Глава 7

Дэвисы продолжали спорить, но всё-таки покинули кабинет, оставив одежду и странного вида туфли. Слишком широкие и растоптанные, чтобы подходить к костюму, а ещё с облупившейся кожей. Но работа под прикрытием никогда простой не бывает.

Катарина попросила содействия у святой покровительницы, после же разделась и натянула на себя комбинезон мимикратора. Теперь его можно будет снимать только дважды в день, для короткой подзарядки. Ткань вначале казалась грубой и колючей, после слизняком прилипла к телу и перестала ощущаться вовсе. Катарина пристроила контроллер на середину груди и нажала на нем кнопку.

Комбинезон тут же зашуршал, раздуваясь в стороны, после затих и начал менять цвет. Он в точности повторил тон и текстуру кожи Джессики, только цвет глаз нужно было корректировать линзами, а губы подкрашивать. Другие же стыки с телом скрывались под нижним бельем, непривычно большим и закрытым. Настолько большим, что Катарина плохо представляла, как в нем можно раздеться перед мужчиной. Такое даже повесить сушить стыдно! Будто целую простыню пустили на пошив этого комплекта. Да ещё и расцветку выбрали дурацкую: орнамент из пончиков и листиков мяты на бирюзовом фоне.

Но выбирать было не из чего: собственное белье Катарине пришлось позорно засунуть на дно сумки, потому как оно не налезало поверх мимикратора, как и одежда. А это пусть и устрашающего вида, но с бирками. Наверняка жена комиссара купила его на распродаже и засунула в дальний угол шкафа, а вытащила только ради Катарины. Не носит же она подобное?

Блузка Джессики отчего-то с трудом застегнулась на груди, брюки жали в поясе, жакет, напротив, повис мешком, а туфли болтались на ногах, даже поверх плотных носков. Но в целом, когда глянула в зеркало, Катарина увидела там Джессику Дэвис, а не себя.

И когда вышла из кабинета, Лео подставил ей локоть и повел к выходу, а после помог сесть в машину, хотя сам не сводил глаз с полицейского катера, в который сейчас Ноа усаживал невысокого полноватого полицейского с на редкость большими и уродливыми усами.

В доме комиссара их встретила та самая мелкая собачка, которая мужественно обгавкала Катарину, зарычала на комиссара и потом удалилась на кухню.

– Она обожает Джессику, – извинился Лео. – Точнее, злится на нее чуть реже, чем на прочих. Не знаю где мама откопала этот комок агрессии, который должен был привить детям любовь к животным, но те играли с собакой ровно два дня, до первых укусов.

Да уж. Ничего общего с дружелюбным Дьябло. А ведь эта кроха меньше лапы домашнего питомца семьи Ортега.

Катарина покрепче сжала в руках сумку, затем робко последовала к лестнице и только потом заметила, что в гостиной горит свет. Лео тоже насторожился, вытащил из кармана парализатор и снял его с предохранителя, дальше крадущимся шагом двинулся разведать обстановку.

Катарина стукнула себя по карману, но в одежде Джессики оружия, конечно, не было, потому она перехватила сумку, тоже не свою, и пошла следом за комиссаром. Веса в этой торбе было немало, удар с замаха выйдет не слабее, чем дубинкой. Хотя откуда бы здесь взяться злоумышленникам? Район до сих пор патрулировали полицейские, а двое в катере зависли над домом, но бдительность никогда не бывает чрезмерной.

В гостиной нашлись только дети Дэвисов. Рамон игрушечной отверткой увлеченно выкручивал несуществующие шурупы у журнального стола, старшая, Алисия сидела на диване и читала книгу, Джастин и двое младших сестер ели что-то из одной большой миски и смотрели фильм.

– Вы почему не спите? – Лео растерянно вытер лоб, спрятал парализатор и сел в кресло. – Алисия, я же просил присмотреть за младшими, а не устраивать всем ночной киносеанс!

– Вы ушли куда-то среди ночи, мама была одета странно, это не может не внушать беспокойство. Мы посоветовались и решили, что вы отправились обсуждать развод!

