К глубокому разочарованию Дерри «тётушка» так устала, что не захотела попробовать птичьи гнёздышки и попросила позволить ей отдохнуть. Любопытство снедало девушку, она о многом хотела расспросить бывшую давриданскую принцессу. Так интересно поговорить с женщиной, которая прожила, о боги, двести семьдесят пять лет! И прожила их в браке с хвостатым мужчиной. Ну, большую часть из них.
– Не очень понимаю, почему должна называть её тётей, но папа настаивает, чтобы я обращалась к ней только так, – Дерри болтала не останавливаясь, зная, что хранительница всегда за её спиной. – Госпожа Лаодония была сестрой императора Ашшидаша. Ну того, который незаконнорожденный… от нага-охранника. Его-то боги миловали, не унаследовал отцовской крови. А госпожа Лаодония родилась уже в законном браке от герцога Рица̀ка, но её всегда величали принцессой. Император очень любил её и не хотел отдавать за господина Шаша. Но он такой красивый! – девушка восхищённо закатила глаза и, не сбиваясь с шага, закружилась.
Хранительница замедлилась, бдительно следя, чтобы подопечная не споткнулась.
– Если бы не хвост… Да и с хвостом он такой… Дей, ну неужели он тебе не понравился? О, а если у него и сын такой же красивый? Я бы пошла за него замуж. Родство дальнее и…
Девушка осеклась, немного отпрянула назад, услышав торопливые шаги, и приняла чинный вид. Дверь на лестницу распахнулась, и перед принцессой явился пышный букет водяных лилий на длинных тонких ногах, облачённых в мокрые сапоги и штаны.
– Ваше высочество, – букет бухнулся на колени и немного опустился вниз, открывая вытянутое одухотворённое лицо, обрамлённое завитыми золотистыми локонами, – пожалуйста, примите эти цветы как дань моего восхищения.
Слова звучали тихо, но высокопарность заставила принцессу скривиться. А при виде цветов – и задохнуться от возмущения.
– Мои лилии! – горестно завопила Дерри, схватившись за голову. – Виконт, почему из-за вашего восхищения страдает мой же пруд? Они же только распустились…
Чуть не плача, девушка вырвала цветы. От длинных стеблей-пуповин по светлому платью тут же расползлись мокрые пятна.
– Моя госпожа… – восхищение слетело с лица обожателя, и виконт обескураженно посмотрел куда-то за спину принцессы. И глаза его разгневанно вспыхнули пониманием.
Дерри обернулась, но лицо хранительницы уже обрело прежнюю суровость.
– Простите, я виноват… – искренняя растерянность и откровенно жалкий вид – с мужчины уже натекла лужа воды – разжалобили её высочество, и она всё же смилостивилась и сдержала ругательства.
– Боги, виконт, если вы ещё раз захотите сделать мне приятно, то не рвите цветы! Особенно в императорском парке. Мой бедный прудик… – Дерри поцеловала нежные лепестки. – Какое варварство…
– Моя госпожа, накажите меня любым угодным способом, – мужчина вскинул на неё пламенеющий взор. – Всё что угодно, лишь бы вернуть улыбку на ваше лицо! Хотите, я покину дворец, чтобы не печалить вас?
Охранница за спиной принцессы согласно покачала головой, но у госпожи были свои планы на незадачливого ухажёра.
– Да-да-да, вы можете искупить вину, – обрадованно пропела Дерри и перевела сияющий взор на хранительницу. – Скоро бал, а я никак не могу найти…
Она ещё не договорила, как лицо виконта просияло немым обожанием.
– …партнёра для Дей.
Виконт отшатнулся и уставился на невозмутимую хранительницу.
– Нынешним мужчинам не достаёт смелости, чтобы встать рядом с такой сильной женщиной, как Дей, – принцесса скосила хитрые глазки на охранницу. – Не то что героям из легенд, которые в одиночку шли на драконов.
Судя по лицу виконта, он тоже был не против станцевать с драконом.
– Госпожа, вы разбиваете мне сердце… – попробовал было он, но принцесса сердито топнула ногой и отвернулась.
– Тёмные, какие все нежные! Ну вот и идите с глаз моих долой!
