Дальше спорить с ней не было сил, поэтому Катарина быстро вызвала автомобиль, усадила в него маму, после вернулась в квартиру, чтобы разобраться с Риком. Тот за эти минуты успел убрать крошки со стола, спрятал хлеб и теперь с интересом читал газету.
Катарина устроилась напротив него, скрестила руки на груди и пожалела, что не догадалась принести настольную лампу. Со светом в лицо этот обманщик живо бы раскололся.
– Откуда столько всего обо мне знаешь, Пабло Эспозито? Если это настоящее твое имя!
– У меня две младшие сестры: Вэнди и Лили. Просто отвечал, будто ты одна из них. Имя почти настоящее, я постарался переложить его на ваш манер.
– А специальность тоже "переложил"? На самом деле ты газовые фонари разжигаешь?
– Достань свой парализатор.
Разного рода инструкции и наставления от комиссара Дэвиса вспыхнули в голове, и Катарина вместо ответа изогнула бровь и демонстративно положила руку на оружие. Но Рик и тут не растерялся, улыбнулся в своей привычной манере и протянул руку:
– Можно не весь, только нижнюю часть с аккумулятором.
В кармане ещё лежал "гнус", поэтому Катарина вытащила парализатор, нащупала рычажок и отщелкнула подобие ручки. Заодно сделала себе заметку, поставить оружие на зарядку, а то индикатор уже стал желтеть.
Пабло же ловко перехватил черный корпус, разобрал его на две части и протянул Катарине черный цилиндр с маркировкой "R.I.K.". Начертание букв было непривычным, такими пишут там, за пределами атмосферы. Катарина начинала учить "язык разумной вселенной", но быстро охладела к этому занятию: в тот же чип, что был вшит у нее за ухом, устанавливали и автоматический переводчик. А гости из космоса появлялись не так часто. И много чести: болтать с ними! Зато теперь вдруг пригодилось это знание.
– Что ж тебя такого умного и общественно полезного не вывезли дипломатическим транспортом?
Катарина тысячу раз видела этот значок, но не придавала ему значения. Точно также и Пабло мог заметить его раньше, да хотя бы когда разбирал или собирал оружие для бандитов в трущобах, и на ходу придумать легенду. Или же привязал к своему прозвищу. Мало ли, откуда произошло это "Рик"? Вдруг сокращение от забитого им в школьном матче хет-трика? Или кличка любимого пса? Или…
Пабло же улыбался широко и открыто, по одному таскал из вазочки печенье и пил сок.
– Патент на изобретение отошёл колледжу, это одно из условий обучения. Но я не задумывался об этом: у меня была хорошая и интересная работа, высокий… не знаю, как сказать на вашем языке, доступ к ресурсам, просторное жилье. А потом институт, где я работал, взорвали снарядом из космоса. За ним – ближайший завод, здание правительства. Вывозить учёных стало некому. Я же променял большинство своих ценных вещей на то, чтобы устроить маму и сестер на корабль для беженцев. Сам улетел с контрабандистами, которые обчищали руины института в поисках ценных вещей и редких металлов. Слонялся по космическим станциям не знаю сколько дней, пока не попал на Лусию. А за это время патент на "Р.И.К." выкупили у остатков нашего правительства и запустили в серийное производство. Но у меня нет никаких документов на него, как и доказательств, что причастен к созданию.
Коробка с печеньем почти опустела, как и тарелка с сыром. Хлеба тоже поубавилось, несмотря на цельные зерна в его составе.
– Вот и расскажешь об этом миграционной службе, там работают сплошь добрые, отзывчивые и понимающие люди!
– Такие же, как в полиции?
– Имей совесть! Я тебя накормила и познакомила с мамой! А такая честь выпадала немногим парням.
– Сбегали раньше?
Катарина вскочила из-за стола и хлопнула по нему полотенцем, но Рик остался на месте, сжевал ещё одно печенье и запил соком. При этом взгляд его оставался таким же невинным и беззащитным. С таким и ссориться стыдно, точно как ребенка обижать. А святая Бригита свидетельница, детей Катарина очень любила!
– Уходим, остряк, – процедила она и указала на дверь. – У меня все равно еды не осталось.
– Могу отработать, – пожал он плечами.