– Она так решила, – тут же сдал сестру Джас. – Мне все равно. Через год я съеду от вас, чтобы играть в рок-группе. А если вы разведетесь, то будете бороться за внимание детей и вдвое больше финансировать мое увлечение.

– Размечтался. Уедешь в закрытой интернат при военной академии, там неплохой хор. И мы с мамой не разводимся! – Лео ответил настолько твердо, что у Катарины болезненно сжалось сердце.

А ведь комиссар в самом деле любит свою жену. Несмотря на ее странные шутки, не совсем подходящий внешний вид и все годы вместе. Надо думать, что воображаемый побег Джессики с любовником оказался бы для Леонарда тяжёлым ударом, после которого не так просто оправиться, а не шансом начать новую жизнь с новой женой.

– Родители Энни также говорили, – одна из младших девочек, лет девяти на вид, кажется, Кира, поднялась со своего места и вытерла слезы. – А теперь они продали дом, чтобы оплатить услуги адвоката по разводам, и пытаются найти новое жилье, но денег хватает только на одну крохотную квартирку. Ее мама постоянно плачет, а отец пьет, и нужно искать ещё нарколога и психоаналитика, а тогда на покупке комнатки придется поставить крест и они с Энни, ее младшим братом, хомяком, улиткой и велосипедами навсегда останутся жить у бабули. Мы тоже переедем? Я не хочу оставлять свою комнату, там самые лучшие на свете обои с единорожками!

– Что за бред? Кира, мы не разводимся! Успокойся!

Девочка всхлипнула, затем подбежала к нему, уселась на руки, обняла комиссара и продолжила рыдать. Младшая, Кайли, тоже пристроилась рядом, обняла Леонарда и пригрозила ему пальцем:

– Ссориться нехорошо!

– Ни слову не верю! – резюмировала Алисия. – Мама, куда вы ходили? Отец водил тебя на тайную консультацию к психиатру?

– Она какая-то странная! Кажется, там заодно и ширнули успокоительным, – поддержал ее Джас.

– Мама, ты была у доктора? – снова оживилась Кира. – Миссис Дюран много на всех кричала, потом ее отвели к такому врачу, а когда вернули домой, она стала очень тихой и улыбчивой. Но через месяц выпрыгнула в окно!

– Просто поскользнулась, когда его мыла, первый этаж, миссис Дюран ушибла бок и сломала руку! Кира, не нагнетай!

Но наполненные слезами глаза уже уставились на Катарину, как и другие четыре пары, все одинаково ясно-голубые, как у инспектора и с таким же испытывающим прищуром, который безотказно действовал на всех преступников Сан-Игнасио. Казалось, что ещё минуту, и самозванку разоблачат, заметят, что под комбинезоном мимикратора прячется посторонняя женщина. Джастин даже встал с дивана, отряхнул руки и двинулся на Катарину. Сбегать было глупо, поэтому она безотчетно выставила перед собой руки, готовясь блокировать возможный удар, но Джас внезапно стиснул ее в объятиях.

– Ты чего, ма? Про группу это я так, чтобы вы не расслаблялись. На самом деле мы от тебя никуда!

Алисия обняла ее молча, крохотная Кайли на мгновение схватила за ногу и тут же унеслась вверх по лестнице, Кира же повисла на талии с плачем, зато Рамон подошёл к делу основательнее: отверткой разогнал родню и с видом победителя влез на руки. "Это только моя мама, сгиньте, навязчивые людишки" – читалось в его взгляде, а ручки сразу же впились в одежду Катарины.

Кажется, дети не распознали подмену, а это значило, что и другие не догадаются. Главное не выдать себя неосторожной фразой или действием. Собраться, помнить о важности задания и том, что за поимку Ржавого Квена Катарину вполне могут повысить до детектива.

– Я вас тоже очень люблю, мои милые! – с трудом проговорила она, поражаясь тому, как чуждо звучит измененный мимикратором голос. К тому же на последней фразе прибор засбоил, как помехи в телевизоре.

