Меня захлёстывало возмущением. Смотрела на Каратицкого, представляя сотни вариантов, как можно его убить! Задушить и выбросить в лес? А может, стянуть его часы и бежать что есть мочи? Зато деньги на адвоката будут, и я увижусь с сестрой. Правда, в том же СИЗО. Но увижусь…
– А вы не хотите выпить? – Константин вдруг приподнялся с кресла, потянул плечи, разгоняя по мышцам кровь.
– Я не пью. И вам не советую, мэр-пьяница, хоть и близок к народу, но ненадёжен, – я только делала вид, что погружена в проверку, а у самой буквы перед глазами плясали.
– А мы в терапевтических целях, сосуды расширить, – Костя достал телефон, а потом быстро отбил вызов, когда со стороны города сверкнули фары. – Вот и эвакуатор.
Каратицкий открыл дверь и уже почты выскочил из авто, когда я схватила его за руку.
– Стойте… А сколько он стоит? Просто… Просто я дома деньги оставила, – врала напропалую, он видел, что я вру, только не уверена, что правильно воспринял мотивы глупой лжи.
Наверное, подумал, что я очередная покусившаяся на громкое имя, пухлый кошелёк и смазливое лицо. Ну и пусть так думает, мне-то что?
Константин раздраженно, но аккуратно разжал мои пальцы и отправился навстречу эвакуатору. Мне бы тоже выйти, ведь это моя машина, мои проблемы, и он совершенно не обязан решать их за меня. Но я продолжала сидеть, щедро раздавая пятерки за сочинения.
Наблюдала, как мою «японочку» погружают на платформу, как водителю передают ключи и дают указания. Каратицкий ещё какое-то время постоял на пустой дороге, смотря вслед габаритам эвакуатора, а потом направился в мою сторону.
– С вами завтра свяжутся и сообщат, где можно забрать машину. А теперь домой? Или вам в город? – лицо его было каким-то серым, голос напоминал шорох. И даже его бушующая энергия как-то потухла под тяжестью усталости.
– Лучше домой, – прошептала, быстро убрала тетради и пристегнулась.
– Но сначала полечимся…
Я даже не смела уточнить, что значат его слова. Промолчала, внимательно следя за маршрутом. Стоило нам въехать в город, как Константин свернул к ресторану, припарковался, несколько раз ударил в клаксон, и к нам навстречу выбежал встревоженный официант с большим бумажным пакетом. Каратицкий достал портмоне, сверкнув упругой котлетой розовых купюр, и протянул парочку сотруднику.
– К себе не зову, иначе ваша богатая фантазия обрисует такое, о чем стыдно говорить даже мне. Питейных заведений поблизости нет. К вам я тоже не напрашиваюсь, поэтому выбирайте, – Костя махнул рукой и вымученно улыбнулся. – Поужинаем под открытым небом.
В животе урчало, а сногсшибательный аромат, исходящий из пакета, кружил голову.
– А вы где живёте? – прошептала, уже окончательно смирившись, что не уйду, не заглянув в тот пакет.
– Я не помню адреса, но клянусь выучить карту города! – Костя всплеснул руками и рассмеялся.
– Тогда давайте в старом парке? Там тихо и очень красиво, – я указала направление, и Каратицкий покатил по пустой дороге.
Парк был в самом центре, близи моего дома, собственно, этим и обуславливался выбор. Посижу ради приличия и пробегусь через аллею, не светя свой адрес.
Звучит, как отличный план…
У центрального входа была большая парковка, где Константин и остановился. Вид и правда был замечательный. Пятак, откуда просматривалось и светлое здание мэрии, и угол Ледового дворца, и даже конёк крыши нашей школы.
– А красивый у вас город. Небольшой, компактный, но какой-то приличный, что ли. Ни заброшек, ни алкашей на остановках. Мы с друзьями даже смеялись первое время, что это тот самый город Солнца, где худо-бедно удалось построить социализм. Сталинки вдоль кипарисовой аллеи, небольшие магазинчики, рынок на центральной площади по выходным. Идём…
– Да, отсюда сложно уезжать. Спокойно, красиво, и море рядом. Только для молодежи этого мало, поэтому город медленно угасает.
– Мы попробуем это исправить. Я много где был, но вот от этого места прямо потенциалом веет.
Каратицкий вышел, открыл багажник и стал раскладывать упакованную в плёнку еду. Все было сервировано, как в ресторане. Свежие овощи, ароматная картошка фри и ещё дымящийся шашлык.
Я смущенно куталась в куртку, наблюдала за его движениями, поймав себя на мысли, что совершенно не боюсь. А ведь он посторонний, с первого взгляда весьма наглый, дерзкий… Достаточно вспомнить ту возмутительную ситуацию в клубе, когда он прижал мою ладонь к своему каменному паху.
– Налетайте, – он вложил мне в руку вилку, а после достал из пакета бутылку рома и газировку в баночках. – Итак, примем как микстурку. Глоток из бутылки, запивка из банки… Хорошо звучит, правда?
– И часто вы так лечитесь? – усмехнулась.
– Нет. Но иногда очень хочется, чтобы расслабить мысли.
– И помогает?
– А сейчас и проверим. Давайте через силу, – Константин протянул мне бутылку, открыл газировку.
И я поддалась. Сделала глоток, запила и закрыла глаза, ожидая, когда же подействует. Но чуда не произошло, мысли все равно кружились вокруг сестры.
– Закусываем… Не халтурим…
Я покачнулась, но сильная мужская рука сжала мой локоть и подтолкнула к багажнику его джипа. Я странно взлетела в воздухе, на миг уткнувшись носом в колючую щетину Каратицкого, и оказалась на полу багажника.
