Как и предполагала Амадин, после встречи с наглым офицером, начались неприятности. На следующее утро в дверь номера постучали. Вежливо, но очень настойчиво, как будто стучавший имел право делать это.
– Впусти, – приказала девушка. Она как раз завтракала, сидя за столом в гостиной.
Герда открыла дверь и отступила.
– Прошу прощения, мадемуазель, – мужчина шагнул в комнату.
– Чем обязана? – Амадин внимательно изучала его. Высокий, очень худой с желтоватым цветом лица, он явно страдал несварением. Тем не менее костюм на нем был дорогой, а из кармана жилета выглядывала золотая цепочка от часов.
– Позвольте представится: Жозеф Боррель, управляющий этим отелем, – он поклонился.
– Очень приятно, – кивнула девушка.
– Мне тоже приятно, вернее, очень неприятно, мадемуазель, сообщать вам, но… произошла чудовищная ошибка… дело в том, что, когда вы бронировали этот номер, служащий не посмотрел в журнал, и комнаты оказались забронированы дважды.
– Неужели? Какая досада…
– Увы. И поскольку второй человек бронировал раньше и является нашим постоянным клиентом, я вынужден просить вас съехать. Разумеется, мы вернем вам деньги за весь период.
– Почему бы вам просто не предложить мне другой номер. Возможно, менее роскошный, но…
– Еще раз прошу прощения, мадемуазель, но все комнаты заняты.
Амадин прищурилась:
– Или вы просто не желаете меня видеть в вашем респектабельном отеле, верно?
– Мадемуазель, – управляющий улыбнулся. – Мы же с вами умные люди и все понимаем.
– Нет. Я не понимаю, почему из-за ошибки вашего сотрудника я должна срочно искать себе другое пристанище, – фыркнула девушка. – И не понимаю, почему ошибка бронирования вскрылась именно сейчас, а не тогда, когда я приехала – ваши сотрудники проверяли мой заказ.
– Да, но… – управляющий вздохнул. – Хорошо, раз вы так настаиваете. У нас – респектабельный отель, лучший в городе, а ваши наряды и поведение… и то и другое слишком вызывающее.
– Вызывающее? – Амадин встала. – Да как вы смеете?
– Так же как и вы, мадемуазель, – голос управляющего стал жестче. – И не стоит разыгрывать из себя благопристойную особу. Я навел о вас справки и прекрасно осведомлен, кто вы и чем занимались год назад.
Девушка хотела возразить, а потом усмехнулась:
– Знаете, а ведь если бы я год назад пожелала жить в вашем отеле, вы бы и не пикнули!
Управляющий сжал губы, но промолчал.
– Ладно, если настаиваете, то вы выплачиваете мне двойную стоимость номера и я собираю вещи, – Амадин улыбнулась, наблюдая за тем, как лицо управляющего становится алым от возмущения и гнева.
– Па-азвольте!
– Не позволю, – оборвала она. – Вы ведь считаете меня продажной? Так что – платите. И учтите – никаких расписок и векселей. Только полновесные тайлеры!
– Да я… я просто сейчас вышвырну вас из отеля.
– Неужели? Вы же понимаете, что после такого попадете на первые полосы всех газет? А я еще дам интервью и расскажу, что происходит в вашем ресторане, как ваши друзья опаивают женщин…
– К-какие друзья?
– Это уже не важно… Так как? Вы согласны на мои условия? – поинтересовалась девушка. – Или мне отправиться в редакцию?
Она небрежно махнула рукой, и на столе появился вестник. Управляющий скрипнул зубами.
– Ладно, – процедил он. – Я выплачу вам требуемую сумму! Но вы незамедлительно покинете мой отель!
– Деньги вперед! – девушка ослепительно улыбнулась, вспомнив, как это делала Дезире. Управляющий кивнул и вышел.
– Вот охальник! – злобно прошипела Герда, выходя из спальни.
– Ну в чем-то он прав. Что ж, придется собирать вещи, – Амадин с сожалением посмотрела на роскошный номер. Все-таки она оказалась права: ей здесь не место.
Деньги управляющий занес почти сразу – видимо, очень хотелось выпроводить скандальную постоялицу. Девушка неторопливо пересчитала их и кивнула:
– Все верно.
