– Хозяйка, ты это… не бойся, – важно произнес толстый пушистый кот. Из-за особенностей породы и сплюснутого носа он немного шепелявил, но это придавало ему некий шарм. Хозяйка кота, седая старушка в больших круглых очках, испуганно вздрогнула и, наклонившись, уставилась на питомца, который внимательно смотрел на неё большими желтыми глазами.
– Арсений? Ты говорить умеешь? – ахнула она, поднеся морщинистую руку ко рту.
– Ну, по документам я не Арсений, а Базилевс Леопольд Эрнесто Райский Жемчуг, – усмехнулся кот, ластясь к хозяйке. Та, чуть подумав, взяла Арсения на руки и осторожно почесала за ушком. Большой кот тут же заурчал, как трактор на холостом ходу и от удовольствия даже вытащил кончик языка. – Это вы меня, как собаку назвали…
– Ох, Сеня. А где мы, кстати? Тут… светло так, тепло, спокойно. Это сон?
– Скорее сон, смешанный с явью, – ответил кот, подняв на старушку глаза. Увидев, что хозяйка хлопает глазами, он хмыкнул и добавил. – Да, это сон.
– А я-то думаю, чего ты разговаривать начал. Молчал же, а тут на тебе. Говорит. Да складно как.
– Мне же не десять месяцев, чтобы лопотать бессвязно, – заметил Арсений. – Чем ты взрослее, тем умнее. Только вот Милана Алисия так и не поумнела.
– Кто? – переспросила старушка.
– Милка. Кошка соседки твоей, Елены Александровны, – ответил кот. – Ты меня еще к ней на вязку водила.
– Да, да. Припоминаю.
– Не приглянулся я ей, хоть она дама и статная. Мышку свою приволок, резиновую, а ей живых подавай. Где же я ей живых-то мышей возьму, если в квартире живу? Вот и я не знаю. А раз нет живых мышей, то и любви нет, как сказала Милка. И по морде мне лапой как даст!
– Ох, Сеня. А я же тебя тогда…
– Знаю. Метлой гоняла, – усмехнулся кот. – Тогда сказать не мог, зато теперь говорю. Я не держу зла. Понимаю, что вы с Еленой Александровной котят хотели. А тут любовные разногласия. Признаться, я тоже заслужил метлы.
– За что?
– Сметану у тебя воровал из холодильника. Да, да. Нечего глаза таращить, – промурлыкал кот. – Открыть его легко было, только вот боязно. А ну как закроется дверца и все. Мы, коты, холод не особо-то и жалуем. Да и кудель твой тоже я путал постоянно. Мышку резиновую пришлось у Милки оставить, когда ты меня домой забрала, а играть хочется.
– Сеня, а куда нам идти-то? – спросила старушка, беспомощно оглядываясь по сторонам. Всюду, куда падал взгляд, раскинулось бескрайнее пространство, залитое теплым, мягким, желтоватым светом.
– Старый я стал, – пробурчал кот. – Забыл совсем. Иди, хозяйка, туда, куда тебе больше хочется. Так и будет правильно.
– Туда? – уточнила она, указав пальцем в сторону. Кот изобразил подобие улыбки и согласно мурлыкнул. – Хорошо, Сеня. А вообще, странный сон какой-то. Обычно мне что-нибудь из прошлого снится, детки мои, внучата.
– Сны разные бывают, – философски заметил Арсений, слабо помахивая хвостом в такт шагам хозяйки. – Мне вот мыши снятся, иногда молоко, а иногда люди.
– Люди?
– Да. Разные люди. Добрые и злые, веселые и грустные, говорливые и молчаливые. Они тоже тут ходят. Ищут свой путь, как рассказала Милка, когда вы в очередной раз нас свести пытались. У них тоже провожатые есть. Тебе вот я достался.
– Странный сон, – убежденно повторила старушка. – Но мне не страшно. У меня же ты есть. Когда я еще с тобой поговорю-то?
– А кто ж его знает, – ответил кот. – Сюда попадают только раз в жизни. Иногда и два, когда что-нибудь случается. Помнишь, у нас в подъезде дядька вонючий жил? Ты ему еще суп носила.
– Помню. Бездомный. Аркадием звали, – улыбнулась старушка.
– Вот он в этом месте уже бывал. Зимой прошлогодней, – хмыкнул кот, когда хозяйка перестала чесать его за ушком. – Холодно тогда было, окна все узорами покрылись, а сын твой, Артёмка, с улицы весь красный приходил. Вот тогда-то Аркадий и побывал тут. Левее, в яму не свались.
– Яму? – охнула старушка, когда под ногами появилась небольшая ямка, откуда ощутимо тянуло жарким воздухом.
– Яму, – передразнил Арсений. – Их тут много. Кто без провожатых, запросто туда свалится. Тот бездомный тоже чуть не свалился. Свалишься и все. Затянет так, что выбраться не сможешь. Да и для других они, ямы-то.
