Отец наставлял меня в свое время: «Используй свое паучье чутье. Если оно в тебе покалывает, будь настороже». Сейчас мое паучье чутье не просто покалывает. Оно гремит рок-концертом, шпаря мне по нервам. И вопреки мнению матери жажды смерти во мне нет.
Я тихо вызываю подкрепление. Но дожидаться его, сидя для безопасности в машине, непозволительно. Полицейское отделение Остина находится близко. Помощь придет быстро. Если убийца прячется поблизости и наблюдает за мной, думая, что я одна, он, скорее всего, продолжит там маячить. Однако в ту минуту, когда поймет, что это не так, он смоется, как канавная крыса, и возможность поймать его будет упущена.
Выйдя из машины, я сразу направляю свое табельное оружие и фонарик на черный провал мрака сбоку от магазина. Кроме него, здесь нет никаких укрытий: ни деревьев, ни какого-нибудь мусорного бака или другой машины. Разве что одинокий уличный фонарь, но и он не работает, вроде той сигнализации, отключенной в ночь убийства. Я осматриваю место в поисках движения – и ничего не нахожу. От того, что я заметила, можно было бы отмахнуться, как от ветра или прошуршавшей мимо кошки, но то самое паучье чутье не позволяет мне допустить такую оплошность.
Держась на изрядном расстоянии, я делаю вид, что иду влево, и быстро срезаю в этом направлении, чтобы сразу же повернуть направо. Чертенок внутри меня тянет свернуть за угол, прямо в тот омут мрака, что я наблюдала из своей машины, но инстинкт стопорит меня. Он вопит дождаться подмоги и не соваться туда одной.
– Чтоб тебя, – беззвучно шевелю я губами, отступая к машине.
Но знаю: убийца здесь. Я чувствую его как плесень зла, ползущую по моей коже во вкрадчивой попытке проникнуть сквозь поры внутрь. Она охватывает меня тяжелым удушьем – точнее, не она, а он. Я чувствую на себе его взгляд – пристальный, обжигающий, исходящий прямиком из ада. Он может меня видеть. Я его видеть не могу. Поединок не из тех, что может кончиться для меня добром.
В нескольких метрах от меня на улицу въезжает машина, и краем глаза я замечаю Лэнга. Сметки и расторопности ему хватает, чтобы бесшумно приблизиться с оружием наготове. Он уже на полпути ко мне, и я двигаюсь влево, назад к тому затенению. Он берет вправо. К его «Мустангу» подруливает еще одна патрульная машина, и в это мгновение я чувствую в воздухе резкую перемену. Чувствуется, как зло сворачивается кольцом и отступает.
Да чтоб вас всех… Мы его теряем.
Страх рассеивается, и я, срезав угол, распластываюсь по бетонной стене здания, фонариком освещая пустое пространство. Чтобы он не успел сбежать с тыла, я бегу к задней стене и после секундного колебания ныряю за угол как раз в тот момент, когда ко мне бросается Лэнг.
Всё, поздно. Убийца исчез. А во мне – безумное ощущение чего-то знакомого. Как будто это то самое зло, что я однажды уже чувствовала.