– В таком случае, мадемуазель, могу я прислать коридорного?
– Через час – мне надо собраться.
– Как пожелаете, – управляющий поклонился и вышел. Показалось, что, закрывая за собой дверь, он шумно выдохнул.
Пока Герда паковала вещи, Амадин успела отправить вестника Мартине, коротко пересказав события и пообещав дать знать, когда и где устроится.
Она хотела отправить письмо и Пьеру, но по здравому размышлению решила повременить – с друга станется примчаться в отель и выяснять отношения с управляющим, а это было совершенно лишним.
– И куда дальше? – поинтересовалась Герда, когда они вышли на улицу.
– Не знаю, – уныло отозвалась Амадин, копаясь в сумочке, чтобы выдать медную монету коридорному. – Вряд ли в другом отеле нам будут рады – в Сен-Кантене слухи распространяются быстрее молний.
Мелькнула шальная мысль поселиться в особняке на рю де Флери, раз уж тот пустует, но девушка прогнала ее прочь: это означало бы признать свое поражение. Коридорный, вихрастый мальчишка лет четырнадцати, все еще стоял рядом переминаясь с ноги на ногу. Амадин бросила на него вопрошающий взгляд:
– Что-то еще?
– Если мадемуазель позволит, – начал он. – Моя тетя держит пансион… это, конечно, не Метрополь, но и цены там гораздо ниже.
– Вот как? И ваша тетя меня примет?
– Да, я был вчера в холле и знаю, что именно произошло в ресторации. К тому же этот де Грандье не в первый раз приходит туда… с разными женщинами.
– А второго господина, того, кто заступился, ты знаешь? – поинтересовалась Амадин.
– Не-а. Он пришлый. И говорит с акцентом.
– Верно, – девушка вдруг вспомнила, как ее спаситель растягивал гласные.
– Так что, дать вам адрес? – мальчишка нетерпеливо оглянулся на двери отеля. Амадин бросила задумчивый взгляд на горничную, безмолвно спрашивая совета.
– Что-то странно, тетя пансион держит, а ты работаешь здесь, – вмешалась Герда.
– Так там только для женщин, комнаты недорогие, чаевых мало дают. Да я и ей помогаю, а сюда пошел, чтобы лучше изучить, как что работает, – охотно делился мальчишка. – Ну и платят здесь, все лишняя копейка в семью.
– Верно, – кивнула Амадин. –Ладно, где этот пансион?
– Рю Сен-Мартен два-дробь-пять, – последние слова мальчишка выкрикивал уже на бегу, торопясь вернуться в отель, поскольку к крыльцу подъехали гости. – Скажите, что от Жако!
– От Жако, – фыркнула Герда. – Что если это – очередной бордель!
– Тогда ты бы о нем знала, – девушка улыбнулась возмущению Герды и добавила. – Впрочем, как и большая часть Сен-Кантена.
– Может, он только для своих… – проворчала горничная, подзывая извозчика. – Знаете, есть такие места…
– Тогда нас даже и на порог не пустят, так что мы ничего не теряем.
– Мы же скажем, что от Жако.
– Если хочешь, можешь остаться за дверью и поднять тревогу, – предложила Амадин. – Рю Сен-Мартен, пожалуйста.
Последние слова адресовались извозчику. Погрузив чемоданы, он запрыгнул на козлы, экипаж тронулся. Девушка бросила взгляд на отель. Именно сейчас она ясно осознала, что никогда не будет ровней тем господам и дамам, которые сейчас входили в здание. Холеные, томные, они были частью жизни, где ей, крестьянской девчонке не было места. Внезапно она заметила того самого мужчину, который вчера за нее вступился. Держа в руках букет роз, он о чем-то спрашивал швейцара. Амадин хотела попросить остановить коляску, но потом передумала. В конце концов, мужчина вчера не назвал свое имя, следовательно, вряд ли заинтересован в знакомстве. Особенно с женщиной, чьи платья и репутация оставляли желать лучшего.
В этот момент коляска повернула, и крыльцо отеля, и мужчина скрылись от взгляда Амадин. Девушка откинулась на подушки и доверилась судьбе.