Когда уведённое Слезой чернильное облако растворилось в сумраке на пределе видимости, я пробормотал под нос фразу-активатор скрытой ступени Легче пуха:
– Крыло!
И на очередном скачке обременённое весом троих пассажиров тело ожидаемо испытало замечательное чувство невесомости от распахнувшихся за спиной призрачных крыльев.
Как выпущенный из пращи камень, мы взвились на двадцатиметровую высоту, откуда я снова смог увидеть вдали смутный силуэт стелящегося по следу беглянки чернильного облака. Чернота внизу обернулась многокилометровым озером бирюзовой подсветки, и я мысленно обозначил целью перелёта доходящую до горизонта грань «бирюзы» в противоположном от удаляющегося монстра направлении.
– Охренеть! – выдохнула за спиной Белка. – Не представляешь, как долго я по этому скучала!
В ушах засвистел ветер, перед глазами замелькали крупные цифры обратного отсчёта, и мы стрелой понеслись к далёкому ориентиру.
Этим манёвром я решал сразу две задачи. Во-первых, за считаные секунды увеличивал отрыв от преследователя на дополнительные полтора-два километра. Во-вторых, обрывал цепочку наших следов на черноте, в толстом слое графитовой пыли которой, как в снежном сугробе, надолго фиксировался каждый шаг.
Конечно, я не рассчитывал столь примитивным манёвром окончательно сбить с толку преследователя. Прекрасно понимая, что через какое-то время шустрый кошмар, рыская по округе, таки наткнётся на точку моего приземления и снова встанет на след отряда. Но пару-тройку часов очередной форы таким фокусом я точно отыгрывал для отряда у злодейки-фортуны. Что вскоре недвусмысленно подтвердила интуиция, прикрутившая после неуклюжего приземления обратно на черноту оглушительный набат смертельной опасности в голове до едва различимого зуда в области затылка.
Соскок с крыльев, как всегда, получился крайне неприятным, и мне пришлось пережить несколько весьма опасных секунд, когда едва не подкосившиеся после падения с трёхметровой высоты ноги отчаянными скачками по дикой синусоиде стали гасить начавшуюся неуправляемую болтанку. Дополнительный вес трёх пассажиров и по-прежнему задранные вверх для страховки крестников руки, разумеется, сильно мешали мне восстанавливать равновесие. Но читерская ловкость в итоге помогла-таки справиться с кризисной ситуацией.
– Может, мне слезть? – предложила Белка, когда чехарда с прыжками взад-вперёд на ровном месте закончилась и, вернув контроль над телом, я начал по новой разгоняться.
– Да сиди уже. Успеешь ещё, – проворчал я, на бегу подтягивая за ремни беспробудно храпящих парней и поудобнее устраивая на плечах их слегка сползшие во время недавней тряски тушки.
– Впечатляет, – фыркнула девушка.
– Что?
– Силища твоя теперешняя, Рихтовщик. Ты ж только что этих кабанов как манекены невесомые подтянул. Это ж сколько…
От трёпа разговорчивой подруги отвлёк замелькавший внизу на периферии зрения значок прилетевшего в отрядный чат сообщения.
Развернув послание, я прочёл: «Всё, я на пределе (Это конец ((Надеюсь, моя жертва не оказалась напрасной. Прощай ((((((((((»
Сердце сдавило от щемящего чувства утраты любимого человека. Боли стало так много, что не в силах удержать её внутри себя, я отчаянным криком выплеснул в окружающее пространство тоску по гибнущей прямо сейчас подруге:
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!..
– Ты чего? Что стряслось? – Запаниковавшая Белка так натянула ворот моей майки, что едва не придушила.
Физическая боль отрезвила меня.
– Хват… тит… задуш… шишь… – прохрипел я, невольно замедляя бег.
Ворот тут же перестал быть удавкой, и я смог отдышатся.
– Ну и?.. Чё это было? – продолжила Белка допрос, когда прерванный было её стараниями бег возобновился.
– Прощальное послание от Слезы, – зло бросил я в ответ. – Действие её абилок закончилось, и… Короче, сама всё понимаешь.
– Не вешай нос, Рихтовщик. Слеза бывалый игрок и сможет о себе позаботиться после перерождения. А когда мы закроем эпик, жирные плюшки за него достанутся и ей как члену отряда.
– Эк ты, подруга, размечталась, – хмыкнул я. – Мы ещё даже от кошмара этого чёртова за спиной не избавились. Лишь выиграли несколько часов форы. Но чую, очень скоро монстр снова нащупает наш след. И тогда мы все скопом отправимся на перерождение следом за Слезой.
– Оптимист, млять!
– Уж какой есть…
Дальше наш разговор не заладился, и следующие четверть часа я молча бежал в дымке предрассветного полумрака.
Наконец из-за горизонта вынырнул краешек солнца, и мрачная чёрная пустыня озарилась первыми жгучими лучами.
– Алё, сонное царство! Ну-ка подъём! – Замедлив бег, я подхватил крестников за ремни, приподнял обоих над плечами и стал трясти.
