Забравшись на переднее сиденье его джипа, я пристегнулась, сложила руки на груди и уставилась в окно, мимо которого промелькнул силуэт так и оставшегося задумчиво стоять Исайи, пока Ян разворачивал машину.
– Я слушаю, – холодно произнесла я, когда мы углубились в лес, а Янар, сидящий за рулём как пристыжённый мальчишка, так и не произнёс ни слова. – Или рассказывай всё, или верни меня обратно.
Конечно, второй вариант меня не устраивал. Я просто хотела немного насолить Яну в отместку за обман. Это должно было не только подтолкнуть его к рассказу, но и знатно взбесить. Ведь, как я поняла, у них с Исайей были давние трения. С детства. Потом же они не виделись. И то, что я могла предпочесть компанию его недруга, Яну было бы как серпом по одному очень чувствительному месту.
– Честно, я не знаю с чего начать, – Ян виновато пожевал нижнюю губу, не отрывая взгляда от дороги. На самом деле, ему не нужно было так пялиться вперёд, он просто избегал смотреть на меня. – Слишком много всего надо рассказать. И мне не хотелось бы, чтобы ты… чтобы твоё мнение обо мне изменилось. Обещай, что, что бы я ни сказал, ты будешь помнить, что то, что было между нами с тобой все эти годы, оно настоящее. Я никогда тебя не обманывал. Кое-что не договаривал, да, но не врал. Ни разу.
– Ты не в том положении, чтобы требовать от меня каких-то обещаний, – хмуро буркнула я, тоже не поворачиваясь к нему. Конечно, я злилась. Ещё как злилась. И теперь, когда я избавилась от другого раздражителя в лице Исайи, эти чувства вышли на передний план, и подавлять их я не собиралась.
– Я понимаю, – словно сам себе кивнул Ян. – Но всё же. Просто помни об этом. Пожалуйста, – его руки на кожаной оплётке руля сжались сильнее, он сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и после паузы заговорил снова: – Я старший сын Эркеша Тарханова – альфы стаи волков-оборотней, уже многие десятилетия живущих на этих землях.
Я еле подавила истеричный смешок, пришедшийся бы не к месту. Но серьёзно? Я вдруг оказалась связана не просто с двумя оборотнями, что уже само по себе выбивалось из моей привычной серой жизни, а с сыновьями вожаков стай. Причём, если я не ошибалась, враждующих стай. Дорога моей судьбы всё больше напоминала серпантин.
– В нашей семье ещё задолго до моего рождения ходила легенда о снежном барсе – ирбисе. Я тебе уже рассказывал, – продолжил Янар. – И когда отец в детстве привёл меня к шаманке-покровительнице оборотней, та предсказала мне, что я единственный, кто сможет найти его. Но ради этого мне придётся на долгие годы покинуть свою стаю и стать человеком.
– Так вот почему… – я даже повернулась к Яну. Удивление на какое-то время затмило другие эмоции. Ян никогда не рассказывал мне, как оказался в моём городе, да ещё и не с родителями, а с дядей. Эта тема была единственной запретной между нами. В детстве, когда я спрашивала, маленький Ян недовольно сводил брови к переносице и становился колючим, как ёжик, и я, боясь потерять единственного друга, не напирала со своим любопытством. Позже, когда мы были подростками, поинтересовалась снова, но он только отмахнулся. Мол долгая и неинтересная история. А теперь оказывалось, что…
– Ну не мог я тебе сказать правду тогда, понимаешь? – в очередной раз доказав, что слишком хорошо меня знает, надрывно произнёс Ян. – Слово вожака стаи для нас закон. Тем более, для его старшего сына. Отец строго настрого запретил раскрывать себя кому бы то ни было.
Звучало, конечно, весомо. И оправдательно.
– После этого предсказания, – продолжил Ян, – сомнений о моей дальнейшей судьбе не было. Приведя меня домой, отец тут же спросил, где бы я хотел жить. Усадил меня в кресло перед собой и разговаривал со мной на равных. Словно я не только что обернувший десятилетний волчонок, а взрослый мужчина, в руках которого судьба стаи. Он предлагал мне выбрать самому. Доверил мне это. Ведь именно мой выбор должен был привести меня к ирбису.
В интонациях Яна проскользнула гордость. Я же вспомнила его мальчишкой: потерянным и одиноким. Да, сейчас он с честью нёс возложенную на него ответственность, а тогда был напуган. Наверняка не только ей, но и отрывом от семьи, новым миром, в котором ему пришлось скрывать свою сущность.
– Во время нашей встречи шаманка рисовала на земле своей палкой кривые рисунки, и, вспомнив их, я сказал отцу, что хочу туда, где горы и море, на юг, – не дал мне погрузиться в воспоминания Ян. – Отец отправил меня со своим младшим братом в Краснодарский край. Арсений должен был не только присматривать за мной, но и вырастить меня настоящим волком, чтобы потом я мог вернуться и, когда придёт время, возглавить стаю.
Ян замолчал, а через пару секунд остановил машину, чуть съехав на обочину, и повернулся ко мне всем корпусом, согнув правую ногу в колене.