В тихом Сан-Игнасио, где все друг у друга на виду, подобное не практиковали, но в городах побольше взять себе на довольствие парня или девушку с документами сомнительного происхождения было не такой уж редкой практикой. Пожалуй, симпатичный, пусть и немного костлявый Рик мог неплохо устроиться рядом со зрелой обеспеченной дамой. Но так расплачиваться за еду? Хотя если вспомнить истории Гарсии и Джобса об их похождениях, то Пабло скорее посчитает, что провернул удачное дельце, получив ужин и развлечение на ночь.
– И что же ты умеешь? – вкрадчиво поинтересовалась Катарина. Пусть попробует только заикнуться о постели – отбудет прямиком в открытый космос, без корабля и скафандра!
– Чинить технику, в основном. Но если нужно что-то перетащить или передвинуть – тоже без проблем.
Святой Бенедикт, а Катарина чуть не опозорила все полицейское управление своими пошлыми мыслями.
– Таких услуг мне не нужно, идём! Считай ужин благотворительной акцией в поддержку бездомных и безработных.
Но Рик остался сидеть на месте и с самым невинным видом допил сок, правда, во взгляде так и читалось: "а в каких услугах ты нуждаешься?", хотя озвучил он совсем другое.
– Не пустишь в душ на две минуты? Вшей и грибка у меня нет, как и кожных болезней, обещаю не трогать там ничего лишнего и не заливать водой пол. Не помню, когда нормально мылся, чтобы с мылом и не дрожать от холода.
Разумно было бы отказаться, взять его под локоть и дотащить до участка, но ужин с мамой всегда выбивал из душевного равновесия. И Рик в самом деле выглядел чистым и ухоженным, сложно представить, чего ему это стоило.
Чужую самоотверженность Катарина уважала, поэтому со вздохом дошла до комнаты, вытащила из комода вещи Хуана, такие, чтобы братец о них не вспомнил и не начал истерить, точно голодный младенец, и всучила их Рику.
– Может быть великовато в плечах и коротковато, но мои штаны и футболки будут смотреться на тебе ещё хуже.
– Спасибо. Я верну тебе деньги за одежду и ужин.
Это вряд ли. В Сан-Игнасио было не так много работы, тем более для нелегала без документов. Заработков таким едва хватало на скудное пропитание, что и говорить о вещах. Но торговаться и попрекать Рика Катарина не смогла. Да для нее это хлам, который, вполне вероятно, полетел бы на свалку после первой же серьезной ссоры с братом, а для этого Эспозито – предметы роскоши. Потому подумав, она положила сверху стопки теплую толстовку Хуана и указала на часы.
– Минута пятьдесят девять! И не бери мой шампунь, он с пигментом!
– А эти наручники разве можно мочить? – он тряхнул браслетом.
Вообще в инструкции к ним значилось, что изделие можно "купать бережно в мыльный раствор, прогревать свыше пятидесяти градусов W, игра в вакуум и Ур". Толковый перевод в участок так и не прислали, а этот, плохо пропечатанный на листе так и остался большей частью загадкой. Потому и пользовались конвойными наручниками осторожно и только в случае крайней необходимости.
В другое время Катарина плюнула бы на бережливость, в конце концов, там есть пункт о мыльной воде, на который можно сослаться в раппорте, но сегодня она и так потеряла "шмеля" и один из "гнусов", не стоило усугублять. Потому она поудобнее перехватила парализатор, разомкнула браслет наручников, напустила строгости во взгляд и указала на дверь ванной.
Рик поблагодарил и поспешил скрыться, не попытавшись напасть. Первые секунды Катарина выжидала под дверью с оружием наизготовку, потом опустила его и села на диван.
Бабуля всегда говорила, что добро нельзя делать понемногу, если уж взялась, то доводи до конца. А значит и с секундомером отсчитывать время для Рика в ванной неправильно. Раз пустила в душ, то надо дать возможность отвести там душу. Тем более по телевизору шла "Танцующая мама", пусть и старая серия.
Дэбби, его героиня, так ловко обращалась с детьми, сияла счастьем и легко парировала все подколки от своих соседок, что этим нельзя было не любоваться. По пятницам же она устраивала романтические вечера для мужа, каждый раз по разному сценарию, эти серии показывали поздним вечером, и Катарина не пропустила ни одной. Это же готовая энциклопедия для правильной жены! Просто бери и пользуйся.
Если у тебя есть муж, конечно. Хотя мама, когда видела заставку сериала, начинала злиться и со словами: "Опять его крутят! Лучше бы учили девушек получать образование и искать себе достойную работу, чем промывают мозги этими глупостями!" – уходила в другую комнату.
Отчего-то это воспоминание зацепило Катарину, хотя и образование, и работа, и даже отдельное жилье у нее были.