Дети разом замерли и уставились на нее, а малыш Рамон разрыдался и вцепился ещё крепче. Катарина машинально погладила его и стала покачивать, но с остальными такой номер не пройдет.

– Мама приболела, ей нужно отдохнуть, – комиссар поспешил на помощь, но когда попытался забрать Рамона, тот закричал ещё громче и Катарине пришлось идти в спальню вместе с ним.

Лео же пристроился рядом и мастерски направлял по лабиринту их дома. И чем дальше они шли, тем сильнее Катарина понимала всю глупость их затеи: она не знает расположения комнат, привычек детей, даже не спросила о возможной аллергии! И о самой Джессике тоже ничего не знает. Да они и виделись всего несколько раз, и то, в официальной обстановке.

– Джес оставила тебе инструкции, – Лео протянул Катарине тоненький блокнот с изображением святой Бригиты и подписью на обложке: "Да не оставит тебя Господь в муках твоих!". – Там есть расписание детей и перечень неотложных дел. А вот здесь, – он открыл шкаф, в который, кажется, вещи просто швыряли и подпихивали ногой, – ее вещи. Но Джес сказала, чтобы ты брала все из этой сумки, там только новое. Ее дежурный набор для больницы или вроде того.

После этого Леонард поспешно чмокнул Рамона в лоб и вышел из комнаты, оставив Катарину один на один с непривычным интерьером. Широкая кровать для родителей и крохотная – для Рамона. Туалетный столик на котором стоял детский крем, тушь для ресниц, тональный крем и коллекция средств от синяков под глазами. Целая корзина игрушек и книжная полка, вмещающая ужастики и книги о воспитании детей.

Но за прошедший день Катарина так вымоталась, что не стала открывать их даже из любопытства, а просто переоделась в оставленной Джессикой пижаму, ещё более закрытую, чем брючный костюм, к тому же сшитую из плотной ткани, после погасила свет и легла в кровать, непривычно мягкую и пахнувшую незнакомым средством для стирки. Все явно чистое, но судя по заломам – не глаженное. А ещё непонятно, зачем здесь навалено столько подушек и одеял.

Малыш Рамон внимательно следил за ее перемещениями, лёжа в своей кровати, и даже перестал плакать, но стоило Катарине лечь и погасить свет, как он шустро перебрался к ней под бок и свернулся комочком. На все попытки переместить или отодвинуть, Рамон реагировал предупреждающим криком, поэтому Катарина быстро сдалась и сама отползла на другой край кровати.

Когда же она устроилась там, подобрав нужную подушку и одеяло, дверь в спальню открылась и раздался шепот:

– Мамулечка, тебе плохо?

– Очень, – просипела Катарина и только сейчас разглядела силуэт Киры.

– Тогда я посплю с тобой, а если станет совсем-совсем плохо – говори сразу, я позову папу.

– Не стоит.

– Мне не сложно, правда, мамочка. Я очень-очень тебя люблю!

И не слушая дальнейших возражений, она устроилась рядом с Катариной, вынудив ее лечь точно посередине, чтобы не придавить ни Киру, ни Рамона. Зато все три одеяла пригодились и лишних подушек тоже не осталось.

Через минуту дверь скрипнула снова и по комнате раздался мерный топот сразу шести ног. Кайли, как истинный шпион, забралась на кровать без лишнего звука, пристроила свою подушку рядом с Кирой и укрылась своим же одеялом. Зато безымянная собака топталась и сопела точно монстр из кошмаров. Но и она улеглась у ног Катарины, немного порычав для порядка.

Заснуть в таком окружении не вышло. Чуть только она пыталась пошевелиться, как дёргался кто-то из малышей, огрызалась собака, а кровать скрипела так, что слышно было во всем доме.

Просто удивительно, как с подобными порядками Дэвисы вообще ухитрились зачать стольких детей. Насколько Катарина успела осмотреть комнату, следов Лео здесь не было. Как и того, что у Джессики вообще есть жизнь кроме материнства. Хотя и этим она откровенно пренебрегала.

