьёзно. Отдайте девушку, возьмите деньги и переходите к нам. Мы найдём вам достойное занятие. Скажите, сколько вы хотите получать?
– Зачем вам Спящая? – спросил я. – Это же не ваш уровень. У вас есть бомбисты, готовые подорваться на собственном динамите ради того, чтобы унести несколько ни в чём неповинных жизней. Что вы будете делать со Спящей? Шантажировать правительство, требовать реформ, низложения царя, отмены монархии, освобождения своих соратников-революционеров?
– Многие, как и вы, считаете Красный альянс политической организации. Но это, по большей части, заблуждение. Мы лишь хотим, чтобы таких, как мы, перестали преследовать. Когда люди поймут, что трогать нас себе дороже, они одумаются. Но для этого нужен страх. И ответные меры, которые его порождают. Вы правы: бомбы слишком мелко и малоэффективно. Но Спящая – дело другое. С ней мы покажем, на что способны! Мор падёт на головы тех, кто ненавидит нас!
От слов Маркиза я малость опешил.
– Погодите! Так вы собираетесь просто выпустить её?! Никаких условий, выкупов и так далее?
Раздался резкий злой смешок.
– Вести переговоры с правительством?! С царём? Который слушает каноников и верит, что маги и нежить – порождения тьмы, мрака и Сатаны? Ни за что! Слова тут бессильны. Нужны решительные меры. Когда простые люди поймут, что за каждого из убитых наших мы может истребить десятки или сотни тысяч, гонения на нас прекратятся. И через некоторое время мы не просто станем на равных с обычными людьми. Мы будем диктовать условия. Установится наша воля, наш порядок! Это ведь и в ваших интересах, раз вы сам маг.
– У вас совсем плохо с головой, Маркиз. Вы безумны!
– Про всех смелых людей так говорили. Но безумству храбрых поём мы песню, как писал один поэт прошлого. Кстати, тоже революционер в некотором роде. Правда, больше на бумаге.
– Не льстите себе. Вы сумасшедший глупец, если думаете, что я отдам вам в руки оружие массового поражения! Вас вообще нужно истребить!
– Ну, многие пытались, да не вышло, – в голосе Маркиза звякнула сталь. – Вот и Комитет ваш пал от наших рук. Кто бы мог подумать, да? Вы ведь все смотрели на нас свысока. Даже сейчас вы презираете нас. Но победа будет за нами! С вами, господин Оболонский, или без вас!
– Не забывайте, что у меня есть козырь, Маркиз.
– Какой ещё козырь?! О чем это вы?
– Я могу в любой момент убить девушку. И вам придётся забыть о своих наполеоновских планах.
– Вы этого не сделаете! Она слишком ценна!
– Почему не сделаю? Комитета нет, мне она ни к чему, а вам я её не отдам, потому что вы, Маркиз, больной на всю голову ублюдок. Так что прикончить её – самое верное решение на данный момент. Нет девчонки – нет проблемы.
– Если вы это сделаете… Я достану вас из-под земли! Куда бы вы ни забились, где бы ни…
– Поберегите воздух, Маркиз. Вы, кажется, уже задыхаетесь. Короче, имейте в виду: если я почувствую, что кто-то из ваших пыхтит мне в затылок, девке конец! Ясно? И я не шучу. Полагаю, вы узнали обо мне кое-что и поймёте, что мои слова не пустая угроза и не блеф. Моя рука не дрогнет!
– Вы совершаете большую ошибку, отвергая нас, господин Оболонский! – злобно прошипел голос в трубке.
– Простите, но мне уже пора, – скинув вызов, я сунул трубку в карман и обратился к администратору на ресепшене, показывая купюру. – Есть разменять? Хочу купить в автомате воды.