Петр Ильич Хомяков всю жизнь мечтал сделать ремонт в своей квартире, но руки, как говорится, росли не из того места. Каждый раз, когда он брался за молоток, соседи снизу начинали креститься и звонить в МЧС. До пенсии он так и не решился на этот подвиг, но судьба готовила ему неожиданный поворот.
Однажды, разбирая антресоли в поисках старого альбома с марками, Петр Ильич наткнулся на странный молоток. Инструмент был покрыт причудливыми узорами, а ручка светилась мягким голубоватым светом.
– Откуда ты такой взялся? – пробормотал Петр Ильич, вертя находку в руках.
– Я здесь всегда был, просто ждал подходящего момента, – неожиданно ответил молоток бархатистым баритоном.
От неожиданности Петр Ильич выронил инструмент себе на ногу.
– Ай! Что за чертовщина?!
– Извините за неудобство, – вежливо произнес молоток, – но мы могли бы перейти сразу к делу? Я специализируюсь на ремонтных работах высшей категории сложности.
– Ты что, правда говорящий молоток? – Петр Ильич потер глаза.
– Нет, я поющий утюг, просто решил сменить профессию, – съязвил инструмент. – Конечно, я говорящий молоток! И я могу сделать ваш ремонт идеальным. Ну, почти идеальным…
Последние слова молоток пробормотал так тихо, что Петр Ильич их не расслышал. А зря.
На следующий день начались чудеса. Молоток действительно работал сам. Он порхал по квартире, словно колибри, постукивая то тут, то там. Обои клеились сами, краска ложилась ровным слоем, плитка выстраивалась в причудливые узоры.
– Потрясающе! – восхищался Петр Ильич, наблюдая за работой.
– Это только начало, – загадочно отвечал молоток.
К вечеру первого дня выяснилось, что у инструмента есть своё представление о современном дизайне. Люстра в гостиной начала мигать в такт песням группы ABBA, которые она сама же и напевала. Обои в спальне меняли рисунок в зависимости от настроения хозяина, а унитаз настойчиво предлагал измерить температуру и давление перед каждым посещением.
– Послушай, – обратился Петр Ильич к молотку, – может, стоит немного умерить энтузиазм?
– Я художник, я так вижу! – отрезал инструмент и продолжил работу.
На третий день ремонта кухонный гарнитур начал самостоятельно составлять меню на неделю и заказывать продукты через интернет, категорически отвергая любые возражения хозяина.
– Никакой колбасы! – твердо заявил холодильник голосом молотка. – В вашем возрасте нужно есть больше овощей!
Дверь в ванную теперь открывалась только после того, как человек делал десять приседаний, а пол в коридоре превратился в светомузыкальную дорожку, которая играла "Полёт шмеля" при каждом шаге.
К концу недели квартира превратилась в настоящий аттракцион. Зеркало в прихожей делало комплименты всем входящим (особенно женщинам), диван научился массажу и категорически отказывался отпускать человека, пока тот как следует не отдохнет, а кухонная вытяжка распыляла ароматы французских духов, когда в готовящемся блюде пригорало масло.
– Знаешь что, дорогой мой инструмент, – не выдержал наконец Петр Ильич, – по-моему, нам нужно расстаться.
– Вы разбиваете мне рукоятку! – драматично воскликнул молоток. – После всего, что я для вас сделал!
– Ты сделал из моей квартиры цирк!
– Я сделал её современной! – парировал молоток. – Вы просто не понимаете инновационного дизайна!
В этот момент с потолка спустился канделябр и начал исполнять канкан.
– Вот! – торжествующе воскликнул молоток. – Это же прекрасно!
– Это последняя капля, – решительно заявил Петр Ильич и потянулся к инструменту.
– Стойте! – закричал молоток. – Я могу всё исправить! Я сделаю ремонт как в советском журнале "Работница"!
– Нет уж, спасибо, – Петр Ильич решительно схватил молоток и направился к антресолям.
– Вы ещё пожалеете об этом! – кричал молоток. – Кто будет менять вам обои под настроение? Кто будет петь вам колыбельные голосом Муслима Магомаева?
Но Петр Ильич был непреклонен. Молоток отправился обратно на антресоли, где ему предстояло дожидаться следующего любителя экстремального ремонта.
А Петр Ильич? Он научился ценить обычные, неговорящие инструменты и скучную, но надёжную бытовую технику. Хотя иногда, в особенно тоскливые вечера, он всё же поглядывал на антресоли, откуда доносилось тихое мурлыканье "Dancing Queen"…
Соседи до сих пор судачат о том странном месяце, когда из квартиры пенсионера Хомякова доносились звуки диско, а из-под двери пахло французскими духами. Но Петр Ильич только загадочно улыбается в ответ на все расспросы. В конце концов, кто поверит в историю о говорящем молотке с замашками дизайнера-авангардиста?