…Жителей нашего селения повели к нисходящей лестнице, но меня придержали и велели ждать здесь. Я отошла и присела в уголочке, прислонившись к деревянной панели, которыми были облицованы каменные стены холла и не заметила как отключилась. Богатырским здоровьем я никогда не отличалась, а пройденный путь, по-моему, был способен свалить с ног и более сильную особь, чем я.
Очнулась в постели. Надо мной склонился какой-то пожилой мужик и делал что-то вроде акопунктуры, при этом зло ругался себе под нос. Я попыталась изобразить взгляд кота, из мультфильма "Шрэк" и, судя по тому, что мужик перестал ругаться а принялся меня успокаивать и утешать – это мне удалось. Потом пришла молоденькая девушка и стала меня кормить куриным бульоном с мелко порезанным в него мясом, так как распухшими от веревок руками я сама ничего удержать не могла.
Только через сутки меня отвели к владельцу замка, а по совместительству – виновнику всего случившегося кошмара. Я не была удивлена, увидев в комнате, куда меня привели двое(!) вооруженных(!) охранников, нашего недавнего гостя с его "магистром".
Князь сидел в кресле уперевшись спиной в один подлокотник и забросив ногу на другой. Магистр (кстати, чего?) стоял опершись поясницей на подоконник. Заговорили со мной не сразу. Видимо желая оказать давление на мою хрупкую, девичью психику, князь долго молчал, вперив в меня холодный взгляд своих восхитительных глаз.
Мой учитель актерского мастерства всегда повторял : "Старайтесь избегать пауз, но если уж пришлось – тяните ее как можно дольше!" Наверное князю тоже говорили что-то подобное. Вот только умением "тянуть паузу" я восхищала даже своего учителя! Стоя в нескольких шагах от грозного хозяина замка я смотрела на него и молчала. И молчать так, не испытывая не малейшего неудобства, я могла до… Да чего там – долго могла!
Уж не знаю добился ли князь того, чего он собирался добиться, но заговорить ему пришлось. Раз уж решил получить какие-то ответы, то хочешь-не хочешь, а нужно задавать вопросы. И началось… Надо отдать должное – методикой ведения допросов он владел в совершенстве! Вот зачем такие узкоспециализированные знания знатному вельможе? Он ведь мог себе позволить нанять дознавателя любого ранга и квалификации, палачей и следователей! А он час за часом сам пытался выудить информацию из упрямой девчонки.
Отдать должное его профессионализму : князь мастерски перескакивал с темы на тему, внезапно переспрашивал о том, на что уже получил ответ. Уверял, что в прошлый раз я говорила иное и приписывал мне ответы на вопросы, которые еще не задавал… Не могу похвастаться, потому что не будь у меня личины слабоумного ребенка, даже и не знаю, смогла бы я выдержать такое единоборство!
Но слабоумие – это круто. Временами я давала вполне адекватный ответ, а через минуту несла откровенную чушь. Вплетала в свои ответы сюжеты народных сказок и на полном серьезе ссылалась на персонажей научно-фантастических книг. К концу "беседы" мы оба были чуть ли не в мыле!
– Ладно! На сегодня все. – Наконец заявил князь, а я мысленно взвыла :
– Только на сегодня?!?!
Шел очередной допрос. Бить и запугивать меня уже не пытались, так как после "силового воздействия" от меня долго невозможно было получить ничего хоть отдаленно членораздельного. Не смотря на владевший мною ужас, первый "допрос с пристрастием" я попыталась обыграть максимально достоверно : наивное непонимание при посещении пыточной, когда я болтая ногами сидела на столе для растягивания и доверчиво ждала пока палач демонстративно готовил свои ужасающие орудия.
Когда он приблизился ко мне с раскаленным прутом я потянулась потрогать его пальчиком и он выругавшись еле успел отдернуть руку. В этот момент я немного успокоилась, так как поняла, что серьезного вреда мне наносить не планируют, но все же было очень страшно, потому что ассортимент "не серьезного" вреда был очень велик.
После побоев я долго рыдала и с ужасом сжималась в комок при появлении любого человека. Изображать запуганную зверушку было не сложно, потому что как-то так я себя и чувствовала. Осознание, что через красивые, синие глаза князя на меня смотрит пустыми глазницами сама смерть было настолько сильным, что сердце заходилось от ужаса, голова пустела до звона и в животе, казалось, поселился целый айсберг!
Не смотря ни на что, я добилась, что бы "силовые" методы они признали не результативными, но это был далеко не конец. От того, как чисто я проведу свою роль зависела моя жизнь. Я ведь знала, что у князя и раньше был соблазн просто прихлопнуть меня и больше не мучаться сомнениями : она-не она? Честно говоря, я не понимала почему он до сих пор этого не сделал? Для таких людей, чужая жизнь – меньше, чем ничто! Так почему я еще жива?