Пабло, для друзей Рик, решил выжать все из ее гостеприимства и отмокал под душем уже добрых двадцать минут. Решив, что этого более чем достаточно, Катарина подошла к ванной и постучала по двери. Вода шумела, но как-то слишком равномерно, будто падала на пустой поддон, а не чьё-то тело, потому Катарина решилась и повернула дверную ручку.
В ванной было пусто, только колыхалась шторка над узким окном.
Четвертый этаж! У этого парня совсем нет мозгов, если решился на подобный поступок. От досады и злости на себя Катарина хлопнула ладонью по дверному косяку и только потом заметила несколько мелких купюр и монет, лежащих на краю раковины. Стоимости одежды они не покрывали, но отчего-то Катарине казалось, что больше у Рика просто не было.
Для порядка она все же обошла дом по кругу, обыскала кусты, но нигде не нашлось и следа Эспозито. Сбежал он весьма профессионально, значит, далеко не новичок в этом деле. Катарина так его жалела! Как же, бедный парень, недавно в трущобах, ещё не со всем разобрался. А этот прохвост легко обвел ее вокруг пальца, спустился по стене, точно ящерица, после скрылся. И наверняка сейчас посмеивается над доверчивой дурочкой сержантом Ортега.
Но если Рик такой частый гость в Сан-Игнасио, то рано или поздно попадется патрулям, и тогда уже прямиком отправится на орбиту, без всяких разговоров! Пока что его поблизости не было, а до полуночи оставалось совсем немного времени и нашлись дела поважнее.
Для обратной дороги в полицейский участок Катарина снова оседлала мотоцикл, но в этот раз натянула на себя плотную кожаную куртку и штаны, а не легкомысленное платье. Так намного теплее и удобнее, а ещё под плотные штаны можно надеть высокие, "горные" ботинки на толстой подошве, которые в разы удобнее туфлей. Вышел не самый подходящий облик для того, чтобы изображать Джессику, но Катарина махнула рукой: все равно после воздействия мимикратора в свою прежнюю одежду она не влезет, а комиссар должен привезти что-то из гардероба жены. Потому и особенного багажа у Катарины с собой не было, только небольшая сумка с бельем и предметами гигиены.
К ее приезду рядом с участком уже стояла машина Гарсии, на которой они обычно катались с Джобсом, и патрульный катер. Какой бы тот ни был рухлядью, но летал слишком высоко, чтобы его подстрелили бандиты, к тоже же генератор защитного поля на нем ещё не до конца вышел из строя, что служило дополнительной подстраховкой. О синий борт катера сейчас опирался Ноа, ответивший кивком на приветствие Катарины.
Эта гора мышц, татуировок и пирсинга вызывала безотчетный холодок между лопатками, хотя за все месяцы службы Ноа ни разу не дал повода для неприязни или страха. И все равно Катарина не понимала, почему Джессика выбрала именно его. Гарсиа и Джобс, конечно, разгильдяи, но в участке хватало других сотрудников. Надёжных, опытных мужчин, а не бывших спасателей. Взять, к примеру, Тернера. Сорок лет безупречной службы, множество успешных операций, счастливо женат и растит уже третьего внука. Он от должности комиссара отказался, лишь бы не бросать оперативную работу – вот такой это человек!
Ноа тем временем тряхнул неуставной гривой волос, повел широкими плечами и поправил рубашку, отчего двое припозднившихся девушек замедлили шаг, а одна даже сделала вид, что споткнулась и подвернула лодыжку. Бывший спасатель тут же поспешил ей на помощь, споро осмотрел и вынес вердикт, что внутренних повреждений нет. Дальше разглядывать его Катарина не стала, спряталась в участке и с трепетом замерла возле кабинета комиссара. Где-то там, в специальном сейфе лежит мимикратор. Дорогая техника, которая работает по непонятным механизмам, зато творит невероятные вещи.
– … но красная помада! – голос инспектора звучал непривычно взволнованно и зло.
– Пусть соседи думают, что я ещё могу в разврат. Джессика Дэвис, порочная женщина, которая отправилась среди ночи кутить, йеху-у-у!
Что там красного заметил комиссар, Катарина так и не поняла, Джессика была одета в приличный брючный костюм и губы подкрасила очень естественно. Контраст с дневным обликом был столь велик, что казалось, это две разные женщины.
– Надо, чтобы они вообще ничего не думали, Джес! Это секретная операция, о которой никто не должен знать! А ты целое шоу устроила из своего ухода.
