«Вольному воля, ходячему путь, а лежачему кнут.» В. И. Даль Пословицы русского народа.
К драным ягам проблемы прокля́той Севены!
Не хочу больше думать о ней. Не желаю страдать за весь мир, мне чужой и холодный. Хочу… А чего я хочу?
Выжить. Понять, наконец: кто я такая. Найти Илью Змеева и вернуться домой вместе с ним. Кто-то, может, уже и забыл, но я помню отлично: мне сделали предложение. И колечко красивое подарили. Очень жаль, что оно растворилось где-то между мирами…
И вообще, у меня там Серёжа скучает, и запоротый эксперимент, между прочим, стоит. Мой начальник, наверное, отпуск оформил. У меня на Земле ещё куча дел!
Не желаю я больше страдать. Голова только пухнет, и слёзы закончились окончательно. Чего бы ещё пожелать? Ужасно хочу отблагодарить своих Лоренсов, сделать их жизнь хоть немного светлее и проще. И воплощать это намерение я начну уже прямо сегодня.
После вчерашнего приключения в библиотеке я отлично спала всю минувшую ночь. Никаких сновидений и призраков. Разобраться с кошмарами мне пообещал Тёмный Лоренс. Я отмахнулась вчера от его странных слов, но, похоже, что у него получилось. Встречаться в библиотеке мы с ним условились каждое раннее утро.
Мысленно я назвала его Вороном. Сдёрнутый мной с него морок практически ничего не менял. Недоверчивый, сдержанный, умный, прямолинейный до грубости, взрослый мужчина. В прошлой жизни я старалась таких обходить стороной, ощущая себя рядом с ними болезненно-уязвимой и слабой. Илюшенька был совершенно другим. Но зачем я их мысленно сравниваю?
Наша с Вороном вчерашняя “библиотечная” встреча закончилась… сложно. Колдун всё ещё мне не верил, а посвящать его в наши с Ильёй сокровенные тайны я не спешила. Кто знает, чего будет стоить ему моя откровенность. Василиус всё ещё меня ищет и, как я теперь понимаю, – быть по-другому не может.
Мы с Вороном условились ежедневно встречаться. Как и вчера – ранним утром, когда семья Лоренсов ещё спит. Для остальных жильцов дома наши встречи легко объяснялись желанием уединиться вдвоём, закономерным для молодых супругов. Особенно, – переживших тяжёлое расставание. Моя же отдельная, личная спальня стала данью последней болезни. Жена молодого наследника рода лишь недавно “воскресла” после смертельного зимнего сна, и любящий муж чутко оберегал её покой. Все вокруг были свидетелями моего трудного “воскрешения”, и все делали вид, что нам верили.
Этим утром я встала с постели другой. Вспомнился постулат о пластичности всех многоликих, прозвучавший когда-то на лекциях по магическому расоведенью. Тогда я считала себя дефективной русалкой. Давно это было, практически целую вечность назад. В другом мире.
Взяв в руки свой гребень, взглядом встретилась с отражением в зеркале. Вчера вечером оно появилось в моей маленькой спальне. Откуда? Мне кажется, я догадываюсь… Из круглого полированного стекла в изысканной медной оправе на меня хмуро смотрела скуластая незнакомка. Глубокие тени под растерявшими зелень глазами. Хаос коротких волос, упрямо поджатые губы. Другой мир, другая я… И как меня только Змеёныш узнал? И как мне поверил…
Всё, что я слепо когда-то считала незыблемым, оказалось всего лишь одной вероятностью из великого множества объективных реальностей.
Другой мир.
Только теперь до меня стал доходить точный смысл этих слов. Севена не просто принципиально иная. И дело здесь даже не в хороводе разноцветных лун, в которых я вечно путаюсь. И не в солнечном диске, слегка красноватом и крупном, который я видела лишь на картинах и гобеленах. Здесь меня не отпускало удивительно острое и осязаемое ощущение пустоты. Чувство глубокой и непоправимой потери.
Благодаря очень подробному и выразительному рассказу Ворона, вчера я нашла объяснение этому.
На Севене нет полного и прямого доступа к магии. Вся она, – словно калейдоскоп из осколков огромного зеркала, отражающего совершенно иную реальность.
