Я просчитался с нашими возможностями. Накопившаяся чрезмерная усталость тормозила бег спутников, вынуждая девчонок то и дело переходить с ускорения на быстрый шаг. Крестников же, как несложно догадаться, хватило лишь на полчаса отчаянного бега, а дальше полностью выложившихся шатающихся парней мне снова пришлось тащить на своих плечах, где бедолаги, тут же отключившись, забылись в глубоком беспробудном сне.
Очередного чуда, увы, не произошло. И вместо запланированных мною двух часов преследователю потребовалось всего полтора, чтобы, отыграв фору, во всей своей жуткой красе обозначиться за нашими спинами на горизонте.
Это оказался воистину кошмар Стикса – чернильное облако размером с небольшой дом мчалось по нашему следу со скоростью автомобиля, сокращая разделяющую нас дистанцию прямо на глазах.
До рассвета ещё оставалось не меньше получаса. А длительное отслеживание динамики погони (сперва интуитивное, по мере приближения смертельной угрозы, а теперь уже и визуальное) привело меня к неутешительному выводу, что кошмару, невзирая на отчаянные усилия отряда сбежать от ставшего видимым преследователя, потребуется не более десяти минут на сокращение до нуля разделяющего нас пока ещё полуторакилометрового расстояния.
Так стоит ли моему отряду до последнего отыгрывать роль удирающих от неотвратимой смерти зайцев? Или следует остановиться, малёхо отдышаться и, встретив кошмар лицом, дать монстру последний отчаянный бой? Да, в последнем случае мы отправимся на перерождение на несколько минут раньше, потому как интуиция чётко сигнализировала мне, что шансы отряда на победу в схватке с хищным чёрным облаком однозначно равны нулю, но… Мы встретим смерть в бою, как воины, а не получим карающий удар в спину, как жалкие трусы. И выгаданные в первом случае две минуты обречённого бега точно не стоят неизбежного потом посмертного разочарования, когда в Зеркале памяти перед перерождением каждому игроку отряда откроется горькая правда случившейся по воле их лидера трусливой смерти… Вот такая череда мыслей пронеслась в моей голове, и, взвесив все «за» и «против», я принял решение остановить отряд для подготовки к смертельной схватке.
Но меня неожиданно опередили.
– Позаботься о парнях, Рихтовщик, – прохрипела поравнявшаяся со мной Слеза. – И о Белке своей тоже. – Её залитое потом бледное, как воск, лицо исказилось в досадной ухмылке.
– Эй, ты чё задумала, дура? А ну стоять! – зарычал я и попытался перехватить подругу левой рукой. Но стоило отпустить ремень спящего Жабы, как крестник стал стремительно сползать с плеча, и чтобы предотвратить падение парня в черноту, пришлось тут же вернуть руку на место.
– Через Навигатор я хорошо разглядела ублюдка, – бросила отскочившая в сторону Слеза. – Ты прав, у нас против такой хрени нет ни единого шанса.
– Погоди! Я что-нибудь придумаю…
– Не в этот раз, Рихтовщик, – оскалилась отчаянная бестия. – Прощай, любимый! И пожалуйста, сделай так, чтобы моя жертва не стала напрасной…
– Не смей!.. – Но мой отчаянный крик прозвучал уже в спину отвернувшейся и рванувшей навстречу монстру подруге.
По тому, как вдруг скачками начала возрастать скорость убегающей девушки, казалось бы, до предела вымотанной многочасовым ночным марафоном, я догадался, что подруга активировала свой Летящий бег.
За считаные секунды сократив дистанцию с кошмаром примерно до сотни метров, Слеза сделала крутой поворот и понеслась в сторону. Облако непроницаемого мрака, мгновенно отреагировав на её манёвр, тут же поменяло цель преследования и рвануло вдогонку за отчаянной смертницей. То, с какой лёгкостью девушке удалось проделать этот фокус, подтвердило очередную мою догадку, что следом за первым Слеза активировала и второй свой дар Лакомый кусочек.
– Во даёт, стерва долбанутая! – восхищённо прохрипела справа шатающаяся от усталости Белка.
– Запрыгивай на меня! – зло приказал я.
– Ну не здесь же, Рихтовщик, – нашла в себе силы хохмить едва живая от усталости блондинка. – Однако ничему тебя жизнь не учит. И как был кобелиной бессовестным…
– Хорош трепаться! На спину лезь! И закрепись там как-нибудь, – приказал я, останавливаясь.
– Да как? Тут же эти двое! – простонала привалившаяся сзади ко мне без сил Белка.
– Уж постарайся как-нибудь, млять! И давай быстрее там задницей шевели! Слеза жизнью своей платит за эти секунды передышки!
– Рихтовщик, хорош нагнетать. Ну переродится зазноба твоя разок, эка невидаль.
– Лезь, млять! Не рассуждай!
– Да лезу я, лезу…
Примерно через пять секунд Белка надёжно зафиксировалась на спине, обхватив ногами бока и сцепив ступни в замок на животе, руки же, протиснув между телами крестников и шеей, зафиксировала на вороте моей майки.
Пока мы навьючивались, уводящая от отряда кошмар Слеза отбежала в сторону ещё примерно метров на триста, и в предрассветном сумраке крохотная фигурка уже практически скрылась из виду, заслонённая преследующим её по пятам многометровым чернильным облаком.
– Она пустая, Белка, – с тоской глядя вслед удирающей смертнице, вдруг разоткровенничался я. – У неё в запасе имеется единственная жизнь, которую она только что поставила на кон. А учитывая количество скопившихся в последнее время вокруг нас врагов, выживать в одиночку после перерождения Слезе придётся ой как непросто.
– Вот дерьмо! – откликнулась за спиной подруга. – Ну и с фига ли ты тогда её отпустил?
– Это было её решение. – Я двинулся, с каждым шагом набирая ход. – Которым она подарила нам шанс, – добавил уже на бегу.
– Шанс на что? – хмыкнула Белка. – Рихтовщик, ты чё, правда надеешься, что на своих двоих сможешь сбежать от этой клубящейся хрени?
– Я попытаюсь. А там уж как карта ляжет…