– Мы с Всеволодом объездили почти всё побережье. Останавливались в каждом городе на несколько дней. Бродили по улицам, и он постоянно спрашивал меня: как мне, нравится ли здесь? А я не понимал, чего он от меня ждёт. Да, было красиво и интересно. Ведь я был ребёнком и попал в новые места, так разительно отличающиеся от тех, где я вырос. Но несмотря на это, я тосковал. По дому и родным. И даже яркие краски южного лета и море, которое я видел впервые, не радовали меня. Всё было не то и не так. Меня тянуло обратно. Пока в один момент эта тяга не пропала, сменившись каким-то умиротворением что ли и покоем. Мы нашли наш новый дом. А потом я нашёл и тебя.
Ян улыбнулся мне, тепло и открыто, и эта улыбка была ровно такой же, какой он одарил меня при первой встрече на школьной линейке первого сентября. Это воспоминание грело душу, но было испорчено червоточиной обмана длиной в тринадцать лет. Было больно осознавать, что его заставили подружиться со мной. Предсказание, отец – не важно. Сам бы он не подошёл ко мне, не улыбнулся.
– Ая, – Ян мягко потянул меня за локоть, раскрывая замок моих рук, и взял мою ладонь в свои. – Да, мне велели найти кого-то неизвестного и втереться к нему в доверие. Да, мы волки взрослеем раньше обычных людей, и уже тогда я знал, что не имею права подвести стаю. Но мне было десять. Что я понимал? Я просто увидел красивую девочку с добрыми глазами. От которой ещё и пахло не так как от других. Очень приятно. Я на самом деле просто захотел дружить с тобой. Именно с тобой. Сам захотел, понимаешь? И только потом, спустя годы, осознал, что ты та, кого я должен был найти.
Я молчала, не зная, что на это сказать. Хотелось верить ему. Ведь на самом деле я ни разу не чувствовала от него фальши. Моё чутьё ещё никогда меня не подводило. Даже в детстве. Но оставался другой вопрос.
– И зачем ты привёз меня сюда? В смысле, я понимаю, что из-за предсказания. Но зачем? Что именно я должна сделать?
– Поня-я-ятия не имею, – Ян легко пожал плечами, а его сгорбленная спина расправилась словно от облегчения, что буря миновала. Ведь я не кидалась в него обвинениями и даже не выдернула руку. – Шаманка никогда не говорит всё полностью. Она раскрывает каждому только то, что касается конкретно его самого. А тот уже решает делиться этим с кем-то другим или нет. Я рассказал отцу. Он же не счёл нужным посвящать меня в то, что знает сам. Ни тогда, ни сейчас. Но поклялся, что здесь тебе ничего не грозит. По крайней мере, с нашей стороны. А от стаи Туманского мы сможем тебя защитить. Они не сунутся на нашу территорию.
– Ну да, – я не сдержала ехидный смешок. – Но напали на меня вы, а не они.
– Ая, – Ян удручённо выдохнул воздух носом и крепче сжал мои пальцы. – Я же уже объяснил. Никто не собирался…
– Ладно. А что насчёт нападений на людей в городе, о которых говорил Исайя? – перебила я его, не желая заставлять снова извиняться. Меня начало попускать. Злость и обида отступали, как туман сегодняшней ночью. Не могла я долго обижаться на друга.
– Ну ты серьёзно? – Ян поморщился от досады. – Ну с чего бы нам нападать на людей? Мы собираемся раскрыться им, рассказать о нашем существовании. И нападения – не лучшая стратегия, если мы не хотим, чтобы они начали на нас охоту.
– Раскрыться? Зачем?
Ян выпустил мою руку и с внезапной грустью посмотрел сквозь лобовое стекло:
– Ты никогда не жила с оглядкой на других. Тебе было всегда плевать, что о тебе думают, что говорят. Ты никогда не прятала свои книги, не стеснялась одежды, выбранной твоей бабушкой. Это, конечно, не совсем то же самое. Но нам всю жизнь приходится скрываться от людей, жить обособленно, уходить далеко в леса, чтобы просто размяться и побегать в волчьем обличии, не рискуя схватить пулю от охотников.
– И ты думаешь, если они узнают о вас, то что-то изменится? – я задумчиво закусила ноготь на большом пальце. Мне совсем не казалось это правильным. – Вспомни охоту на ведьм.
– Все имеют право на свободу, – жёстко отрезал Ян, снова повернувшись ко мне. – Да и сейчас не средние века. Мой отец баллотируется в губернаторы края, чтобы на законодательном уровне отстоять нашу независимость. Узнав об этом, Туманский-старший выдвинул кандидата из своей стаи, свою правую руку – Ярошевского. Чтобы помешать нам. Они уже несколько месяцев поливают нашу семью грязью. Наверное, поэтому и Исайя пытался убедить тебя, что мы нападаем на людей.
Это многое объясняло. Конечно, на их желание раскрыться людям я повлиять не могла, да и не имела права, тем более лезть в политику и давать советы в том, чего на самом деле не понимала, а вот не поддаться дурному влиянию Дурмана, как назвала его Багряна, запросто.
Между тем Ян снова завёл двигатель и плавно вывел машину на дорогу:
– Поехали, заскочим на квартиру за твоими вещами и двинем к нам. Мама очень хочет с тобой познакомиться.