Виконт за её спиной сердито сверкнул глазами на хранительницу, но та лишь высокомерно приподняла левую бровь.
Хранительница принцессы, госпожа Дѐйна Аррекс, дочь графа Риа̀на Аррекса, была весьма и весьма хороша собой. Высокая, выше своей госпожи на целую голову, фигуристая, с решительно развёрнутыми плечами, точёной талией… М-м-м… От высокой крепкой груди решительно сложно было оторвать взгляд, а длинные ноги и упругие ягодицы потом долго являлись в неприличных снах. Роскошное чувственное тело… увенчанное холодной головой.
Лицом императорская хранительница тоже была очень привлекательна. Правильные черты, высокие скулы, широкий лоб, прямой точёный нос, крутые дуги бровей и бледно-розовые губы с капризно опущенными уголками… Такая женщина с лёгкостью представлялась в роскошном придворном платье, с высокомерием взирающая на докучливых поклонников. Но… Уже глаза вселяли в грудь холодок.
Волосы хранительница стригла коротко: пряди едва закрывали уши и чёрные кудри падали на лоб. Тёмные озёра глаз под их тенью казались припорошенными серой пылью. Холодные и бездонные колодцы. Женщина слегка склонила голову набок, солнечный луч осветил её лицо, и стало заметно, что глаза не чёрные или серые, а тёмно-синие со стальным оттенком.
– Я провожу вас, господин, – тяжело обронила женщина и шагнула к виконту.
Тот поспешил вскочить на ноги и отступить к двери.
В голове зашевелилась мыслишка: может, согласиться? Всё же он будет рядом с принцессой… Но виконт припомнил, что случилось с предшественниками – вот беда, все что-то ломали! – и прикусил язык. Уже у двери на лестницу он бросил отчаянный взгляд на принцессу, но та, не обращая на него внимания, горевала над злополучными цветами. Ждала хранительницу. Пришлось выйти за дверь, и уже там, пользуясь тем, что её высочество не видит, виконт обозлённо прошипел:
– Ты обманула меня!
– Пошёл вон, – тяжело и тихо оборонила хранительница. – Ещё раз увижу рядом с её высочеством – сброшу к драконам в загон.
Мужчина вздрогнул. На прошлой неделе маркиз Орсѐкс именно там и оказался. И вздумалось ему прогуливаться по стене загона… Сожрать не сожрали, но маркиз так оконфузился, что не смог более оставаться при дворе.
За прошедший месяц среди придворных только и было разговоров о предстоящем съезде глав земель Давриданской империи и о несчастных случаях, число которых резко возросло после приезда принцессы Дерри.
Приезд дочери императора стал большим событием. Ещё два с половиной века назад, со времён императора Ашшидаша, повелители Давридании перестали показывать подданным своих жён и детей. О причинах ходило множество слухов, но сами императоры никак свою скрытность не объясняли. Исключение делалось только для наследника престола и для церемонии его бракосочетания: нередко только на ней можно было полюбоваться на будущую императрицу.
Но император Раашир отступил от традиции, и месяц назад ко двору приехала принцесса Дерри, красота которой мгновенно свела мужчин с ума. Повальному безумию также способствовали её высокое положение и большое приданное. И если смелые охотники за состоянием надеялись на наивность принцессы, то надеяться на наивность её окружения не приходилось. О хранительнице при дворе судачили едва ли не больше, чем о принцессе.
Незадачливый ухажёр стиснул зубы и отступил.
Дейна, конечно, была диво как хороша собой, но опасна как гадюка, а её дрянному характеру позавидовала бы вечно линяющая дракониха. Связываться с ней как-то не хотелось. Особенно после всех тех слухов о неудачах предшественников.
Но просто позорно отступить под холодным взглядом гордость не позволила.
– Принцесса просто не знает, какая ты дрянь, иначе бы живо вышвырнула!
С этими словами мужчина резко развернулся, чтобы якобы не оскорблять свой слух ответом – а на самом деле опасаясь получить оплеуху, – но у судьбы были свои планы. Щегольский сапог на тонкой подошве ступил в лужу воды, натёкшую с самого виконта, и ухажёр, коротко вскрикнув, взмахнул руками и полетел вниз.
Дейна захлопнула дверь раньше, чем мужчина миновал середину лестницы, и тут же попала под насмешливый взгляд принцессы.
