Боль. Агония. Гнев. Они жгли меня изнутри, скручивая внутренности в тугой, пульсирующий узел. Красная пелена застилала глаза, мир вокруг расплывался, искажался, превращаясь в кошмарный калейдоскоп. Каждый удар сердца отдавался в висках глухим набатом, в горле стоял ком, словно я проглотил раскалённый уголь.
Это всё, что я чувствовал с того момента, как увидел свою близняшку.
Я жаждал уничтожить всё вокруг. Стереть этот мир в порошок. Но прежде всего – убить Алессио Моррети. Мучительно медленно срезать с него кожу тонкими полосками, переломать каждую кость в его теле, откромсать его чёртов член и заставить сожрать его, чтобы он захлебнулся собственной кровью и плотью, который посмел прикоснуться к Марселе.
Но потом… я увидел то, что изменило моё решение.
Нет, я всё ещё хочу убить этого ублюдка, но лицо Марси, обращённое к нему, останавливает меня. В её глазах была та нежность, которую я видел только в детстве, когда она смотрела на меня. Доверие. Умиротворение. Любовь. Чистая, незамутнённая. И хотя это зрелище резало по живому, я понял, почему она осталась с ним и предала нашу клятву, тем самым вырвав моё сердце из грудной клетки.
Единственное, что было во мне хорошее – это безусловная и всепоглощающая любовь к сестре. Она свет для моей тьмы, в которую я погрузился в шестилетнем возрасте. В ту ночь, когда Марси узнала, что наш отец хладнокровно убил двух мужчин в своём кабинете, моя жизнь разделилась на «до» и «после». Я перестал быть беззаботным ребёнком, который мог играть с сестрой, смеяться, мечтать. Я стал её щитом. Её рыцарем. Её бронёй от жестокости нашего мира. Последней преградой для любой угрозы, нависшей над моим лучиком света.
С годами, после многочисленных «уроков» отца, я сломался и позволил своему монстру взять верх. И это не метафора. Внутри меня живёт чудовище. Я слышу его голос. Он берёт надо мной контроль, когда всё становится слишком… много.
Но я тщательно всё это скрывал от Марси. Она думает, что у меня есть просто какие-то внутренние демоны, и поэтому я предпочитал бои без правил. Это наполовину правда. Да, мне нравилось чувствовать, как ломаются кости под моими кулаками. Тепло чужой крови на коже. Слышать предсмертный хрип противника. Но это было лишь частично правдой.
Настоящая причина, по которой я снова и снова выходил на ринг, – это мой монстр. Я не мог позволить ему взять надо мной верх рядом с сестрой. Он бы уничтожил её. Потому что Марси – моя единственная слабость. А он ненавидит уязвимости. Поэтому я проводил бесконечные часы на ринге, искал конченых отморозков или наших должников, чтобы дать ему утолить жажду насилия. Это был негласный договор между нами: он получает свою кровавую дань, а взамен не трогает Марселу.
Каждая слезинка сестры, когда она пыталась со мной поговорить, была адом для меня и райским подношением для моего монстра. Он жаждал искупаться в них, смаковать её боль, а потом… разорвать Алессио на куски. Потому что он ненавидел предательство. А именно это сделала моя сестра. Но я видел, как сильно Марсела любит своего защитника. Нежность, заботу в её взгляде, обращённом к нему. И, что не менее важно, как он любит её, как оберегает, как дышит ею, как будто она единственный смысл его жизни. Это, и только это, остановило меня от того, чтобы позволить монстру взять верх и устроить кровавую баню на собственной свадьбе. Хотя отец, наверное, так не считает.
Впрочем, мне плевать, что думал этот жалкий ублюдок. Анджело уничтожил собственного сына в угоду своим ебанутым амбициям и потребностям, пытаясь, как он выражался, «сделать из меня идеального Капо». Годами я вынашивал план мести, представлял, как отомщу за сломанную жизнь, за украденное детство. И всё решилось по щелчку пальцев, когда эта тварь выгнала Марселу из семьи. Она – единственное, что меня удерживало от того, чтобы просто не перерезать ему глотку тёмной ночью. Моя ничего не подозревающая сестра любила отца, даже не догадываясь, что именно он разрушил её шансы найти своего защитника гораздо раньше, лишил её возможности быть счастливой. В конечном счёте он сломал её жизнь так же, как и мою. Но судьба благоволила Марселе.
А теперь всё кончено. Анджело Де Лука мёртв. Я новый босс. Моя близняшка присоединилась к Коза Ностре и стала членом семьи Моррети. Теперь нам, по идее, предстояло заключить мир. Но я… пока не был готов даже думать об этом. Слишком много боли и гнева ещё кипело во мне. А ещё… у меня есть она. Моя чертовски красивая жена. Серафина.
Я слегка повернул голову, скользнув взглядом по её профилю. Тонкие, изящные черты лица, длинные, тёмные ресницы, отбрасывающие тени на высокие скулы. Полные, чувственные губы. Мы ехали уже минут двадцать, и за это время никто из нас не произнёс ни слова. Что, наверное, даже хорошо. Ей лучше сразу понять, с кем связала свою жизнь. Что я жестокий ублюдок. Что между нами никогда не будет ничего, кроме холодного расчёта. Сегодня ночью я трахну её, чтобы консумировать брак. И ещё несколько раз, чтобы она забеременела, обеспечила наследника этой проклятой семье. Но это всё, что она от меня получит. Ни капли тепла. Ни грамма нежности. Ничего, кроме холодного, безразличного секса. Мысль о близости с ней вызвала не возбуждение, а лишь тяжесть в груди, смутную тревогу.
Если я подпущу её ближе и позволю себе почувствовать хоть что-то… однажды я могу проснуться с её мёртвым телом в своей постели. И это непустые слова.