Там, дома, у нас были Сумерки – объективно существующее магическое измерение со своими законами. Все инициированные азеркины-иные могли войти в него как напрямую, так и через окна-порталы. Пространство, похоже на огромный теплообменник, постоянно накапливающей магическую энергию всех мыслящих существ. Законы физики здесь отступают, каждый слой хранит свою тайну, а Великие могут творить невозможное. Наша сила черпалась оттуда.
Сумерки… Как я могла забыть о них? Теперь это казалось далёким сном, воспоминанием о доме, который я, возможно, никогда больше не увижу.
Здесь, в Севене, магия течёт иначе. Она словно проходит через фильтр, искажается, становится… неполноценной. Или, может быть, это я стала другой? Моя сила то едва сочится, как вода из треснувшего кувшина, то обрушивается сокрушительным потоком. Словно кто-то играет со мной, то открывая, то закрывая доступ к источнику.
Ледяная вода в умывальнике окончательно разогнала остатки сонливости. Зубы здесь чистили помощью маленьких крепких метёлочек из какой-то щетины. Спросонья я умудрилась обсыпать все руки пенистым белым зубным порошком с привкусом мыла и копоти. Пришлось снова лить на них воду. Когда я уже научусь этим местным премудростям?
И когда уже выясню, наконец: собственно, кто я?
История о мистическом племени Зовущих, прочно державших монополию на заключение договоров с магическими проводниками, или как их называли здесь: “сущностями”, маня настораживала и пугала. Проводники эти были самыми разными, и кое-кого я уже даже видела: Василиус со своим Ледяным драконом, Тёмный Лоренс с Призрачным вороном, Змеёныш с его “Василиском”. Насчёт последнего я не уверена. Уж больно Илюша мой был осязаем в своём обращении. К тому же он маг, и по словам самой Элен – наследник великого древнего рода. Илюшенька Полозович.
Ох, как же всё сложно! А что, если моя мать действительно была одной из них? Эта мысль одновременно пугала и объясняла так многое. Тогда я… Кто же я? Совершенно определённо – иная. Двуликая. Азеркин.
Да. Теперь я понимаю, насколько мы все зависим от источника магии. К Сумеркам я всегда относилась как к чему-то незыблемому. Константа магического состояния. Стержень нашего мира. Теряя свой человеческий облик, двуликие уходили туда, превращаясь в сумеречных зверей, обречённых навеки скитаться. Именно здесь, вдали от дома, теперь я особенно остро чувствую эту связь.
Интересно, как бы отреагировали наши маги, узнав о способностях Зовущих? Наверное, сочли бы это примитивным, ведь здесь нет сложных наших слоёв и порталов. В то же время мне эта магия кажется… более личной, что ли. Как будто бы каждый колдун создаёт свою собственную связь с магическим миром через проводника.
С этими мыслями я собиралась на встречу с таинственным Вороном. Именно благодаря его появлению моя жизнь на Севене приобрела, наконец, некий смысл. Меня словно выдернули из-под прочной корки векового льда. И заставили снова дышать, стряхнуть с себя морок, проснуться…
Прихватив со стола круглый кожаный свёрток с немудрёной едой, приготовленной с вечера, я в последний раз бросила взгляд на зеркало. Жуть, до его похудела. Тонкие кожаные штаны, тёплая шерстяная фуфайка с жилетом на светлом меху, высокие мягкие мокасины делали меня чем-то похожей на мальчишку-подростка. Ни рожи, ни кожи. Вот и славно: незачем Ворона лишний раз искушать. Мужчина он сильный и видный. Соседство с девицей, до боли, похожей на Эвин, наверняка его ощутимо нервирует.
А мне… Мне никто больше не нужен. Как бы ни запрещала я себе думать о Змееве-младшем, – эта глубокая рана болела и кровоточила. Я не могла ему чем-то помочь, не могла даже просто быть рядом. Мне оставалось лишь выжить в этом чуждом нам мире. Стать сильнее, вновь научиться уверено управлять своей магией. И ждать, пока на пасмурном небосклоне Севены не зажжётся обещанная звезда.
Глупо? Быть может. Но только освоившись здесь, я смогу стать опорой Илюше. А пока… Пока нужно двигаться только вперёд, шаг за шагом, больше времени не теряя напрасно.
С этой мыслью я вышла из комнаты, затворив прочную дверь и оставив за ней все свои терзания. Впереди меня ждал Ворон и новая встреча с этим загадочным миром, который постепенно становился моим вторым домом.
✥✥✥