– Никто в нашей семьи и двух минут прожить не может, чтобы не вспомнить мать, как ты представляешь мой незаметный уход? Ладно, хватит, ты обещал мне отпуск, море и Мистера Спасателя в личное пользование. Кстати, старик, прости, что ругала тебя за невнимательность и плохие подарки! Этот просто отличный!
Она по-дружески хлопнула его по плечу и обошла, после устроилась за столом и перевела взгляд на Катарину.
– Какая-то она хлипкая. Твои дети разберут ее на части и будут играть ими в футбол, Дэвис. Давай отправим их на время к твоей маме.
– Тебе же всегда не нравится, как она их балует!
– Ну всяко она уже пожила! А это молодая совсем девчонка, два дня наедине с твоей бандой – и она либо попадает в психлечебницу, либо добровольно пойдет на стерилизацию, только бы никогда не оказаться в подобной ситуации.
Комиссар играл желваками, сжимал край стола и побледнел от еле сдерживаемый злобы, но так и не решился спорить с женой. В самом деле боится её! Леонард Антоний Дэвис, гроза преступности, второй человек в Сан-Игнасио после мэра, отважный боец и идеальнейший из мужчин, робеет перед своей не такой уж властной женой.
– Я умею обращаться с детьми, – Катарина решила вмешаться и спасти комиссара, – веду уроки самообороны для девочек в школе. Так что не стоит волноваться.
Джессика глядела на нее с таким скепсисом, что Катарина почувствовала себя зелёной выпускницей академии, которая в первый раз вышла на службу.
– Будем верить, что хотя бы бандиты серьезно относятся к своему слову. Все же кровная месть, это не какая-то книжная полка, да, Дэвис?
– Не начинай! – прошипел он, затем повел жену дальше, к сейфу с мимикратором. Прибор работал и по фотографии, но с "оригиналом" все же лучше.
– Я не начинаю, – флегматично вздохнула она. – Уже смирилась с тем, что полка может стоять на полу. Такой оригинальный дизайн интерьера. Зато есть свои плюсы: можно использовать как тумбу или скамейку для ног. Не боишься, что полка сорвётся и упадет тебе на голову. Да и к чему нам быть как все? Вот эти нормы, правила, стандарты… Нужно мыслить шире, без оглядки на традиции. Поэтому полка на стене, кран из которого не всегда течет вода – это всё вчерашний день!
– Джессика идём! Нужно тебя отсканировать, а потом надеть мимикратор на Катарину.
– А мне можно такой же? Представь: я на пляже в теле двадцатилетней шатенки, очки шире бикини…
– Это уже перебор! Приличные женщины себя так не ведут.
– Мы с тобой познакомились, когда на мне был примерно такой комплект, старик. И когда ты превратился в зануду?
Покачав головой, Джессика все же встала так, чтобы оказаться перед сканерами мимикратора, и послушно вертелась, выполняя команды механического голоса. Когда же прозвучало: "обработка данных завершена", комиссар взял красноватый контроллер, похожий на эмблему какого-то секретного подразделения, и положил на стол. У мимикратора была и вторая часть: тонкий белоснежный комбинезон, закрывающий все тело и голову. В работе этот прибор Катарина ещё не видела, но комиссар как-то маскировался под одного бандита и был знаком со всеми тонкостями.
И в тот раз он нервничал гораздо меньше.
– Что, старик, не отказался бы загрузить туда другую внешность? – Джессика толкнула мужа локтем в бок, затем вытащила из сумки помаду и не глядя подвела губы в два движения. Вышло настолько ловко и ровно, что Катарину кольнула зависть.
– Отказался бы. Я люблю только тебя! А вот во взаимности не уверен.
– Ну и будь не уверен, тебе это полезно. А девочку все равно жалко. Двадцать четыре! Ещё бы жить и жить!
Комментировать это Катарина не стала, тем более комиссар всё-таки решил заняться маскировкой жены. Вначале помог ей снять костюм, который тут же передал Катарине, затем следил, чтобы Джессика правильно надела полицейскую форму, застегнул на ней бронежилет, проверил, чтобы из-под кепки не торчали волосы и пристроил под нос усы. Накрашенные губы все равно проглядывали, но уже не так бросались в глаза. Точнее, были не самой демаскирующей частью. Вот грудь, выпиравшая даже под бронежилетом, выдавала ее гораздо сильнее. Но хотелось верить, что Квен не настолько быстр и ещё не успел организовать слежку за Джессикой.