– Он может свернуть шею, – пропела Дерри.
– Я его не трогала, госпожа, – отозвалась Дейна.
Дерри хмыкнула, не особо поверив, и с раздражением потрясла цветами.
– Мог бы и высушить! И зачем ты отправила его именно на озеро? Оранжерея мне тоже очень нравится.
– Я здесь не при чём, госпожа, – невозмутимо отозвалась хранительница.
– Лучше пошли его в следующий раз в покои дядюшки, как того… ну с бородкой такой. Как у козлика.
– Это была не я, – упорствовала в своей невиновности Дейна.
Тем более что о расположении покоев герцога Вѐртинка знал теперь весь дворец, а история о том, как некий молодчик залез к герцогу ночью, чтобы украсть его «девичью честь», уже вышла за пределы дворца и гуляла по городу.
– Хотя лучше к госпоже Адѐнне, – хихикнула Дерри, – она очень-очень хочет замуж.
– Госпожа, не подбивайте меня делать странные вещи.
Принцесса только заливисто рассмеялась.
Виконт Ронт действительно думал, что свернёт себе шею или сломает спину. Перед глазами успели промелькнуть планы на удачную женитьбу, светлое будущее и не свершённые подвиги. Он уже видел неотвратимо приближающийся каменный пол, как из коридора стремительно вынырнуло нечто розовое, на что виконт и налетел со всего маху.
Раздался глухой удар падающего тела.
– Ш-ш-п-ха-а-а-а-ри7… – ухо молодого мужчины обжёг разъярённый шёпот, и он поспешил вскочить и… замереть, осев на пол у распростёртого тела.
На каменном полу, разметавшись на тяжёлом чёрном плаще, лежала женщина с белоснежной кожей в роскошной розовой одежде – закарѝйский шёлк стоил баснословных денег.
– Сат!8 – раздражённо выдохнула незнакомка, приподнимаясь на локтях. – Бассадѐшыс!9
– Эта проклятая Дейна! – опомнился Ронт. – Простите меня, госпожа. Давайте я помогу.
Он бросился поднимать женщину, но она неожиданно отдёрнула руку и с раздражением уставилась на виконта красными глазами. Тот обомлел, невольно припомнив изображение кровожадного духа туманов в родовом храме, а затем и вовсе вновь осел на пол, увидев наконец, что из-под пол шикарного одеяния выходит длинный змеиный хвост.
– Куда же вы так торопились, господин? – незнакомка расплылась в ехидной улыбочке и шевельнула хвостом.
Чешуйчатая конечность зашуршала по плитам и придвинулась к бедру застывшего виконта. Женщина протянула руку – от когтей на пальцах по спине пустились вскачь мурашки – и клыкасто улыбнулась.
– П-простите, – выдохнул Ронт. – Вы, вероятно, из посольства?
Если бы он не вспомнил о приезде нагов, то, наверное, умер бы от суеверного страха.
– Да, я… не могу найти дорогу к своим покоям, – нагиня потерянно осмотрелась, и её беззащитность вернула Ронту мужество.
Набросив незнакомке на плечи потерянный плащ, виконт помог ей встать и даже оправил сбившиеся одежды. Наверняка это родственница повелителя нагов. Как она богато одета… Ронт с искренним восхищением окинул женщину взглядом и горячо прижался губами к холодным пальчикам.
– Униженно молю о прощении!
– На всё воля богов, – нагиня с едва заметной досадой посмотрела в конец коридора.
– Надеюсь, с вами всё в порядке? Это происки Тёмных духов! Я буду молить богов, чтобы при нашей следующей встрече вы упали на меня, но никак иначе!
Нагиня с искренней заинтересованностью посмотрела на него и спросила неожиданно низким хриплым голосом:
– Действительно хочешь оказаться подо мной?
Ронт замер, ошеломлённый и голосом, и развязным предложением, а затем засипел от ужаса, увидев, как на шее красавицы шевельнулся кадык.
Убегал он в полном беспамятстве, сопровождаемый громовым хохотом.
– А здесь всё ещё весело!
Ссадаши поправил тяжёлый плащ и, заметив шевеление сбоку, стрельнул глазами на двух застывших служанок.
