Даже в самом своем страшном сне Вячеслав Львович Бурмистров никогда не оказывался в таком безвыходном положении, как сейчас.
Может потому, что он не был готов к столь радикальным переменам в своей жизни, уверовав в свою счастливую звезду, и совершенно не ожидая изменений, тем более в худшую сторону.
Он находился на пике своей карьеры, хотя еще года три назад о таком положении и не мечтал. Деньги лились к нему рекой, и никаких грозовых туч на его жизненном горизонте не наблюдалось.
Он был человек предусмотрительный и осторожный, не рисковал без нужды, не жадничал, но беда пришла к нему, откуда не ждал.
Иногда ему снилось, что он разорился, бредет нищий по улице, и все прохожие показывают пальцами на его лохмотья, а знакомые опасливо переходят на другую сторону, и к кому бы он ни обращался с протянутой рукой, выпрашивая милостыню, никто ему не подавал.
Просыпаясь в холодном поту, он шептал: «От сумы, да от тюрьмы – не зарекайся!» и приберегал кое-что «на черный день» – вывозил деньги заграницу или превращал их в драгоценные камни, но, не доверяя домашним сейфам, хранил драгоценные камни в банковских, стальных казематах. Однако, небольшую часть камней – самые первые его сбережения он прятал в укромном уголке своего огромного участка.
Сначала он прятал крохотную шкатулочку с драгоценными камнями под крыльцом своего родного дома в Подольске, но, когда мать умерла, и он передал дом во временное пользование своей соседке-однокласснице, с которой у него когда-то случился мимолетный роман, шкатулку пришлось перепрятать, чтобы была всегда под рукой и не нашли случайно чужие люди. Пословица «Подальше положишь, поближе возьмешь» была ему хорошо знакома, но он предпочитал другую: «Дорого яичко к Христову дню».
Если кто-то еще наивно полагает, что сведения журнала «Форбс», ежегодно публикующего список самых богатых людей мира, достоверны, то они глубоко ошибаются – подпольных миллионеров и даже миллиардеров никто никогда не считал (особенно в нашей стране!). Под яркие лучи прессы и общественного внимания попадают только те миллионеры и миллиардеры, кто не может скрыть своих истинных доходов – теневые же миллионеры и миллиардеры живут себе припеваючи в тени – в «несобственных» коттеджах, отдыхают на солнечных берегах Средиземного моря в «несобственных» виллах, плавают на «несобственных» яхтах и тратят несуществующие у них, с точки зрения государства и правоохранительных органов, наличные.
Как ни странно, но благодаря падению рубля, банк Вячеслава Львовича Бурмистрова пошел в гору и в течении последних пяти лет ежегодно разрастался, поглощая мелкие, разорившиеся региональные банчата и залоговую недвижимость (в уплату не выплаченных кредитов). Недвижимость (в том числе разорившиеся предприятия и фирмы) перепродавались за смехотворные суммы, а наличные сверх мизерной цены платились огромные – стать владельцем «заводов, домов, пароходов» хотели многие, особенно криминальные структуры, уставшие от передела собственности, войн и крышевания все тех же «заводов, домов, пароходов», решившие, наконец, заняться легальным бизнесом и получать легальные доходы – ну, почти легальные. Неучтенные деньги делились между учредителями банка, «советниками» со стороны и всеми заинтересованными государственными службами – денег хватало всем, и банк не трогали: не доставали проверками, не отбирали лицензию, не насылали ОМОН и не обвиняли во всех смертных грехах.
Легальные доходы позволяли Бурмистрову жить на широкую ногу, а нелегальные тратились на все остальное, что не подлежало налогообложению: на вещи, драгоценности, дорогие безделушки и женщин. Правда, на последних денег тратилось гораздо меньше, чем на свою собственную персону – в какой-то степени домоправительница была права, назвав хозяина скупердяем, он, и правда, был прижимист, но это не отпугивало охотниц за богатым мужем (перспективы на будущее супружество лишь разжигали страсти вокруг богатого холостяка).
Два его предыдущих брака закончились разводом – здесь Лаврентий Павлович и Борис Яковлевич успели хорошо подготовиться, убедить «богатого жениха» подстраховаться, заключить брачный договор и не включать в общую собственность добрачное имущество – делить при разводах довольно кратковременных браков стало нечего, и бывшие жены, кусая губы от злости, навсегда уходили из его жизни. Он даже содержание им не платил – покупал им косметический либо парикмахерский салон, и они от него отставали. Детей у него не было, алименты платить не надо – он этому радовался, но после смерти матери стал иногда задумываться о наследниках своего состояния: кому оно достанется, если не его детям?!
Но предположить то, что он сядет в тюрьму, да еще по такой статье, а все его состояние окажется в руках недоброжелателей – даже врагов, он не мог: просто не задумывался о том, что может оказаться в такой безвыходной ситуации. Ему всегда казалось, что он от всего застрахован: и охрана есть, и деньги, и здоровьем Бог не обидел… А вот поди ж ты!
«От сумы да от тюрьмы – не зарекайся!!!»
От сумы он уберегся, а вот от тюрьмы нет!
Теперь он сидел в одиночной камере следственного изолятора – за деньги, оказывается, и здесь можно получить определенные блага – и думал «за жизнь».
В чем же он так ошибся, и за что Судьба так жестоко наказала его тюремной камерой?!