К сожалению, я не всегда могу контролировать монстра. Бывает, что, когда я сплю, он вырывается на свободу, захватывает контроль. И, просыпаясь, я обнаруживаю себя… в крови. А рядом… тело. И это ещё хорошо, если оно одно. Обычно ему нужно убить как минимум троих, чтобы насытиться на некоторое время.
Поэтому я не могу подвергать Серафину такому риску. Она хорошая девушка. Красивая. Умная. Добрая. Порядочная. Она не заслуживает подобной участи. Но это наш мир, в котором мы родились и выросли. Отец мог выдать её замуж за какого-нибудь старого ублюдка, который избивал бы её, насиловал, изменял. Но в нашем браке такого не будет. Я позабочусь о ней. Серафина будет жить как королева. И, что самое главное, – в безопасности. От меня. И от моего чудовища.
– Босс, мы на месте. – раздался голос Энцо с водительского сиденья, возвращая меня в реальность.
Я слегка тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и осмотрелся. Мы приехали к моему пентхаусу, где я живу последние несколько недель. С тех пор как отец отказался от условий Доменико, я не мог больше находиться с ним под одной крышей. Это место я купил довольно давно и раньше приезжал сюда в основном после бурных ночей, когда не хотел возвращаться домой, чтобы Марси не видела моё… состояние.
Первое время мы с Серафиной поживём здесь. Сначала я хочу, чтобы наше родовое поместье было очищено от любых следов отца, но об этом я позабочусь завтра. А сейчас я должен снова надеть маску и сделать первый раз моей жены… хотя бы терпимым.
– Останься здесь, ты мне ещё будешь нужен. – бросил я Энцо и вышел из машины. Осмотревшись в поисках любой потенциальной угрозы, я обогнул багажник и остановился рядом с пассажирской дверью. Открыв её, я протянул руку. Серафина помедлила лишь мгновение, прежде чем вложить свою ладонь в мою.
– Не думаю, что тебе нужно объяснить, но всегда жди, когда тебе откроют дверь и разрешат выйти.
Моя жена коротко кивнула и, изящно двигаясь, направилась к входу. Я положил руку ей на талию, ощущая, как её тело напрягается под моим прикосновением. Когда мы остановились в лифте, я приложил свой палец к небольшому треугольнику – биометрическому сканеру. Устройство считало мой отпечаток. Я нажал несколько кнопок и повторил процедуру с Серафиной, регистрируя её доступ.
– Это здание принадлежит мне. Здесь несколько уровней безопасности. Три этажи занимают мои люди, остальные пустуют. К нашему есть доступ только у меня, Рафаэле, пара самых доверенных солдат и теперь… у тебя. Если ты что-нибудь закажешь, позвони вниз и предупреди о доставке. Кто-нибудь из моих парней поднимет тебе. Сама никогда не спускайся. Хотя сейчас у нас всё относительно спокойно, я всё равно мало кому доверяю. Тебя будут охранять только те, в чьей лояльности я полностью уверен. Есть вопросы?
Серафина молчала несколько секунд, словно обдумывая мои слова. Затем, не поднимая глаз, тихо спросила:
– Я заложница?
– Нет. Ты можешь выходить, когда захочешь. Главное – предупреди меня. Если я не смогу отвезти тебя, это сделает Рафаэле. Ты теперь жена Капо, Серафина. И сама понимаешь, каким лакомым кусочком станешь для тех, кто хочет меня уничтожить.
Она понимающе кивнула, всё ещё избегая моего взгляда. В этот момент лифт остановился, двери плавно разъехались в стороны. Мы вышли из тесной кабины прямо в просторный, залитый мягким светом холл моего пентхауса.
Панорамные окна открывали захватывающий вид на город. В центре гостиной располагался огромный белый диван, рядом с которым стоял журнальный столик из тёмного стекла. Стены украшали картины современных художников, в которых я, если честно, ни черта не понимал, но они придавали помещению особую атмосферу. На полу лежал пушистый ковёр, по которому действительно хотелось пройтись босиком.
Серафина стояла посреди гостиной, немного напряжённая, оглядываясь по сторонам. Её взор скользил по картинам, мебели, задерживаясь на каждой детали. Я наблюдал за ней, пытаясь угадать, что творится в её голове. Страх? Любопытство? Смирение? Возможно, всё вместе.
– Тебе нравится? – спросил я, нарушив молчание.
Она вздрогнула, словно мои слова вырвали её из транса. Медленно повернулась ко мне, её глаза, огромные и тёмные, были полны… неопределённости.
– Да. – прошептала она. – Здесь… очень красиво.
– Хорошо, присаживайся. – сказал я, жестом указывая на диван. Сам остался стоять, опираясь на спинку кресла. – Хочешь что-нибудь выпить? Вина? Виски?
– Воды, пожалуйста.
Я подошёл к бару, налил стакан и протянул ей. Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и где-то в глубине души я почувствовал лёгкий трепет.
Проклятье.
Я тут же одёрнул руку, подавляя нежелательную реакцию.
Контроль, Микеле, контроль.
Серафина взяла стакан, сделала небольшой глоток и поставила его на столик. В воздухе повисло молчание, которое с каждой секундой становилось всё более натянутым.
– Я понимаю, что этот брак… необычный. – начала она, не поднимая глаз. Её пальцы нервно теребили край платья. – И ценю то, что ты обеспечиваешь мою безопасность.
– Это моя обязанность, как твоего мужа. – ответил я ровным, холодным тоном.
Она подняла на меня взгляд. В её тёмных глазах читался не только страх, но и… достоинство. Гордость. Эта девушка не была сломлена. И это… заинтриговало меня. Внезапно мелькнула мысль:
Может, не так уж и плохо, что такая девушка стала моей женой.