София Ортега всегда строго настрого запрещала Катарине или Хуану без причины переступать порог родительской спальни, тем более спать в их кровати. Даже когда на Лусию прибыли первые корабли из Федерации, привычный мир стал рушиться, а они с братом в свои десять-двенадцать лет осознали, что являются лишь песчинками в океане вселенной. Или когда Катарина в семь впервые отправилась в лагерь без родителей и привезла оттуда опыт ночного обмена страшилками. Но одно дело рассказывать и потом трястись под одеялом в комнате, где ещё пятеро девочек, совсем другое – вернуться домой и как наяву услышать Черного Сэма, скребущего в шкафу. Хуан тогда спал в собственной комнате, но после рассказа Катарины стал трястись на пару с ней. Шорохи и скрежет все нарастали, однако стоило намекнуть об этом маме, как она накричала на них обоих, пригрозила выпороть, если будут ещё пересказывать друг другу ужасы, включила свет и показала шкаф, в котором хранилась обычная одежда, пустую кладовку и коридор.

Только взрослые могут быть так наивны, дети знают, что монстры умеют прятаться от света, зато сразу же проявляются во тьме. А мама была непреклонна и запрещала оставлять ночник, чтобы не воспитывать в детях тягу к мистике и иррациональному.

На счастье, бабуля придерживалась иных взглядов: она тайком принесла в детские по статуэтке святой Катарины и сказала, что та стережет границу мира мертвых и ни за что не пропустит никого из них бродить по дому. И Черный Сэм поскреб ещё немного, а после исчез. Зато Катарина, как только съехала на собственную квартиру, заставила все ночниками и статуэтками своей святой, чтобы призраки из детства точно ее не догнали.

Потому она и не решилась спроваживать младших Дэвисов. Все же сейчас они в таком возрасте, когда одно лишние слово или действие может оставить неизгладимый след на всю жизнь. Собаку ей было не жаль, но та огрызалась на все попытки подвинуть неожиданно тяжёлое тело. И чтобы не нервировать ее, пришлось поджать ноги, а руки вытянуть вдоль туловища из боязни придавить кого-то из детей. Как только Катарина закрывала глаза, чтобы вздремнуть, в ушах начинали звучать рассказы мамы о том, как усталые женщины перекладывали младенцев к себе под бок, а потом просыпались за секунду до того, как придавить их своим телом. Положим, с Кирой ничего бы не случилось, а вот малыш Рамон мог пострадать.

Из-за страха навредить ему, Катарина так и не смогла толком заснуть, только дремала урывками, а когда провалилась в сон, то увидела свою ба. Поверх ее высохших плеч лежала теплая шаль, волосы были собраны в пучок, а в костлявых руках порхали крючок и кружево будущей салфетки, только вместо лица был череп. Заметив Катрину, бабуля поманила ее пальцем, а затем отвесила подзатыльник, как только смогла дотянуться.

– Куда ты влезла, дурная девчонка? Откажись от этого дела, оно не по тебе!

– Я не могу, ба.

– Можешь! Думаешь, наградят тебя? Нет, будут рисковать твоей головой, а чины и премии мужчины поделят между собой. Ты же девка, зачем тебе повышение, все одно выскочишь замуж и осядешь дома, чтобы растить детей. Брось это!

Тут в ногу вцепилась собака, отчего Катарина подскочила и беззвучно выругалась. Дети не проснулись, один Рамон чуть повозился и лег животом на подушку. А собака потрепала немного одеяло, убедилась, что никакие посторонние ноги больше не мешают ей спать, и улеглась на место.

– Пусть только попробуют не дать! Я каждому подарю по щеночку от тебя, – Катарина потерла садняющую голень, но крови там не было. – Ты, кстати, мальчик или девочка?

Судя по раздавшемуся глухому рыку – девочка, и посвятить себя рождению детей она желала примерно также, как и Катарина.




Загрузка...