Я очень люблю Высоцкого! Очень! И уважаю. И мне наверняка потом будет страшно стыдно за то как я изуродовала его "Канатоходца". Но мне необходим был кураж! Все, кто связан с публичными выступлениями, знают как важен кураж, а мне его катастрофически не хватало! Я не былинная героиня и мне недостает поддержки и сочувствия, мне страшно и одиноко и я нашла свой способ поднимать себе настроение : пусть простит меня этот великий артист, но кто как не он понял бы меня по-настоящему?
Возвращаясь с допросов я накрывалась с головой одеялом и шепотом пела сама себе :
Посмотрите – она без страховки идет!
Влево шаг, вправо шаг – упадет, пропадет!
Лишь ошибка одна и уже не спасти,
Даже если сумела с успехом пройти
Три четверти пути!
Я смеюсь над славою бренной
Наплевать на тех кто хочет быть первым!
Ведь не по проволоке над ареной,
А по нервам, по натянутым нервам,
Я иду под барабанную дробь!
Ах как жутко, как смело, как мило!
Бой со смертью не минуты, а дни,
Но не ждите меня так уныло,
В казематах, мои палачи!
Последний куплет, увы, застопорился окончательно. Я только знала, что не готова проливать на арену свою кровь, даже если мне станут сочувствовать животные, а то что туда может накапать досада с князя и его магистра – меня не заботило! Вот так подбадривая себя мысленными дразнилками я и жила от допроса до допроса…
– А у меня нет второго имени. Оно мое не к чему, я ведь слабоумная – вечное дитя. – Говорила я князю, старательно копируя интонации ребенка, который произносит слова услышанные у взрослых, но не понимает их значения и смотрела прямо ему в глаза спокойным, бессмысленным взглядом живой куклы.
– А ты знаешь, что такое "слабоумная"? – Вкрадчиво продолжал он допрос.
– Знаю! – Радостно улыбнулась я. – Это значит "самая лучшая!" Папа всегда так говорил : "Слабоумная, зато самая лучшая!" – Опять одарила я князя ликующей улыбкой.
– Нет, – категорически заявил он, – ну не может человеческое существо так притворяться! Не может! У других ноги отказывают в моем присутствии, а посмотри на эту! Улыбается и смотрит мне в глаза!
Высказывал он своему магу, тому самому который "магистр", ни мало не считаясь с моим присутствием.
– Ты, наконец, разобрался, когда она говорит правду?
Маг наконец не выдержал :
– Она слабоумная, кнез! Слабоумная! Попробуйте сами отличить правду от плодов больного сознания! Она повторяет одно и то же, а артефакт показывает то ложь, то правду!
– Ничего себе! Как интересно! – Мысленно прокомментировала я полученную информацию, – выходит я заморочила артефакт?!
– Только одно остается неизменным, – продолжал маг уже спокойным голосом без тени раздражения, проявленного только что, – имя она называет истинное. Это однозначно. Как и то, что второго имени у нее нет, так как глупо было бы проводить обряд взросления для "вечного ребенка", как она выразилась…
Тут о своих нуждах заявило мое тело. Очень не хотелось о себе напоминать – вдруг сказали бы еще что-нибудь интересное, но никуда не денешься, пришлось! Я подергала князя за рукав и сообщила доверительно :
– Я писать хочу! – Бедняга сначала вытаращил на меня глаза, а потом брезгливо скривился и возвел очи горе.
– Не возможно так притворяться! – Взвыл он. На этот раз маг согласно кивнул.
– Эй! Там! Кто-нибудь! – Окликнул князь охранников, – уведите это существо! И покормите чем-нибудь, что ли? – Совершенно неожиданно закончил он реплику.
– Ага! – Я довольно покивала ему и князь опять скривился.
– Куда ее? – Счел нужным уточнить охранник, – в темницу?
– На кухню ее! На кухню! Сдашь там бабам и предупреди, что она слабоумная! А то еще в котел свалится! – Продолжал заботиться князь.
– Чего это он вдруг? – Мысленно поразилась я, – ничего не понимаю!
– Где же носит, ту о которой в пророчестве говорится?! Или ей все же удалось проскочить? Из деревень давно докладывали… – Донеслось до меня когда дверь уже закрывалась за нашими спинами. Вот как бы мне исхитриться и утвердить князя в мысли, что я, то есть не я, а героиня пророчества, вполне успешно просочилась через его кордоны и уже во-всю вербует сторонников?! Эх! Мечты!