– Откуда ты знаешь? – удивилась хозяйка, вновь принявшись почесывать кота. Тот насладился ласковыми руками и нехотя ответил.
– В подъезде не только этот Аркадий жил. А еще Борька, кот дворовый. У него даже паспорта нет. Вот Борька и любил гулять тут, когда захочется. Во время одной из таких прогулок он и наткнулся на Аркадия этого. Тот тоже чуть в яму не попал, да Борька его вытащил. Смеялся потом, говорил, что вонючий его за белку принял. А он же кот. Чудеса.
– Ох, Сеня. Чудеса, – согласилась старушка и, удивленно замерев, прислушалась к тихой мелодии, которая доносилась откуда-то издалека. – Слышишь? Поет кто-то.
– Красиво? – уточнил кот и, получив утвердительный ответ, хмыкнул. – Значит, правильно идем.
– А куда мы идем?
– Увидишь, хозяйка. Ты это… только не пугайся, – улыбнулся Арсений. – Там очень красиво. Я там уже бывал давным-давно. Свет там всюду теплый, люди добрые, молочко дают, за ушком чешут. А глаза у них, хозяйка, как кулон твой. Синие-синие.
– Коты разве цвета различают? – рассмеялась старушка, прижав кота к груди. Тот недовольно мяукнул и кивнул.
– Различают. Только когда сюда попадают. Тут так все устроено. Слепые видят, немые говорят, безногие ходят…
– И музыка громче играет, – пробормотала хозяйка Арсения.
– Правильно идем. Не бойся, – заверил её кот. – Еще немного.
– Сень.
– А?
– А почему ты тут разговариваешь? Ты же не человек и не немой. Я помню, как ты орал, когда тебя купали.
– Вспомнила, – усмехнулся Арсений. – Не любим мы воду, тут вы, люди, не врете. А говорю, потому что момент пришел.
– Момент?
– Момент. Когда-нибудь он наступает и мы, животные, можем говорить с хозяевами.
– Сеня, это же Рай, да? – грустно спросила старушка, остановившись на дороге и смотря на Золотые врата, виднеющиеся впереди, усталым взглядом. Кот, почувствовав смятение хозяйки, тут же замурлыкал, затерся о её руки, даже за палец немного прихватил.
– Он самый. Тут красиво, – тихо ответил он, когда она улыбнулась. – Ты это… не бойся, хозяйка. Я же довел тебя? Довел. Дорогу скрасил? Скрасил.
– Я буду скучать, Сеня, – вздохнула старушка, присаживаясь на корточки и выпуская кота из объятий. Арсений, сев напротив нее, внимательно заглянул в глаза хозяйки.
– И я буду скучать.
– Мы когда-нибудь встретимся, Сень?
– Когда-нибудь, – кивнул кот. – Когда-нибудь провожатым буду не я. Провожать будут меня. А теперь иди. Нечего тут со старым котом болтать. Там тебя уже ждут. Те люди, у которых глаза синие-синие.
– Спасибо, Сеня, – сказала старушка и, повернувшись к коту спиной, отправилась к воротам, за которыми уже стояли люди. Как и говорил Арсений, у них были синие-синие глаза. Уходя, она услышала шепелявый голос питомца.
– Ты это… не бойся, хозяйка.
*****
Полный, чуть лысоватый мужчина, грустно обвел пустую квартиру красными опухшими глазами. Он криво улыбнулся, задержав взгляд на фотографии. Сглотнул тяжелый комок, увидев корзину с пряжей. Вздохнул, когда к нему на колени прыгнул толстый пушистый кот с приплюснутой мордой.
Мужчина отрешенно почесал его за ушком и еще раз улыбнулся, когда кот замурлыкал. Громко и четко, словно пытаясь что-то сказать грустному человеку. Затем аккуратно прикусил палец и потерся рукой, когда мужчина вздрогнул.
– Ты был с ней, Арсений? Когда она… ушла, – хрипло и тихо сказал он, обращаясь к коту. – Она же ушла без боли, да?
– Мяу, – подтвердил Сеня, которого по документам звали Базилевс Леопольд Эрнесто Райский Жемчуг, но он привычно откликался на Арсения, Сеню, Сеньку или Балбеса.
– Просто пришел момент. Пришло время…
– Мяу, – согласился кот, ластясь к сыну хозяйки.
– Спасибо, Сень, – улыбнулся мужчина, словно понимая кошачий язык. – Теперь ты будешь жить у нас.
– Мяу, – промурлыкал кот, соглашаясь с решением мужчины. Тихонько вздохнув, он бросил взгляд на пустую кровать, где еще вчера мерно спал, прижавшись к боку хозяйки, а затем, без лишних звуков, прыгнул в переноску, которую для него приготовили. Момент сменился новым моментом. И Арсений знал это лучше других.