– Что такое, милые? – расплылся наг в шкодливой улыбке. – Помочь?
Девушки отрицательно замотали головами.
– Ж-ж-жаль, – протянул Ссадаши и, поцеловав пальцы, послал девицам воздушный поцелуй.
Смущённых служанок словно волной снесло вглубь коридора, и довольный жизнью наагалей опять посмотрел в сторону своей цели – кабинета императора. Увы, из-за надушенного идиота, свалившегося невесть откуда, Шаш наверняка уже услышал его, и незаметно подобраться не получится.
– Попался, заразина! – могучая лапища сгребла наагалея за шиворот и приподняла.
Ссадаши попытался выскользнуть из верхней одежды, но лапа предусмотрительно схватила его за все воротники разом. Пришлось расслабиться. Откинувшись на широкую грудь, Ссадаши с нежностью и ехидством посмотрел на нависшего над ним Вааша.
– Живо утихомирь зверя! – Вааш тряхнул паскудника так, что хвост маятником ширхнул по полу. – Если она кого-нибудь сожрёт, я сожру тебя!
– Отравишься, – прищурился Ссадаши.
Вааш молча обвил его могучим хвостом и, положив свободную руку на плечо скалящегося наагалея, мрачно пообещал:
– Не побрезгую, всего пощупаю.
Улыбка сменилась гримасой, и Ссадаши рявкнул так, что стены тряхнуло:
– На-аг-шей-ди-и-и-с-с-са-а-а-а!
В ответ стены сотряс уже разъярённый кошачий рык, и менее чем через минуту в коридор ворвалась разгневанная кошка. Ссадаши вырвался из рук Вааша и крепко схватил зверя за ошейник.
– И отчего столько недовольства нежной ранимой кошечкой?
Нежная кошечка пустила когти в камень и отозвалась душераздирающим воем. Ссадаши рассмеялся, и его смех вознёсся к высокому потолку и разошёлся жутковатым эхом.
– Наказание богов! – выплюнул Вааш и прервал запугивание обитателей замка оплеухой.
Дежурство на площадке центральной башни всегда считалось самым почётным и лёгким. Путь сюда был долог, лестница длинна и крута, и начальство не особо обременяло часовых вниманием. Так что те позволяли себе расслабиться и вот сейчас перебрасывались в кости.
– Вчера вечеро̀м туманники прибыли, – рассказывал молоденький стражник. – Усе в мороке! У главы из спины словно крылы дымные растут! А…
– А из задницы как из трубы валит, – недовольно буркнул седовласый дядька Мхор.
Сегодня ему не везло. Вот опять двойка выпала.
– Дядь Мхор, – парнишка обиженно посмотрел на него.
– Туманники прибыли, – издевательски хмыкнул Мхор. – Вот послужишь с моё… туманники… Они тут каждый год… с крылыми. Ещё и летают на них. А, не видел? А я видел. Это по первой они все как чу̀ди из сказок. Я уж за сорок лет на них всяких насмотрелся. Песчаники, туманники, оборотни… – старый вояка досадливо крякнул и осенил кости изгоняющим пакостных духов знаком. – Помню, на третий год моей службы явились к нам варлѝйцы правды требовать. Шерсть на брюхе в огне, гребень льдом порос, а когти что сабли! Ух, едва тогда позора срамного не хлебнул! Да ты ж пропасть…
Кости опять легли двойкой, и Мхор в досаде едва столешницу не проломил.
– А сегодня-то змеехвосты явились, – третий стражник, плечистый и крепкий Ра̀шка, жахнул кости о стол и расплылся в благостной улыбке: везло! – Сам император к ним вышел.
– Да что на них смотреть, – ревниво отгрызнулся Мхор. – Хвост и хвост. Гадство редкостное, да чего ж в мире не бывает?
Словно в ответ на его слова снизу, будто из недр земли, пришёл разъярённый звериный рык. Стражники вздрогнули, схватились за мечи и заозирались. Почти сразу рыку вторил жутковатый смех, будто во дворце под их ногами бесновался Тёмный дух.
– Ох Мать-Божиня, – Мхор осел на бочку и вусмерть побледнел. Голос сделался тонкий и слабый. – Неужто… тот явился?