– Обожди, я сперва слезу! – возмутилась Белка, из-за устроенной мною тряски оказавшаяся вдруг под лавиной не сильных, но неприятных ударов расслабленных нижних конечностей соседей по её бокам и спине.
Я прекратил тряску и через секунду окончательно остановился.
Пока Белка сползала с моей спины, Жаба со Скунсом практически одновременно вышли из спячки и, самостоятельно задёргавшись в неудобном состоянии, подвешенные за ремни, наперебой запросили поставить их на землю. Что я, разумеется, тут же и сделал.
– Чё? Неужто оторвались? – спросил плюхнувшийся ногами в графитовую пыль Жаба.
– Временно, – буркнул я зло. И мой раздражённый вид напрочь отбил у крестника желание задавать уточняющие вопросы.
– А Слеза где? – первым удивился пропаже спутницы Скунс.
К горлу подкатил ком, и я едва сдержался, чтобы не отоварить плюхой ни в чём не повинного пердуна.
– Её с нами больше нет, – пришла мне на выручку Белка. – Она пожертвовала собой и задержала преследователя. И только благодаря ей все мы до сих пор живы.
– Твою ж мать!.. – заворчал Жаба, но я тут же его перебил, не позволив договорить:
– Оплакивать потерю будем потом. Если это «потом» вообще наступит, в чём я лично пока что не уверен. И чтоб повысить наши шансы, доставай-ка, Жаба, свой амулет, прямо сейчас активируй его, и все дружно начинаем искать портальный мираж.
Крестник кивнул и полез за пазуху…
Через два часа, чуть опередив мой прогноз, снова раздался тревожный набат в голове. Кошмар нашёл наш потерянный след и бросился вдогонку.
За эти два часа, увы, далеко отойти мы не успели. Тому имелся ряд причин. Во-первых, из-за поднявшегося над горизонтом солнца в чёрную пустыню стремительно вернулась удушливая дневная жара, бежать в которой на пределе сил, как раньше, чревато было потерей сознания от теплового удара. Во-вторых, активированный Жабой артефакт всё это время на всю катушку сканировал окружающую местность, пытаясь нащупать миражный портал. От членов отряда же требовалось при этом не зевать и беспрестанно смотреть по сторонам, чтобы в ключевой момент поймать взглядом откликнувшийся на зов артефакта мираж. Ведь его отклик на зов артефакта продлится не дольше секунды, после чего отслуживший своё хитрый механизм на груди Жабы по инструкции обязан был осыпаться грудой бесполезных осколков. И если в тот роковой миг мы не успеем вовремя приметить портал, поход по черноте пришлось бы сворачивать, возвращаться обратно в Крынку (в чём нам охотно поможет грёбаный кошмар) и оттуда начинать всё с самого начала. Учитывая вышесказанное, дабы не упустить момент обнаружения спасительного портала, мы разбили окружающее пространство на четыре сектора, и каждый член отряда получил для наблюдения свой персональный участок. Отслеживать же изменения даже в ограниченном секторе на бегу чревато было потерей концентрации, неминуемой из-за всё того же быстрого утомления на жарком солнце, и, как следствие, пропуском в нужный момент заветного миража.
Шагом же за два часа мы продвинулись по пустыне от силы на десяток километров, что для шустрого кошмара было сущим пустяком. И от появления на горизонте зловещего чернильного облака теперь нас отделяли считаные минуты.
Беспрерывный двухчасовой осмотр местности, как несложно догадаться, членам отряда принёс лишь резь в слезящихся от усталости глазах. Ни один грёбаный мираж так и не откликнулся на зов нашего артефакта.
Я не стал сеять панику среди друзей своим интуитивным предчувствием приближения непобедимого монстра. И все продолжали таращиться в окружающую черноту с упорством обречённых на заклание камикадзе. Лишь я один знал, что кошмар снова стрелой несётся по нашему следу, пожирая разделяющие нас пока что километры, как обжора бублики. И в душе моей помимо воли буйным цветом разрасталась безнадёга. Неужели жертва Слезы оказалась напрасной? Все усилия тщетны? И…
– Вижу! – звенящий от восторга голос Белки мигом возродил почти похоронную надежду на спасение из адского цейтнота.
Все тут же развернули головы на зов девушки и, следуя указанию её пальца, увидели на расстоянии примерно в две сотни метров полупрозрачную серебристую арку с искрящейся на солнце пеленой портала внутри.
Хрустальный звон лопнувшего на груди Жабы артефакта подтвердил, что это он и есть. Исполнив своё предназначение, хитрый механизм, как положено, лопнул, осыпавшись грудой осколков.
Через секунду мы все четверо, не сговариваясь, со всех ног рванули к открывшемуся наконец миражному порталу.
Ещё примерно через три минуты на место бывшего портала, беззвучно схлопнувшегося за спиной последнего отрядного игрока, прибыло чернильное облако. Скрывающееся внутри него за пеленой маскировки чудовище издало обиженный стон, интуитивно осознав, что поиск вновь потерянного следа на сей раз грозил затянуться на многие дни.