Глава 5

На улице, среди незнакомых людей, я почувствовала себя значительно лучше и решила прогуляться. Главное, ни о чем не думать. Даже о сообщении, которое я получила. Я медленно шла через парк к Комсомольской площади. Там, на небольшом рынке, я всегда покупала зелень для Джины. Справа от дорожки работала газонокосилка. Пахло свежескошенной травой. Несколько травяных брызг упало на руку.

Эллу я увидела издалека. Она возвышалась над своими фруктами-овощами, как кирпичная башня над огородом. Мы подружились осенью три года назад, когда в нашем с Кириллом доме появилась морская свинка. Однажды, покупая на рынке зелень, я сказала продавщице о Джине. В ответ Элла рассказала о своих питомцах. Она нянчилась с котом и черепашкой как с детьми.

К Джине Элла прониклась самыми нежными чувствами. Она всегда спрашивала о свинке и с удовольствием рассматривала ее фотографии. Но самое главное – оставляла для Джины зелень. Как бы поздно я ни приходила на рынок. Очень ценная помощь, особенно зимой.

Часто зелень, которая оставалась к вечеру, Элла отдавала мне бесплатно. Впервые получив огромный пакет, набитый петрушкой, укропом и листьями салата, я удивилась. «Бери, бери, – сказала тогда Элла. – Не стесняйся. Завтра все равно уже не продам. Поделила нам с тобой поровну. Будем зверей кормить. У меня вот кот салат обожает».

Когда я подошла, Элла взвешивала картошку для маленькой худощавой пенсионерки. Женщина рассказывала о внуках и жаловалась на невестку. Элла слушала и сочувственно поддакивала. Она увидела меня, улыбнулась и подмигнула.

Имя «Элла» подходило ей идеально. Большие голубые глаза, правильные черты лица, гладко зачесанные в пучок волосы. Натуральная блондинка. Каждый раз, глядя на Эллу, я думала, о том, что она красавица. Воспринимать ее такой мешала крупная комплекция и чрезмерная тучность.

Элла знала о Кирилле. Неделю назад я говорила, что скоро исполнится год.

– Годовщина?

Она помнила дату.

Я кивнула. Говорить не хотелось. Никто из окружающих меня людей не забыл о том, что случилось год назад. Дату, наполненную тоскливой безысходностью, помнили все.

Но проблема оставалась только моей. Личной. Вокруг сочувствовали. Но на самом деле никто не понимал и никогда не поймет, как мне тяжело. Непереносимо.

Тихо напевая незнакомую мелодию, Элла взвесила укроп, петрушку и салат.

– Все будет хорошо, – сказала она, протягивая пакет. – Все пройдет.

– Самое ужасное – неизвестность, – неожиданно для себя сказала я. Еще сегодня утром я думала, что это хорошо.

– Когда-то все узнаешь.

– Почему?

– Все всегда выясняется.

Я пожала плечами.

– Не все. Есть тайны, загадки.

– Ну, это редко.

– Почему ты думаешь, что я все узнаю? – уточнила я. И тут же мне стало стыдно за детский вопрос.

– Потому что человек не может раствориться. Он же не муравей. Не блоха какая-то! Где-то все равно следы остаются. И у твоего тоже.

– Нет следов. Совсем нет. Никаких. В этом проблема. Будто инопланетяне украли.

– Где-то есть. Так не бывает.

Я промолчала.

– Может, ты плохо искала? – спросила Элла.

Зачем она так говорит? Ведь она ничего не знает. Я плохо искала Кирилла? Мне захотелось остаться одной.

– Я пошла, – сказала я.

– Ты, главное, о себе думай, – вздохнула Элла. – А то уж совсем извелась вся. Вон тощая какая.

Я шла по улице Мечникова, украдкой поглядывая на себя в витрины. Разве раньше я так сильно сутулилась? В собственном облике меня раздражала любая деталь. Даже походка. Нелепая фигура в синем платье не по размеру!

Печально. Неужели Элла права? Лично я ничего не делала для поисков Кирилла. Я ждала, что все образуется само собой.

Но так я пришла в тупик.

Загрузка...