Возвышенность, как аперитив перед солнцем,
И головы тянутся ввысь, как руки возложенные богомольцем,
Молитва рябит перламутром, скалиться, чуть не плачет,
И слово, где "Боже мой!" перед Иисусом скачет.
Монах, склонившись и потупив свой взор
Думает об утерянных волосах, о том как убрать вихор
Запутавшийся во взгляде, где свод храма равняется анфиладе
А стены сходятся на человеке, а человек при параде
Внутри ублажает нищенство и пустоту
И просто смотрит на мир, на солнце и красоту
Затерянной среди рубинов звезды
А если найдет, обязательно скажет: "Это не ты!"
И прибавит: "Это не я!"
В поисках истины теребя
Пресноводную библию, отлучившись
Самолично от церкви, перекрестившись
На прощание, и сказав: "Не забыл!"
И добавить изгнанником: "Не простил!"
Но вот грянет дождь и озлобленность слов
Смоется, простится, как дорога забудет имена и число шагов
Ангелов слишком много, (ответов и истин не так)
Взор их, горящий любовью, становится как маяк.
Он должен светить, по-другому – никак
Ведь по-другому бог, как и дьявол – нам враг!