Он не пытался заговорить, не задавал вопросов, молчала и я. Мы просто уплетали еду, передавая из рук в руки бутылку, пока он не рассмеялся.
– Простите… Просто я представил, что живи мы в мегаполисе, завтра же все заголовки журналов и газет кричали бы статьями о мэре и учительнице, распивающих спиртное в центре города.
– Да… Моя сестра мечтала переехать в большой город. Грезила возможностями, перспективами, ненавидела нашу провинцию…
Каратицкий замер, очевидно, считав прошедшее время как нечто непоправимое.
– Всё хорошо… Она жива, можете не подбирать слов утешения, – вздохнула и отвернулась, потому что в глазах снова началась невыносимая резь.
– И что же случилось с вашей сестрой?
– Я взяла её под опеку, когда мне было всего восемнадцать. Родители погибли в автокатастрофе, бабушке и дедушке уже было за семьдесят, поэтому выбора особого не было. Мы тогда жили в Сочи, а дедуля и бабуля – в этом городе. Даже страшно представить, что бы я делала без них. Они помогали как могли, дав мне возможность получить образование, а в день вручения диплома умерла бабуля, следом тихо ушел и дедушка…
Сама не понимаю, почему я разоткровенничалась. Могла же просто ответить на его вопрос и снова замолчать. Чёрт… Очевидно, микстурка работает.
– Почему не остались в Сочи? – Костя собрал пустые тарелки, сложил в пакет, присел рядом и закурил.
– Родительская квартира была в ипотеке, пока дедушка был жив, мы закрывали долг с его пенсии. Он у меня физик-ядерщик, работал в закрытом НИИ, писал научные труды… А когда его не стало, то и выбора не осталось. Мы с Олькой переехали в их квартиру, а ту пришлось продать. Банк вернул нам ничтожные крохи, которых хватило, чтобы купить машину, сделать косметический ремонт, а ещё часть я отложила на образование сестры…
– И как? Сестра отучилась? – Каратицкий интересовался так правдоподобно, в его глазах играл совершенно живой интерес, а не скупая формальность.
– Да, в этом году окончила Архитектурную академию с красным дипломом, в декабре должна была выйти на работу… А пока нашла место подработки в загородном клубе «Бохо»…
– «Бохо»? – хмыкнул Костя, вспоминая наше первое знакомство, случившееся именно там. – Я думал, он открылся только недавно.
– Там каждый месяц что-то открывается. Строения растут как на дрожжах. Откуда только деньги?
– И ты отпустила её туда работать? – Костя внезапно перешел на ты, а мне было так хорошо, что не стала сопротивляться.
– Ей двадцать два, сестра всю жизнь безоговорочно выполняла любое моё слово, была идеальной, послушной, трудолюбивой… Оля помогала мне с одиннадцати лет, мы вместе мыли подъезды, присматривали за неходячей соседкой, делали всё, чтобы нас никто не смел разлучить. Но она выросла… И просто хотела помочь мне с деньгами, которые я копила на её переезд в Сочи. Съемное жилье, а ещё машина, без которой сейчас просто никак…
– Вика, а где твоя сестра? – вдруг перебил меня Костя, он чуть наклонил голову, пытаясь прочитать мои сбивчивые мысли.
– Она ударила бутылкой мужика, решившего, что в обязанности официантки входят и интимные услуги. Мужик попал в больницу, а сестру арестовали, – я нарочно пропустила то, что в шкафчике Ольки нашли его портфель с деньгами и документами. Пусть думает, что мы просто две дуры…
– Что говорят адвокаты? – Костя присвистнул и настойчиво протянул мне бутылку.
– Адвокаты… Мне стало казаться, что нет у нас в стране адвокатов! Бестолочи и хапуги, готовые за пять рублей танцевать под любую дудку, – прошипела и сделала слишком большой глоток. Слизистую ошпарило, я словно кипятка хапнула, но Костя протянул мне банку с газировкой.
– Может, тебе помощь нужна? – протянул он задумчиво, а потом полез в карман. Достал портмоне, стал рыться в его карманах, пока не вытащил черную визитку, на которой красивыми золотыми буквами значилась фамилия – Раевский.
Слышала я о нём… Даже звонила, чтобы записаться на консультацию, но услышав ценник, согласилась на обычного специалиста из его конторы. Но и он сегодня опрокинул меня, правда, пообещал вернуть все деньги.
– Вика, просто позвони и скажи, что ты от Каратика. Он поможет…
– Спасибо, но мне это не по карману, а в альтруизм я перестала верить уже очень давно. Константин Михайлович, спасибо вам огромное и за помощь, и за разговор. Наверное, мне действительно нужно было просто выговориться. Завтра будет новый день, уверена, что всё будет хорошо, – спрыгнула, аккуратно сняла с плеч куртку, взяла рюкзак и, коротко кивнув моему спасителю, рванула по тропинке в противоположную от моего дома сторону.
Мне почему-то так не хотелось, чтобы он знал, где я живу.
Ещё два месяца назад я ловила в каждом взгляде надежду. У нас же было столько друзей, знакомых… Казалось, кто-то да поможет! Но нет… К кому бы я ни обращалась, получала смущённый отказ.
Вот и сейчас нужно выбросить эту дурь из головы.
Он – мэр!
А я – училка, чья сестра ждёт суда в СИЗО.
И казалось, что самое плохое сегодня уже произошло, но нет…
Поэтому войдя в квартиру, я просто скатилась по стене, утопая по пояс в воде, хлещущей с потолка горным водопадом.